Мне не жаль...

Однако все опасения сбылись в полной мере, когда бархатные портьеры распахнулись, пропуская императорскую чету. Все встали, Лиза восхищённо зашептала о том, как прекрасно выглядят императрица и принцесса, а Натали не могла заставить себя поднять глаза и увидеть его. В нескольких метрах, совсем близко. Всё радужное настроение мигом испарилось, а сердце привычно заныло. Она беспомощно оглянулась, ища Михаила, но тот, вероятно, как раз направлялся к ним и поддержать сестру не мог. Как же не хватало сейчас Дмитрия и его молчаливой поддержки! Но граф отбыл с поручением в полк, расквартированный под Смоленском, и должен был вернуться только к вечеру завтрашнего дня.

Свет погас, заиграла увертюра, и все глаза обратились к сцене. Только тогда Натали осмелилась посмотреть налево и тут же встретила горящий взгляд. Александр смотрел на неё, не отрываясь, не обращая внимания ни на что вокруг. Казалось, что прошла вечность, прежде чем он отвернулся, медленно, нехотя, отвечая на какой-то вопрос, заданный императором. Натали быстро перевела взгляд на сцену, надеясь, что этого безмолвного крика, которым был наполнен их молчаливый диалог, никто не заметил. Она едва досидела до антракта, почти не сомневаясь, что встретится с ним лицом к лицу.

— Графиня. — В их ложе показался камергер императрицы. — Её величество хочет видеть вас.

— Вот видишь, Наташа, а ты не хотела ехать! — восторженно проговорила Лиза, для которой любая встреча с императорской четой была сродни встрече с божеством.

Сердце билось так быстро, что у Натали потемнело в глазах, и она едва заставляла себя переставлять ноги, следуя к императорской ложе. Знакомый голос врезался в сознание сразу, она легко отличила его среди гула других, наполнивших комнату для отдыха, в которой так давно, в прошлой жизни, они встретились с цесаревичем.

— Натали. — Александра Фёдоровна протянула руку, с мягкой улыбкой разглядывая графиню. — Я так давно не видела тебя. Выглядишь превосходно, беременность тебе к лицу.

— Спасибо, ваше величество. — Улыбка будто приклеилась, а губы шевелились с трудом.

— Я слышала, ты почти не появляешься в обществе. Как твоё здоровье? — Императрица внимательно смотрела на побледневшую графиню. — Мари говорила, что тебя часто навещает Вилье.

— Такая забота с вашей стороны — большая честь для меня, — пробормотала Натали, поднимая глаза.

— Разве может быть по-другому? — Взгляд Александры Фёдоровны лучился пониманием. — Ты столько значишь для всех нас.

— Я не вижу её высочества. — Натали осторожно попыталась перевести разговор на более твёрдую землю. — Мы так давно не виделись…

— Мари пришлось вернуться во дворец, увы. Светлейшей княжне Александре нездоровится.

— Ваше величество?.. — испуганно воскликнула Натали, но императрица перебила:

— Ничего страшного, всего лишь простуда. Но Мари очень переживает, не смогла долго находиться вдали от дочери. Даст Бог, твой ребёнок родится здоровым и крепким.

— Даст Бог, — машинально повторила Натали, касаясь живота. Конечно же, Александра Фёдоровна всё знала, разве могло быть по-другому? Но весь этот разговор вызывал огромное чувство неловкости и желания уйти отсюда как можно скорее.

— Рада была тебя видеть, — угадав её желание, сказала императрица. — Что бы ты ни думала, мы никогда о тебе не забывали.

— Разве я могла подумать подобное? — Натали присела в реверансе. — С вашего позволения.

Она поспешила уйти, так ни разу и не взглянув в его строну. Чувствуя каждой клеточкой его присутствие, не посмела позволить себе даже мимолётный взгляд. Вернувшись к себе, она буквально рухнула в кресло и раскрыла веер, обмахивая пылающее лицо.

— Что от тебя хотела императрица? — полюбопытствовала Лиза. Михаил напряжённо посмотрел на сестру, ожидая ответа.

— Справлялась о моём самочувствии, — пробормотала Натали, посылая брату красноречивый взгляд. Он еле слышно фыркнул.

— Она — сама забота и благородство! — восхищённо воскликнула княгиня. — Как же тебе повезло служить при дворе!

— Действительно, — пробормотал Михаил, бросая быстрый взгляд на императорскую ложу.

Натали не помнила, как высидела следующий акт, спустившись в вестибюль в антракте. Ей не хотелось бродить из ложи в ложу, обмениваясь сплетнями. Ей вообще не хотелось находиться здесь больше, и, приняв решение, она подошла к одному из слуг, попросив передать князю и княгине Репниным, что вернулась домой. Пока она ожидала, чтобы принесли её сак и подали карету, вестибюль опустел — вот-вот должен был начаться третий акт. Нервно расхаживая по залу, Натали обернулась, чтобы в очередной раз сделать круг, и застыла — прямо перед ней стоял Александр. Скрытый в тени колонны, он смотрел на неё жадно, словно желал охватить одним взглядом всю и сразу. Повинуясь порыву, она сделала шаг навстречу, скрываясь в полумраке небольшого алькова.

Они смотрели друг на друга, не говоря ни слова, и казалось, что прошла вечность, хотя на самом деле стрелка часов не успела пройти полный круг. Наконец оба вздохнули одновременно и улыбнулись, поняв, что не дышали всё это время.

— Я не надеялась встретить вас сегодня, — сказала Натали, не сводя с него глаз. Чувствуя, что только сейчас живёт и тонет, погружаясь в невыразимую глубину его взгляда.

— А я вот напротив, мечтал об этом, — тихим, низким голосом ответил Александр. — Как вы?

— Не знаю. — Она попыталась улыбнуться, но не получилось. Просто стоять рядом, впитывая в себя мягкий, вибрирующий тембр голоса, что задевал все струны её души, было счастьем. Таким невыразимым, что даже дышать стало сложно.

— Я столь многое хотел бы вам сказать. — Его рука нашла её, спрятанную в складках платья. Сплела пальцы, и словно электрический разряд прошёл по телу. Не расплетая пальцев, Александр приподнял ладонь, касаясь её живота, погладил осторожно. Натали нервно оглянулась, но беспокойство было напрасным — вестибюль был совершенно пуст.

— А я бы мечтала это услышать, — прошептала она.

В коридоре послышались шаги, и Александр отпустил её руку, отступая. Но прежде, чем она ушла, шепнул беззвучно: люблю тебя. Натали поднесла ладонь к губам, прикрыла глаза, нежно целуя то место, которого только что касались его пальцы. Александр повторил её жест и скрылся в тени колонны, за мгновение до того, как показался слуга, несущий сак Натали. Он помог ей одеться и проводил до кареты. И только оказавшись одна, откинувшись на подушки, она позволила себе улыбнуться, соглашаясь с Лизой — да, она не жалела, что поехала. Все терзания отступали перед счастьем этой короткой встречи, и все жертвы казались не напрасны. Они всё ещё любили друг друга, да и разве могло быть по-другому?

Комментарий к Глава двадцать третья

[1]имеется в виду опера Доницетти “Фаворитка”, впервые увидевшая свет в 1840 году, в Париже.

========== Глава двадцать четвёртая ==========

После встречи с Александром Натали стало легче, она буквально ощущала его поддержку, постоянно вспоминая его слова: Знай, что я рядом, даже если ты меня не видишь. Всегда рядом. Эти слова она теперь повторяла про себя, как молитву, всякий раз, когда оставалась одна. Но вечерами рядом был Дмитрий, угадывая каждое желание. Телесные отношения сошли на нет, когда Натали стало тяжело даже подниматься с кровати, и она была этому рада, ведь отказать мужу теперь, когда между ними всё изменилось, она бы не смогла. Но он сам, осторожно поглаживая выпирающий живот, целуя его, не предпринимал никаких попыток к близости, просто обнимал, засыпая в её постели.

За эту чуткость Натали была ему благодарна, но, кроме благодарности, внутри рождалась нежная привязанность, не схожая со страстью, с одержимостью, которую вызывал в ней Александр. Это были совершенно другие чувства, спокойные и ровные. Она привыкала к нему, с каждым днём всё больше, к их разговорам, шутливым спорам и тому, как он умел её смешить. Он тоже был рядом, только по-настоящему, не тенью, а ведь ей так хотелось простого человеческого тепла! Когда ночью ребёнок толкался особенно сильно, так, что перехватывало дыхание, он неизменно просыпался, словно чувствовал её состояние. И гладил спину, точно зная, как именно и где надавить ладонью, чтобы стало легче, спокойнее. И целовал её с такой щемящей нежностью, что на глаза наворачивались слёзы от того, что она не может ответить тем же.