Подлунное Княжество

Всаднику стало не по себе. Вот почему нет никого. Перебили друг друга — сперва за билеты, потом за подарки. Тем, кто остался уже не до подземных хором.

— Я сейчас! — кинул он Свете, направляясь к лотку.

Девушка только кивнула, поглощённая рассматриванием картинок в весёлой газете.

Оказавшись у столика, Ратибор увидел не замеченную ранее книжицу. Прихватил с собой. Может когда-нибудь с Геродотом встретится — будет парню подарок. Да и самому на досуге полистать можно. Света пояснит, если что непонятно станет… Чёрт возьми! Девушка уверена, что попала в свой Мир. Как теперь ей сказать, что его, скорее всего, больше нет? По крайней мере, в прежнем виде.

Ладно, об этом после. Всадник склонился над человеческими останками. Так и есть, в черепе зияет дыра. Ратибор глянул на хранящие лохмотья одежды рёбра, цепочку позвонков… Это что такое? Двумя пальцами Ратибор подцепил белый прямоугольник, лежавший у позвоночника. Бумага, и преотличного качества. По бокам затейливая рамка, а в центре… Цифры!!! Ратибор отбросил белоснежный прямоугольник, словно ядовитую тварь. Картина разыгравшейся трагедии встала перед его глазами. Несчастный даже перед угрозой смерти не захотел лишиться частички всеобщего счастья и за секунду до того, как грабитель проломил ему череп, укрыл заветный билет в собственном желудке.

Ратибор вспомнил о втором скелете. Тоже, наверное, что-то похожее…

— Не может быть! — Света вскочила со скамьи, будто газеты обратились бочкой пороха, коей вот-вот коснутся языки пламени.

Ратибор бросился к девушке, на ходу обнажая револьверы:

— Что случилось?!

— Посмотри! — Света указала на стопку жёлтой бумаги.

— Уже читал. Ничего особенного. Я хочу предупредить тебя…

— Посмотри число! Под заголовками!

— 30 августа 2052 год. Ты про это? А чего здесь особенного?

— Я живу в одна тысяча девятьсот девяносто девятом! Понимаешь?! Де-вя-нос-то де-вя-том!!!

Всадник, чей мозг до этого упорно пытался создать хотя бы копию Мериддновых замыслов, смотрел на спутницу ничего непонимающим взглядом, с трудом переваривая только что услышанное.

— Что ты этим хочешь…

— Куда ты завёл меня, чудо?! В будущее?!

— Так это не твой Мир?

— Конечно, нет! Я и смотрю, газеты какие-то непонятные. Лотерея. Император. У нас, вообще, президент!

— Значит и не Москва это? И князя Серебряного здесь не найти?

— Не морочь мне голову! У нас нет ни князей, ни графов! У нас демократия! И мне без разницы как здесь что называется. Давай отсюда выбираться. Кладбище какое-то! В Межмирье и то так жутко не было!

— Значит, не твой Мир! — выдохнул всадник.

— По крайней мере, не мой год, — поправила девушка.

— Значит, ты не особо расстроишься, когда узнаешь, что здесь произошла катастрофа?

— Катастрофа?

— Я думаю, люди перебили друг друга из-за лотереи. Если кто и остался…

— Ужас какой! Ты уверен! — девушка всхлипнула. — А если это всё же мой Мир? В будущем? Ты специально мне всякие кошмары показываешь?

— Я хотел сперва всё разведать, — напомнил Ратибор. — Сама, между прочим… Будущее, кстати, — он решил, что сейчас не время выяснять отношения и попытался успокоить Свету, — переменчиво. Я у Всеведа в особой книжке видал. Там картинки с грядущим туманные и подвижные, не разглядишь толком. Даже настоящее движется, только нормально. Застывает только прошлое, его уже не изменишь. Так что, необязательно у вас такое случиться.

— Правда?

— Конечно. Здесь к тому же Мериддин руку приложил. А если я его остановлю…

— Так останавливай! — от избытка чувств, Света даже притопнула. — Чего мы сидим на этом кладбище?!

— Ого! — удивился всадник. — Я его, кстати, не уговором и увещеванием задержать собираюсь… Догадываешься, наверное? Откуда такая кровожадность?

— А чему от тебя ещё научишься, коварный соблазнитель!

— Яги нам здесь только не хватало… Как только выбираться отсюда? Что-то Всевед про руны говорил. Попробую разобрать… Полистай пока, — Ратибор протянул девушке захваченную с лотка книжку. Мельком глянул на обложку. Творение называлось «Жизненный путь и деяния Великого Канцлера: от разграбленных руин до Новой Империи».

С обложки на всадника смотрел невысокий худощавый человек с аккуратно причёсанными волосами и ничем неприметным лицом. Неприметным, если бы не глаза. Взгляд Великого Канцлера был направлен в никуда. Холодный и колючий он проникал сквозь человека, словно того и не было. Ратибор даже оглянулся — не увидел ли сей достойный муж кого-либо за его спиной? Потом одёрнул себя: Великий Канцлер всего лишь картинка, хотя и искусно выполненная. Вот если бы живой… Нет, в реальности Ратибору очень не хотелось попасть под такой вот взгляд.

Света отвергла книгу о деяниях великого человека, предпочтя разноцветную газету. Всадник решил, что так оно и лучше. Великий Канцлер ему не особо понравился. Ратибор отнёс книжицу обратно на лоток.

«Сомнительный подарок для добродушного мутанта», — решил он, укладывая произведение на столик.

Рассказ об аккуратном изучении и тонком разборе всадником доставшихся от чародея символов в течение последующего часа был бы правдой лишь наполовину. Природа не наделила Ратибора ни терпением, ни осторожностью в подобного рода делах. После первых двух неудачных попыток, раздосадованный всадник предпочёл забыть предостережения чародея и действовать на свой страх и риск. Несмотря, на удары судьбы и суровые жизненные уроки, Ратибор оставался приверженцем метода исследований, который кратко можно назвать «… авось получится… «или «… хуже, надеюсь, не будет…».

Расшифровать руны и значение их сочетания не составило для него труда. Проще простого: «Алгиз» — воин, «Ейхвас» — мифический конь, проходящий меж Мирами, ещё одна «Алгиз» — защита, «Ингус» — удача. Дальнейшие действия нагоняли на Ратибора тоску. Сплести магические знаки так, чтобы формула сработала без сучка, без задоринки. Да на это целый день уйдёт!

— Время не ждёт! — придумал он себе в оправдание, когда вторая, не слишком усердная попытка воплотить в жизнь уроки Всеведа закончилась провалом.

То, что происходило после этих слов, привело бы в ужас любого человека, хоть мало-мальски сведущего в магическом искусстве. Ратибор и сам понимал безрассудность своих экспериментов, сравнивал себя с княжичем Андреем, который сев в повозку Древних принялся дёргать за все рычаги подряд, но остановиться всадник уже не мог, охваченный каким-то безумным азартом и ребяческой настырностью. В дело пошёл и подаренный озёрницей аметист, и серебряная монетка, и свинцовая головка патрона, и щепоть пороха; даже травинка, прилипшая к подошве сапога, была призвана на помощь.

Вскоре, Ратибор, сидящий на мраморном полу, исчерченном магическими кругами и рунными формулами, в окружении вышеназванных предметов, стал похож на заправского алхимика. Света, отложив газету, с интересом наблюдала за его действиями. Сперва, бормочущий Ратибор, разрисовывающий пол, расставляющий камешки и потрошащий патрон, выглядел нелепо. Девушка с трудом сдерживала улыбку. Далее, увлечённость, даже одержимость возлюбленного, настроили её на более серьёзный лад, и она со всё возрастающим вниманием наблюдала за всадником. Лишь неосведомлённость в данном вопросе и боязнь помешать чему-то важному удерживали девушку от вопросов и ценных по её мнению советов.

Ратибор, казалось, и сам забыл — зачем он это всё затеял? Всадник уподобился с азартом гоняющейся за повисшей в воздухе пушинкой кошке, которая выбившись из сил, но ухватив предмет своих мечтаний, сама не знает, что с ним потом делать…

Говорят, раз в год и палка стреляет. Куда? Это уж, как повезёт. Ратибору, Свете, а может и всем Мирам в этот раз повезло. В памяти всадника всплыл виденный в подземельях знак. С решимостью человека готового хату спалить, но тараканов вывести он нанёс символ на чистый участок плиты. Тут же окружил его полученными от Всеведа рунами в различных сочетаниях. Подумал и добавил все имевшиеся в наличии артефакты, а именно: аметист, монетку, растерзанный патрон, высохшую травинку. На память пришли слова чародея о том, что кровь основная составляющая магии. Отбросив сомнения, Ратибор достал нож и полоснул себя по запястью. Света ахнула. Кровь закапала в центр созданного всадником магического пространства.