Мне не жаль...

Натали осталась той же верной подругой, с той же неизменной улыбкой и искренностью поддерживала и готова была слушать обо всех тревогах и страхах. А Александр… Он закрылся. И всё чаще в его глазах, когда он приходил ночью, Мария видела пустоту и тщательно скрываемую боль. Она желала мужу счастья. Но счастливой его хотела сделать сама. Ничего в поведении Александра и Натали не указывало на возможную связь, а может, она просто не хотела этого видеть, упрямо продолжая цепляться за надежду о призрачном будущем, в котором не будет для цесаревича никого, кроме неё. И отчего-то эта надежда, отчаянная, собралась в этом балу, словно он должен был всё решить.

Поэтому несколько дней были заполнены хлопотами, за кажущейся беззаботностью которых ей хотелось скрыть собственные тревоги и страхи. А ещё Мария безумно желала счастья Натали. Ведь только тогда её собственное сердце смогло бы найти покой. И сегодня она твёрдо решила проверить одну теорию, которая к этому покою могла привести.

— Натали, зелёный цвет тебе так к лицу! — Мария восхищённо разглядывала подругу, облачённую в платье из тяжёлого блестящего атласа цвета весенней листвы. Открытые плечи и грудь скрывались в ворохе пышных белоснежных кружев, рукава-буфы были короткими, а перчатки скрывали руки до локтей. Сама принцесса в тёмно-синем платье с декольте, что позволительно носить замужним дамам, сияла улыбкой, а в тёмных, почти чёрных волосах нитями переливался жемчуг и сияли бриллианты в изящной диадеме.

— Сегодня, ваше высочество, вы затмите на балу всех! — улыбнулась Натали. — Кроме, пожалуй, её величества, но это пьедестал, который не стыдно уступить.

— Обещай мне, что сегодня ты будешь танцевать все танцы! — принцесса шутливо пригрозила княжне. — И никаких отговорок!

— Боюсь, ваше высочество, сегодня все кавалеры будут заняты только вами. — Натали рассмеялась весело, искренне, чувствуя небывалую лёгкость, столь несвойственную последним дням. Хотелось танцевать, вновь чувствуя себя легкой, свободной от тяжёлых мыслей и грусти. Хотелось жить, чувствовать этот мир во всём многообразии ярких красок.

Когда Александр зашёл за принцессой, чтобы сопроводить её в бальный зал, Натали с трудом заставила себя не смотреть на него во все глаза, настолько он был хорош в белоснежном мундире с золотыми эполетами. Мария, не сводя с мужа влюблённого взгляда, протянула руку, и он склонился над ней, мягко проговорив:

— Вы сегодня просто великолепны, Мари.

Они вышли, а следом потянулись пёстрой стайкой райских птичек фрейлины. Александр улыбался, не вслушиваясь в их разговоры, только кивал на реплики Марии, которая по пути рассуждала о том, будет ли сегодня на балу супруга посла Франции, с которой в прошлый раз они так мило беседовали. Он буквально кожей ощущал Натали, различая шорох её платья, а если прислушаться, то казалось, что можно расслышать и её дыхание совсем рядом. Хотелось обернуться и смотреть на неё, любоваться, лаская взглядом, но всё, что ему будет позволено на этом балу — один танец, и пусть это будет вальс!

За высокими окнами Зимнего дворца разбушевалась метель, кружась и отражаясь мириадами белых вспышек, преломляя свет. Натёртый до блеска паркет так и манил ступить на него, на накрытых столиках ждало шампанское, и весь двор замер вдоль стен, ожидая появления императора и императрицы. Дамы заполняли карнэ, и некоторые тоскливо поглядывали в чужие, полностью заполненные бальные книжечки, с грустью глядя на несколько имен в своих.

Александр, пригласив Марию на три танца, поочерёдно обошёл всех фрейлин, приглашая с милой улыбкой, и, остановившись перед Натали, слегка склонил голову, хитро улыбнувшись.

— Вы ведь подарите мне тур вальса, княжна? Мы не танцевали с вами с того бала ко дню рождения матушки.

— Почту за честь, ваше высочество. — Натали раскрыла карнэ, записывая его имя. — А ведь действительно, со времени нашего последнего танца прошла вечность.

— А я буду столь же удачлив? — спросил Орлов, возникнув перед княжной, стоило Александру отойти.

— В этот раз это исключительно ваше желание? — приподняла бровь Натали.

— Вы удивлены? — широко улыбнулся граф. — Оставьте мне мазурку, если она ещё не занята.

— Нет. — Натали пожала плечами. — С радостью составлю вам пару.

— Ну как, он пригласил тебя? — спросила Мария, заставив княжну вздрогнуть от неожиданности.

— Кто? — осторожно спросила она, досадливо отметив, что не сводила глаз со спины цесаревича.

— Граф Орлов, конечно. — Принцесса склонилась к Натали. — Мне кажется, он очень тобою заинтересован.

— Граф Орлов? — Натали так искренне удивилась, что Мария, не выдержав, звонко рассмеялась.

— Не говори, что ты этого не видишь! Даже мне заметно!

— Вы всё преувеличиваете, — смущённо пробормотала Натали, думая, что симпатия графа уж точно не распространяется на неё, особенно, учитывая, что он про неё знает. Но это прикрытие явно играло на руку, а Натали давно смирилась с тем, что живёт во вранье.

— Отнюдь, — заговорщически улыбнулась Мария. — Я ведь видела, как он передавал тебе письма. Ах, Натали, это так романтично!

— В этих письмах не было ничего, что могло бы говорить об их романтичности. — Натали чувствовала, как краснеет от собственной явной лжи. И вообще весь разговор был слишком опасным и неправильным, чтобы его продолжать. Благо, объявили первый танец, и Александр, подав руку принцессе, повёл её к центру зала, а Натали вышла с одним из знакомых Мишеля, не переставая раздумывать над словами принцессы. И, дождавшись возможности, решила сразу же расставить все точки над i.

— Вы меня изрядно удивили, граф, — начала она с первыми звуками музыки. Орлов обаятельно улыбнулся:

— Рад, что мне это удалось. Впрочем, разве может быть удивительным приглашение на танец?

— Но вы не из тех людей, кого я могла бы видеть в числе моих поклонников, — упрямо ответила Натали, не забывая улыбаться.

— Отчего же? — казалось, его удивление вполне искренне. — Вы — красивая женщина, княжна, а разве не является задачей офицера скрасить прелестной даме досуг?

— Только если этот офицер не знает о том, кем заняты её мысли. — Натали посмотрела на него, сделав изящное па.

— Что не мешает восхищаться силой её воли и духа, — пожал плечами Орлов, протягивая ей руку. — Позвольте быть вашим другом, княжна. Это ведь не запрещено?

— Отнюдь. — Натали показалось, что у неё с сердца свалился огромный камень. Она даже улыбнулась ему почти искренне.

— Значит, по-дружески вы можете подарить мне ещё один танец?

— Граф, боюсь, ваше желание подружиться в таком случае почти зайдёт за рамки приличий. — Княжна качнула головой. — Но обещаю, на следующем балу первый вальс будет ваш.

— Как же мне дожить до нового бала? — с притворным сожалением проговорил Орлов, открыто любуясь искрами в глазах Репниной. Сегодня она казалась особенно прелестной, а от былой хандры не осталось и следа. Впрочем, кому-кому, а графу была известна причина, к которой он как раз подвёл Натали, передавая из рук в руки.

— Натали, — склонился перед ней цесаревич, заключая её ладонь в свою и едва заметно пожимая. Она же вся обратилась к нему, мигом забыв о стоявшем рядом Орлове, и ему оставалось лишь проводить их глазами, чувствуя невнятную глухую тоску, разлившуюся в душе.

— Как бы я хотел не отходить от тебя сегодня ни на шаг, — улыбнулся Александр, увлекая её в круговорот вальса. — Ты ослепительно прекрасна!

— Ваше высочество! — мягко укорила Натали. — Мне безмерно приятно слышать эти слова, но их пыл смущает — а вдруг невольно они достигнут чужих ушей?

— Вы правы, — притворно вздохнул Александр, открыто лаская её взглядом. Его рука на её талии дрогнула, прижимая к себе чуть крепче, чем то дозволяли приличия. — Но я надеюсь, что совсем скоро смогу сказать вам о своих мыслях без посторонних свидетелей.

— Совсем скоро? — В горле Натали резко пересохло, и она подняла на него полный надежды взгляд.

— Я постараюсь сделать всё возможное, чтобы сократить томительное ожидание, — вибрирующим голосом прошептал он, и по спине стремительные, колкие мурашки.