Страница 17 из 18
Некоторые теоретики ислама (Й. Сиддики) утверждали, что XIV в. хиджры[122] в истории человечества знаменует собой начало новой эры, когда Европа будет вынуждена уступить свою цивилизаторскую миссию мусульманским народам[123]. Политическая ситуация и морально-психологический климат в сегодняшней Европе демонстрируют практическую реализацию подобного рода утверждений. Вполне вероятно, что исламу не придется в соответствии с идеями мыслителей реформистского толка применять существующие легитимные с точки зрения шариата методы, чтобы приблизиться к западным демократическим принципам государственного строительства, так как ислам уже успешно не только сосуществует с западным политическим миром, но использует его в своих интересах и отстаивает перед ним свои законы.
Очевидно превалирование тенденции не к «сближению позиций» между западной и восточной политической традицией, а к обособлению «дар аль-ислам» («мира ислама») на международной арене, что проявляется в идее «исламской солидарности», которая помимо общей идеологии опирается на «исламскую экономику»[124] и объединение мусульманских государств планеты. А благодаря таким организациям, как «Лига исламского мира», основные принципы концепций «исламской экономики» и «исламского государства», разрабатывавшиеся в рамках конкретных стран, распространились по всему миру[125].
Мусульманский парламент в Великобритании, Европейский совет по фетвам и исследованиям, исламское общество Северной Америки и многие другие организации, гражданские и политические структуры по всему миру, крепкие и сплоченные исламские общины Европы, Америки и Азии по сути своей являются сегодня продолжателями дела первых общин мусульман Аравии, составлявших сетевую политическую структуру Мухаммеда[126].
Деятельность международных исламских организаций не только на богословском, но и на правительственном уровне рассматривается, к примеру, идеологами фундаменталистов не иначе как этап на пути реализации панисламистского проекта под названием «исламское государство». Именно посредством их активности продвигается идея объединения мусульманских государств на основе законов шариата, общей экономической, политической и правовой систем.
На фоне вышесказанного весьма оптимистической точки зрения относительно исламской политической идеологии придерживается Тарик Рамадан[127], один из 100 наиболее влиятельных в мире мыслителей последнего времени по версии журнала «Time» («Тайм»). По его мнению, такие понятия, как «гражданское общество», «права человека», «правовое государство», «плюрализм», присущи исламу не меньше, чем Западу.
Выдвигая идею объединения Европы и исламского мира в общий дом и превращения исламских политических сил в неотъемлемую часть «демократического мира», Рамадан считает необходимым придать этим силам легитимность и избавить от любых ассоциаций с группами или лицами, прибегающих к насилию. При этом Т. Рамадан апеллирует к основным источникам ислама. Он не требует отказа от какой-либо части мусульманской политико-правовой доктрины или добавления в нее нового, не свойственного ей смысла, с тем чтобы привести ее в соответствие с западными либеральными стандартами государства, как это делают идеологи «евроислама» или «умеренного ислама»[128].
В частности, о теоретической возможности такого сочетания свидетельствуют новейшие разработки мусульманских правоведов и политологов, разделяющих умеренную и взвешенную трактовку шариата, как, например, упомянутый выше крупнейший мусульманский мыслитель шейх Юсуф аль-Карадави.
Характерно, что к шариату апеллируют как сторонники того, что шариат не препятствует заимствованию целого ряда либеральных демократических институтов и процедур, так и противники данного утверждения. В частности, опыт последних лет подтверждает, что правящие круги мусульманских стран способны проводить политические реформы, находя им исламское обоснование. Вместе с тем вокруг этих изменений нередко разгораются споры по вопросу их соответствия шариатским требованиям[129].
Действительно, новейшая история арабских стран изобиловала примерами борьбы и взаимовлияния религиозных (панисламизм, мусульманский модернизм) и светских (панарабизм, партикулярный национализм) идеологических течений. Эта тенденция во многом определяла эволюцию арабской общественной мысли и помогала мусульманам приспосабливаться к заимствованным на Западе идеям и концепциям. Поэтому основной проблемой в деле предотвращения раскола Ближнего и Среднего Востока и урегулирования этноконфессиональных разногласий является, по-видимому, то, насколько успешными окажутся попытки совместить на национально-патриотической основе светский аутентичный проект развития государства с элементами западной системы ценностей и мусульманский модернизм с традиционными исламскими представлениями и идеями[130].
Профессор Багдадского университета Заки Мухаммед Фадл, полагая, что «исламские принципы почти совпадают с демократическими, когда речь идет о таких понятиях, как суверенитет народа, равенство и свобода, а также о разделении власти»[131], тем не менее выделял между ними и принципиальные различия, препятствующие образованию нации-государства.
Ислам отдает предпочтение идеологическому единству перед географическим. Контроль над территорией и основными ресурсами (от природных до культурных и человеческих) внутри государственных границ, свойственный западным национальным государствам, с трудом достигался в странах арабского мира. Наряду с исламом еще и панарабизм размывает представления о четких национальных границах, что теоретически может способствовать появлению «несостоявшихся» государств, центральные органы управления которых не в состоянии контролировать как территорию, так и ресурсы внутри государственных границ.
В исламе отсутствуют расхождения между понятиями материального и духовного, поэтому «всякое политическое действие должно опираться на этические нормы». В отличие от других видов демократии, «демократия ислама предполагает, что высшая цель человека в обществе – не благополучие и статус, не удовлетворение материальных потребностей, а самосовершенствование»[132].
Несмотря на наличие различных подходов к вопросам организации верховной власти, ислам отвергает абсолютный суверенитет народа, так как уммой руководит шариат[133]. В мире ислама сфера человеческих отношений строго регламентирована, простор для самореализации минимален, социум довлеет над человеком безоговорочно, а государство всесильно, общество и личность подчинены ему абсолютно. Частная собственность признается, но ограничивается. Будучи наиболее поздней из великих религий Востока, ислам делает акцент на религиозно-детерминированное социальное поведение при покорности каждого воле Аллаха, покорность и обоготворение обезличенной высшей силы и представляющей ее земной власти (будь то король, рахбар, президент или лидер революции). Правитель для традиционно ориентированных подданных – законный носитель абсолютной власти и ее символ. Не имеет значения, как он пришел к власти с точки зрения принятых в Европе процедур – законно или нет, посредством демократических процедур или иным путем. Кто взял власть, тот и достоин ее, тот и хозяин. А по отношению к хозяину все остальные – его слуги, если не рабы.
122
XIV век Хиджры по христианскому исчислению соответствует концу XX – началу XXI вв.
123
Цит. по: Журавский А. В. Христианство и ислам. М.: Наука, 1990. URL: http:// krotov.info/lib_sec/07_zh/zhu/ravsky.htm (дата обращения: 28.07.2015).
124
Исламская экономика (иктисад) – смешанная экономика, сочетает частное предпринимательство и государственный контроль, призвана обеспечить благосостояние среднего класса, поддерживать равновесие между трудом и капиталом, признает право частной собственности; противопоставлялась социализму и коммунизму. Теории «исламской экономики», «исламского государства», «международной исламской солидарности» были разработаны идеологами египетского мусульманского университета «аль-Азхара», такими теоретиками «исламской революции» в Иране, как аятолла Хомейни, Телегани, Шариатмадари, Банисадр, а также лидерами организации «Братья-мусульмане» в Египте и в Сирии, мусульманскими идеологами Пакистана, Саудовской Аравии, Иордании и др. арабских стран.
125
Лига Исламского Мира (ЛИМ) – международная организация, созданная в 1962 г. в Мекке, организовавшая деятельность посредством региональных координационных советов в странах Азии, Африки, в Северной и Южной Америке. ЛИМ, координируя свою деятельность с Организацией исламской конференции, пропагандирует ислам, содействует строительству мечетей, организовывает паломничество в Мекку.
126
Курахви Р. В. Исламское государство: каким ему быть сегодня? / Социологическое измерение ислама. URL: http://www.idmedina.ru/books/history_cul-ture/ramazan/3/izmerenie_kurahvi.htm (дата обращения: 13.01.2016).
127
Т. Рамадан уверен в возможности взаимовыгодного партнерства исламского мира и Запада, интеграции его в светскую парадигму даже без отказа от каких-либо базовых положений ислама, поскольку в цивилизационных основах Запада и ислама имеется много базовых точек взаимодействия (см.: интернет-сайт Рамадана. URL: http://www.tariqramadan.com (дата обращения: 06.11.2013)).
128
Мухаметов А. Р. Современные версии политической доктрины Ислама. 2009, 3 июня. URL: http://www.imperiya.by/theory.html?id=5528 (дата обращения: 26.07.2012).
129
Сюкияйнен Л. Р. Мусульманский опыт миростроительства: базовые цели и ценности, формы познания и социокультурной организации. Исторический опыт и российская ситуация. URL: http://www.intelros.ru/pdf/doklad.pdf (дата обращения: 01.08.2012).
130
Ахмедов В. М. Политические императивы взаимодействия арабского национализма и исламизма на Ближнем Востоке. URL: http://www.iimes.ru/rus/ stat/2007/28-06-07a.htm (дата обращения: 12.01.2016).
131
Плавин Х. Проект «Палестина». URL: http://www.futurisrael.org/Project_Palestina.htm (дата обращения: 09.01.2016).
132
Степанянц М. Т. Мусульманские концепции в философии и политике (XIXXX вв.). М.: Наука, 1982. С. 175.
133
Сюкияйнен Л. Р. Мусульманское право. Вопросы теории и практики. М.: Наука, 1986. 256 с.