Дотянуться до тебя

— Было не обязательно шпионить за мной. — взгляд у Тобио мутный и злой. И это не только ревность, здесь кое-что куда страшнее и неприятнее. — Я так понимаю, ты слышал?

Кивает и по взгляду понятно, что он ждёт объяснений. Но кто-то вроде Тобио, наверное, не способен принять мою действительность. Может Тобио в теории способен на нечто такое — скорее всего у него есть к этому предрасположенность — но на деле он беспомощен, потому что занятие командным спортом не позволит ему отречься от взаимодействия с окружающими. То ли дело я. Одиночка по своей природе, эгоистка и на редкость циничная для своих лет. Ещё и занимаюсь одиночным спортом.

— Значит скрывать уже бесполезно. — пожимаю плечами и опускаю голову. Не рискую смотреть парню в глаза. Живот сводит от страха и странного мандража. — Что же, то что слышал — правда. Меня учили, что ради достижение цели нужно чем-то жертвовать. И если ради победы мне придётся отказаться от семьи, друзей и отношений, то я не задумываясь это сделаю. Такова моя натура. Этого не изменить.

Из меня годами выжигали человечность. Создавали чудовище, которое пойдёт на все ради достижения цели. Пожертвует всем ради победы. Я — циничное и в какой-то степени алчное чудовище. И это неоспоримый факт.

Тобио молчит, просто смотрит на меня таким взглядом, будто у него весь мир перед глазами рухнул. Я бы тоже, наверное, молчала, если бы мне выдали нечто похожее.

— В общем, я думаю, нам нужно прекратить общение. — выдаю, едва не задохнувшись от того, насколько эта фраза кажется мерзкой. Я совсем не это хотела сказать и совсем не этого хочу. Но так будет лучше для нас обоих. Не хочу мучаться, когда придёт время рвать все связи. Лучше порвать на начальных этап, так будет легче. В конечном итоге я вряд ли достойна каких-либо тёплых чувств. — Так будет менее болезненно.

— Не делай этого. — звучит почти жалобно. Голос у парня чуть подрагивает, будто он сейчас заплачет. Я и сама не лучше, просто вида не подаю.

— Прости Тобио, так нужно. — встаю на носочки и лишь слегка касаюсь его губ своими. Как иронично, что последний поцелуй похож на первый как две капли воды. Брюнет робеет всего на несколько секунд, но этого вполне достаточно для побега. Парень просто не успевает среагировать, а мне это только на руку. Повела себя как последняя тварь. Как же это на меня похоже.

В конечном итоге изначально Тобио был для меня очередной пешкой, но непостижимым образом стал Королем подле Королевы. Странное явление, нечто схожее с Лимским синдромом. Как глупо было влюбиться в того, кого хотела использовать.

Любовь — это болезнь затуманивающая разум. Она как морфий, скрашивает серую действительность. Любовь, это гниль, которую нужно вырезать до того, как она поразит все органы. Лучше вырезать её изначально, перетерпев недолгую боль, чем мучительно умирать из-за того, что стало слишком поздно.

Главное перетерпеть, а потом уже станет легче.

Комментарий к Глава 16

Лимский синдром — полная противоположность Стокгольмского синдрома. Похититель начинает заботиться и симпатизировать своей жертве.

Я знаю, я очень подлый человек! Никто ведь не ожидал такого от Аяно?

========== Глава 17 ==========

Если бы Андо-сан был моим отцом, то он бы непременно обрадовался такому плотному графику тренировок, но, к сожаления, он не мой отец и от того, едва матом на меня не орет. Но я лишь молча сношу все его весомые аргументы и продолжаю наматывать по восемь километров за тренировку и мне все кажется мало. Все как в старые добрые времена.

Через две недели результат поражает всех без исключения: «55,33» до национального турнира ещё добрых два месяца и кто знает, какое время у меня будет к началу января.

— Ты зверее чем в прошлом году. — говорит как-то Рин и тут же с головой уходит под воду. Мудрое решение, оно спасло её от едкого ответа. И я не скажу, что она не права. В прошлом году все было совсем по-другому. Все было куда проще.

«Уши болят от звуков воды, глаза режет от противного белого света ламп под потолком и приличного количества хлорки. Все тело ноет от усталости, но я упорно нарезаю круг за кругом, будто это сейчас поможет. Ни черта. Время не улучшается за одну тренировку, я это знаю, но почему-то продолжаю доводить свой организм до изнеможения.

— Если бы я тебя не знала, то подумала, что ты рассталась с парнем. — ехидно замечает Имай, сжимая в руках секундомер. Сама она уже давно завершила свою тренировку и вызвалась помочь. Друга держи близко, а врага ещё ближе. Впрочем, мы обе с ней пользуемся этим правилом.

— Не мели чепухи. — фыркаю, повисая безвольной куклой на бортике. Я устала настолько, что кажется до нашего с Имай номера не смогу добраться сама. — Как будто на это есть время.

— Только ли время? — мы усмехается почти синхронно. Дело не в времени, его всегда можно найти. Мы обе знаем, что рано или поздно придётся пожертвовать отношениями ради достижения цели. И мало этого знать, мы готовы на это. Пожалуй единственные в нашей команде, кто готов к этому. Наверное поэтому, люто ненавидя друг друга, мы с Хиро находимся на одной волне. Все так просто, что даже не интересно.»

Время пробежки я никак не могу изменить. Если начнут бегать чуть раньше, буду не высыпаться, а если позже, не буду успевать на утреннюю тренировку. Безвыходное положение. Изменяю маршрут, но иногда все же встречаю Кагеяму. И каждый чертов раз что-то неприятно колет в груди, точно острые иглы входят в нежную ткань. Отвратительное чувство, оно заставляет ускорять темп и в итоге задыхаться, после нескольких километров на максимальной скорости лёгкие и горло горят. Появляется мерзкое чувство, будто эти самые лёгкие я выплюну, когда перестану надрывно кашлять и задыхаться. Если бы Хиро это сейчас увидела, назвала бы последней идиоткой. И я бы даже не протестовала, ведь так оно по сути и есть.

На дне комода все ещё лежит толстовка Тобио и я слишком часто ловлю себя на мысли, что её нужно вернуть хозяину; ещё чаще обнаруживаю себя сидящей на полу в обнимку с этой чёртовой толстовкой. Нацухи, застукавший меня за этим занятием, назвал меня безнадёжной дурой. И как будто я это без него не знала.

В итоге я решаю испортить жизнь не только себе, но Юми с Нацухи. Я уговариваю Юми переехать к ней на недельку, чтобы наконец-то перестать тянуть ручки к чужой толстовке. Тем более от дома Юми до Академии ближе. Подруга не возражала, только глаза закатывала, когда я, не зная чем занять руки, начинала крутить ручку между пальцев.

Я так и не сказала Юми, кем был тот загадочный кавалер, из-за разрыва с которым я так страдаю. Она и не требовала, только продолжала говорить: «Зачем было расставаться, если не хотела». Но ей не понять. Она как и Нацухи верит в то, что в большой спорт можно попасть без потерь. Святая наивность. Для того, чтобы попасть в олимпийскую сборную придётся пойти по головам, хочу я того или нет.

— Тебе было не обязательно так поступать с тем парнем. — неожиданно в разговор встревает Минору, хотя последние два дня кривился, стоило Юми снова начать наставлять меня на «истинный путь». — Вряд ли тебе бы пришлось порвать с ним в будущем.

— А если бы пришлось. — уже третий день подряд мне говорят одно и тоже. «Не нужно было». «Не обязательно». «Не пришлось бы». Ками, да что они все знают?! На кого из них вешали ярлык чемпиона и говорили, что ты обязан побеждать. — Минору, я вышла на старт с травмой плеча не заколебавшись ни на секунду.

— Ладно-ладно! — блондин вскидывает руки, признавая своё поражение, и фыркает. — Я конечно не спортсмен да и мало что в понимаю в спорте, но мне кажется, «любовь» — последнее, чем тебе придётся пожертвовать.

— Да, может быть. — проще согласится и от меня наконец-то отстанут, чем ещё четыре дня терпеть одно и тоже.