Дотянуться до тебя

Проскакиваю мимо отца в ванную и даже не закрыв дверь, выкручиваю кран с холодной водой на полную и опускаю голову под упругие ледяные струи. Холодные капли попадают за шиворот и дрожь пробирает до самых пяток. Набираю в ладони воды, плескаю на лицо и только когда перестаю чувствовать абсолютно все, перекрываю кран. Кажется, совсем немного отпустило. Но собственное отражение пугает: волосы взъерошены, под глазами залегли темные тени, кожа неестественно бледная, а взгляд пустой. Как будто это не мне немногим ранее сказали едва ли не самую важную новость за этот год. Как будто невиданная науке машина заставила меня вернуться в своё тело годом ранее. Мысли, чувства и состояние почти идентичны. Почти отзеркалены с разницей в год. И только это маленькое «почти» заставляет зажмуриться до белых пятен под веками и, хорошенько хлопнув себя по щекам, выйти из ванной комнаты. «Почти» — только чудом заставляющее не уйти в чёрный омут с головой.

Захожу в комнату и едва удерживаю в себе разочарованный вздох. Отец сидит на краю кровати и взглядом изучает десятки наград на полках. Их так много, что не с первого раза можно посчитать их правильно. Молча стою на пороге не имея желания находится с ним в одном помещение. Отрывает взгляд от полок и встречается со мной взглядом. Кивает, как бы приглашая меня войти. Очень смешно. Иронично даже. Хотя куда там до иронии, если внутренние демоны воют и режут внутренности только от одного присутствия этого человека. Не страх, а чистая ненависть.

— Что-то хотел? — делаю шаг лишь для того, чтобы закрыть дверь и упереться лопатками в неё.

— Лишь хотел спросить. — отец встаёт на ноги и, кажется, пытается морально надавить на меня. Пытается, потому что у меня не осталось сил тягаться с ним; не сдалась, просто сейчас мне абсолютно наплевать на его попытки подавить мою волю. На мой немой вопрос отвечает чуть надменным взглядом. Сука.

— Зачем ты вернулась?

— Побеждать. Разве это не очевидно? — кивает, как будто этот ответ его устроил. Но нет, шестое чувство вопит сиреной о том, что отец припас что-то ещё.

— Если то, что я вижу: цена за победу, то возвращение стало твоей самой большой ошибкой.

— Мне все равно, пока я буду побеждать.

— Ты уже не побеждаешь, показывая всем свой потенциал. Ты вырываешь победу у других, чтобы тебя вновь заметили. Не ты решила вернутся, тебе просто позволили это сделать.

Удар ниже пояса. Ровнёхонько так, будто весь вчерашний вечер, ночь и сегодня утром примерялся для удара; метил, куда же будет больнее всего. Воздух застревает в легких, в глазах и без того темно, так ещё и от недостатка кислорода картинка пропадает на несколько секунд. Закрываю глаза, как мне показалось на мгновение, а когда открываю то уже лежу на кровати. На улице если не глубокая ночь, то точно вечер. И это выбивает из колеи. Потери сознания были почти новинкой. В голове восхитительно пусто, а в теле приятная легкость. Выспалась? Немного восстановилась? Наконец-то почувствовалась всю ту усталость, что не один месяц наваливались на мои плечи? Стоило грузу стать неподъёмным, как его вес в ту же секунду сломал мои плечи.

Поднимаюсь с кровати и ставлю ноги на пол. Пытаюсь найти телефон, но его уже привычно нет на месте. Вон он, отсвечивает тусклым экраном на столе. Встаю на ноги и делаю один крохотный шаг, как по затылку обжигает тупой болью, в глазах темнеет и координация сбивается. Едва успеваю схватиться за спинку кресла, чтобы позорно не упасть лицом вперёд. Но даже от этого действия грохот отъехавшего в сторону стула кажется адским. Того гляди на этот грохот сбегутся все обитатели дома.

Да только никто не появился. Облегченно вздыхаю и наконец-то добираюсь до своего мобильного. На экране мигает иконка сообщений, почти все они остались непрочитанными утром. Последнее сообщение, как бы это не было странно, от Нацухи: «Уехали к тетушке, вернемся завтра вечером.». Единственное, за что я благодарна родителям, так это за любовь навещать всех возможных родственников. Пролистываю ленту сообщений, где добрые три четверти это уведомления от оператора о пропущенных звонках. И среди всего этого вороха чепухи взгляд выцепляет одно единственное приятное взору сообщение. «Поздравляю с победами.». Интересно, как долго Тобио ломался и краснел, пытаясь отправить заветные слова? Усмехаюсь и едва не роняю телефон, когда он начинает вибрировать в моих руках. От взгляда на имя абонента, брови медленно ползут вверх. Неужели мы снизошли до того, чтобы позвонить мне первым? Не часто ты так делаешь.

— Привет, Тсукки. — усмехаюсь, но в голосе нет ни единой смешинки; сквозит холодной отрешённостью. Почти интуитивно убираю динамик подальше от уха.

— Наконец-то! Тебе для чего телефон нужен, раз ты им не пользуешься?!

— Что случилось? — потираю переносицу и закатываю глаза. Давно Кей так не злился на меня. Видимо, что-то его действительно смогло вывести из себя.

— Научись. Отвечать. На. Звонки. — шипит, и я практически физически ощущая ту ненависть, которую он вложил в эти слова. — Твой Король мне выел мозг.

— Угомонись. — если бы холод в моем голосе был материален, вся бы комната уже давно замёрзла во льдах. — Я не умею отвечать на звонки во сне.

— Да мне все равно! Разбирайтесь в своих отношениях без меня! — переходит почти на рык и тут же сбрасывает вызов. Вот же истеричка. Хотя, возможно Тобио и правда смог его достать. Тобио… Неужели ты и правда так переживал за меня? Забавно, ведь я так и не смогла внятно объясниться с тобой. Лишь обрывки, понятных только мне, фраз. Но ты… ты, как будто видишь всю меня насквозь. И каждый раз прощаешь мне любую выходку. Злишься, срываешься, но всё же не спешишь порвать все связи между нами. Почему? Чем я заслужила такое отношение к себе?

Догадки давно щекочут затылок, да и в голове уже давно сложился сложный, но всё же собранный воедино, пазл. И пускай отрицать очевидное уже невозможно, я, нет, мы успешно сбегаем от реальности. Прячемся от неё в своих мечтах и планах. Карьера — какое красивое прикрытие. Золотые медали, сборная и место на мировой арене — такое желанное будущее. И как же просто оказалось прикрываться этим, бегая от самих себя. Просто и, одновременно, сложно. Сложно, потому что бегать от самих себя невозможно; рано или поздно правда, как не старайся, всё равно вскроется. Вот она, прямо на ладони: красная нить, что связала наши запястья.

Понимаю, что все ещё сжимаю в руках давно погасший мобильный и, усмехнувшись, кладу его на стол. Глупо нажимаю на кнопку главного меню, лишь для того, чтобы увидеть время и дату. Новых звонков или сообщений нет. Может быть Кей преувеличил и все было совсем не так, как он это преподнёс? От собственных мыслей неприятно тянет под диафрагмой. Неужели все вот так закончится? Конечно нет. Если я не найду сил на встречу с Тобио сейчас, то мы, все равно встретимся. Судьба столкнёт нас через неделю, месяц, полгода или десять лет, а красная нить, связавшая наши запястья натянется, сделав столкновение неизбежным. Сколько от судьбы не беги, какими витиеватыми тропами не пытайся улизнуть, в конечном итоге ты придёшь к тому, чего так мучительно избегал. Забавно. Ведь мы оба выбрали тяжёлый путь.

***

Андо-сан сидел в своём кресле и уже несколько минут крутил карандаш между пальцев. На его лице застыла маска полной отрешённости и мне, честно говоря, стало даже страшно. Ведь, новость, что я принесла ему, была, отнюдь, не печальной.

— Никогда не думал, что запрещу тебе, Нитами, ехать в тренировочный лагерь молодёжной сборной. — как гром среди ясного неба. Слова тренера стали для меня не неожиданностью, но все же, были неприятны. С одной стороны я понимаю его, но с другой, мне, как его ключевому механизму, это не нравится. Это и не нравится ненасытной твари, которая любит и умеет побеждать. Ведь это шанс, настоящая возможность доказать, что я ещё могу побороться. Что рано списали со счетов. Но Андо-сан непреклонен. И это бесит больше всего.

— Так не запрещайте. — усмехаюсь, спрятав руки в карманах форменной толстовки клуба. — В другой клуб я не перейду, а посмотреть воочию, что представляет из себя молодежка, весьма заманчиво. Вы так не считаете?