Страница 28 из 30
Да уж, в нарядах и драгоценностях Элла утопала с первых дней своего пребывания в России. Диадемы, украшенные алмазными узорами в виде цветов и увенчанные голубыми аквамаринами, ожерелья, бриллиантовые браслеты и колье, бесчисленные кольца и перстни, и каких только не было у нее платьев!..
Увы, закончилось их первое счастливое ильинское лето, закончился отпуск великого князя, и без того затянувшийся. Приходилось возвращаться вПитер, который Сергей так откровенно не любил. Не за его климат и архитектуру, а за высший свет, к которому у него была взаимная и глубокая антипатия. К 15 октября приехали в свой роскошный дворец на Невском проспекте, вселились, стали здесь вновь обживаться. 20 октября состоялось освящение домового храма Рождества Христова. По желанию Сергея его перенесли на второй этаж и выполнили в строго русском стиле. В этом храме почти через семь лет состоится переход Эллы в Православие.
Отныне начинался новый распорядок дня. Утром они вместе завтракали, после чего к 10 часам Сергей Александрович отправлялся в расположение своего полка.
С этой осени 1884 года одним из новых друзей великого князя Сергея Александровича стал молодой офицер Владимир Джунковский, только что окончивший Пажеский корпус. Во время свадебной церемонии 3 июня он сопровождал карету Эллы в качестве камер-пажа и тогда уже запомнился своей выправкой и тем, как трогательно волновался. Владимир Федорович оставил замечательные воспоминания. Первый же разговор с великим князем, вернувшимся из отпуска, хорошо характеризует то, каким командиром был Сергей Александрович: «Он принял меня официально, но любезно, сказал, что уже слышал обо мне и рад, что я попал к нему в роту, что он меня уже предназначил заведующим новобранцами, до прихода которых мне надлежит подготовить для обучения их кадры учителей… Затем он мне объяснил, что требует от младшего офицера, чтобы он не только знал хорошо по фамилиям всех нижних чинов роты, характер каждого из них, но принимал бы к сердцу все интересы роты как в строевом, так и в хозяйственном отношении, слился бы вполне с ротой и таким образом был действительным ему помощником, могущим в любой момент его заменить. Я ушел от него удовлетворенный и довольный – его требования по службе вполне уживались с моим характером, я и не представлял себе, как можно служить в роте, в полку и не жить общей с ними жизнью».
Если с представителями так называемого петербургского высшего общества Сергей Александрович мог держаться сухо, сдержанно, а то и с презрением, то с офицерами своего полка он всегда был прост, душевно расположен, даже весел. Приезжая на службу к 10 часам, оставался до конца занятий, до самого вечера.
6 декабря, в день святителя Николая, 1-й батальон праздновал свой батальонный праздник, и вечером все офицеры батальона получили приглашение на обед вСергиевский дворец, причем, женатые – с женами. «Великая княгиня Елизавета Федоровна была очаровательна; она с таким вниманием со всеми разговаривала, так подкупала своей красотой, изяществом при удивительной скромности и простоте, что нельзя было на нее смотреть иначе, чем с восхищением», – вспоминал Джунковский.
Не пожалели денег на такой прием, не жалели средств на помощь нуждающимся крестьянам… примеры благотворительности рассыпаны по всему полотну жизни Сергея и Эллы. Все, кто писал о них, без устали восторгаются этими примерами, и ничего не стоит присоединиться к общему восторженному хору, щебечущему об их беспримерной чуткости к людям, их нуждам, заботам и страданиям. Но не хочется петь в общем хоре, хочется поделиться и тем, что не нравится. Ведь даже и в житиях святых не скрывают, что иные из них начинали отнюдь не праведно, а порой жестоко. Апостол Павел изначально был Савлом и по его приказу в Иерусалиме до смерти забили каменьями первомученика Стефана. Мария Египетская славилась как непревзойденной красоты блудница, до тех пор, пока не восхотела соблазнять мужчин в храме, после чего в ее душе совершился переворот, и она бежала в пустыню, где до конца дней спасалась в молитвах, покаянии и голодном существовании. Великий князь Владимир Красно Солнышко до того, как крестить Русь, являл собой пример необузданного язычника, развратника, казнил христиан. И таких примеров множество. Показать, как через покаяние человек способен зачеркнуть свои прошлые грехи, подчас тяжелейшие, и прийти к святости – никогда не считалось зазорным. И на солнце, как говорится, есть пятна.
Сергей и Элла проявляли благотворительность с первого года совместной жизни. Но разве это было трудно при их богатстве? Конечно, чаще всего богачи не раскошеливаются, им всегда мало. Не хватает денег на новую крутую яхту, а тут вы со своим нищебродством. Не умеете заработать, я-то тут при чем? А эти нет – он мог бы обожаемой жене еще одну подвеску с бриллиантами купить, а вместо этого устраивает обеды для офицеров, привозит в Ильинское хорошую акушерку. Правда, в письмах и записках почему-то рассказывает только о том, как развлекались, наряжались пейзанами, ставили живые картины и пьесы, собирали грибы. Но это понятно: скромность, не хочет хвастаться своей благотворительностью.
Но вот в воспоминаниях Джунковского всплывает один эпизод, в котором великий князь почему-то не выглядит красиво. Хотя автор воспоминаний этого не видит, ему кажется, он описывает очередной случай великодушия своего начальника. Вот этот эпизод: «Великий князь Сергей Александрович как командир 1 батальона имел свой небольшой барак, в котором он и жил весь лагерь, уезжая только по субботам на воскресенье. Он очень ревностно и добросовестно исполнял свои обязанности. Ко мне он относился исключительно доброжелательно и вскоре, по переходе полка в лагерь, стал меня очень часто приглашать в свободное время между 3 и 6 часами дня играть в винт. Я лично очень любил играть в винт, или в безик, или в пикет и играл недурно во все эти игры. Великий князь почти ежедневно собирал у себя в бараке партию. Обычными партнерами были полковник Евреинов, подпоручик Ганецкий – батальонный адъютант и я. Конечно, я был очень польщен, но мне с места не повезло, я ежедневно проигрывал такие суммы, которые для моего скромного бюджета были не под силу, и это меня приводило в смущение, а отказаться от приглашения я не считал себя в праве. Скоро приглашения эти были мне уже не в удовольствие, и я со страхом ждал, сидя у себя в бараке после завтрака, придет ли за мной камердинер великого князя пригласить к его высочеству или нет. Мои друзья Гольтгоер и Зейме переживали со мной мою внутреннюю драму и весьма сочувственно поддерживали меня. В конце концов я остался в проигрыше за месяц около 150 руб., мне не везло феноменально, выигрывал я ничтожные суммы, проигрывал же иногда по 20 рублей. Пришлось занимать деньги, входить в долги, т. к. у меня все жалование уходило на офицерское собрание, завтраки и обеды, а от моей матери я имел 100 руб. в месяц, из коих часть уходила на приплату в офицерское собрание, жалованья не хватало в то время, оставались, за покрытием обязательных расходов, гроши».
Конечно, суммы в 20 рублей, которые проигрывал ему его подчиненный для великого князя – пустячок. Ему и невдомек, что тот страдает. Он просто не замечал. И продолжал приглашать Джунковского, чтобы тот снова проигрывал. Но где же тогда эта хваленая отзывчивость, внимательность к людям? Где то требование принимать к сердцу все интересы людей, о котором Сергей Александрович при знакомстве втолковывал тому же Джунковскому?
Представьте себе, что Абрамович пригласил в самый дорогой ресторан своего нищего одноклассника, назаказывал тысяч на двадцать евро, поели, попили, весело поболтали, а когда принесли счет, он предложил расплатиться поровну. Ну что такое десять тысяч евро? Их и не замечаешь, если ты Абрамович.
Дальше: «Я решился поэтому на энергичный шаг – просить великого князя не приглашать меня больше на винт, т. к. мне чересчур не везет… Пойти прямо к великому князю я не решился, а переговорил с А.А. Евреиновым, который был близок к великому князю, и просил его при случае поговорить с его высочеством о моих обстоятельствах. Великий князь отнесся очень внимательно, нисколько не обиделся на меня и, встретив меня, сказал: „Александр Александрович мне рассказал о ваших обстоятельствах, вам действительно фатально не везет и вы совершенно правы, что на время желаете прекратить играть, мне лично очень жаль терять в вашем лице партнера, но я надеюсь, это ненадолго“, – и с чувством пожал мою руку».