Страница 7 из 11
Западная пропаганда умело сочетала апологетику западных ценностей с критикой ситуации в нашей стране, нажимая на проблему прав человека, ограничение свобод, потребительские дефициты. Адекватный ответ был возможен, по сути, только на основе изменений в общественном строе, в методах управления и руководства. Простое сохранение «социалистических скреп» уже было явно недостаточным. Но изменения запаздывали. Даже в теории они носили характер косметических полумер, а когда дело касалось практики – все оставалось в основном по-прежнему. К тому же прославления мудрости партии и ее вождей не становилось меньше. Фальшь и оторванность от жизни официальной пропаганды становились очевидными, но партийные идеологи этого не замечали (или делали вид, что все идет правильно).
В своей исследовательской работе отдел социологических проблем пропаганды ИСИ АН СССР исходил из того, что в обострившейся международной обстановке США и другие империалистические государства, входящие в НАТО, постоянно наращивают идеологически-диверсионную деятельность против Советского Союза и стран социалистического содружества. И это обстоятельство делало актуальным постоянное внимание к идеологическим диверсиям как таковым, изменению методов их осуществления, их места в арсенале средств, применяемых империалистическими странами в политической и идеологической экспансии против мира социализма.
При этом идеологическая диверсия рассматривалась не только как форма идеологической борьбы, но прежде всего как форма подрывной деятельности, направленной против политических и идеологических основ социалистического строя. Она означала также вмешательство во внутренние дела социалистических государств и потому носила противоправный характер. Ее характеризовали такие признаки, как использование специального аппарата (финансируемых спецслужбами организаций, начиная от средств массовой информации и кончая «мозговыми центрами») и специальных методов и средств, включая тайные. Выяснению роли и места идеологических диверсий во внешнеполитической пропаганде империалистических стран, их рассмотрению как средства воздействия идеологов империализма на советских людей, как инструмента «эрозии» социализма изнутри, создания политической «оппозиции» социалистическому строю с помощью так называемых «диссидентов», «инакомыслящих», «правозащитников» и т. п. уделялось постоянное внимание. Особое место в этих кампаниях отводилось проблеме «защиты» прав человека в СССР и других социалистических странах, мифу о «советской угрозе», различного рода националистическим инсинуациям и спекуляциям по вопросу религии и атеизма. Американская администрация во главе с президентом Рейганом в дополнение к этому развязала в 80-е годы новую антисоветскую кампанию по обличению СССР в поддержке международного терроризма. Главная роль в этих акциях отводилась радиопропаганде, основными рупорами которой были такие радиостанции, как «Голос Америки», Би-би-си, «Немецкая волна», «Свобода». Социологические исследования позволяли определить степень эффективности их деятельности (объем аудитории, доверие к ним разных социальных и возрастных групп, отношение последних к пропагандируемым радиостанциями ценностям и установкам и т. п.). Результаты социологических исследований по этим проблемам направлялись систематически нашим кураторам и заказчикам. В исследовательской работе отдела социологических проблем пропаганды было также уделено внимание анализу продукции «мозговых центров» империалистических стран, питавших антисоветские пропагандистские кампании. В их роли выступали многочисленные советологические центры, деятельность которых координировалась, например, созданным в 1974 году при Университете в Глазго (Шотландия) Международным информационным бюро советских и восточноевропейских исследований. В его состав входило 14 национальных и региональных учреждений такого типа. Вся их взаимосвязанная работа направлялась Советом по европейским исследованиям при Колумбийском университете США. В систематически выпускаемых для служебного пользования сборниках, ответственным редактором которых мне довелось быть, давался анализ продукции советологических центров. Эти сборники направлялись по согласованному с отделом пропаганды ЦК КПСС списку в партийные комитеты.
По существу, занимаясь проблемами контрпропаганды, мы пытались в меру своих возможностей участвовать в отражении атак психологической войны против СССР. Конечно, психологическая война – это не только идеологические диверсии, как это чаще всего трактовалось в 80-е годы. Ныне, когда накоплен значительный опыт идеологической конфронтации и противостояния, можно дать более точное определение этому понятию. Можно признать удачным определение, данное А.П. Шемякиным: «„Психологическая война“ – это в широком смысле целенаправленное и планомерное использование политическим оппонентом пропаганды и других средств (дипломатических, военно-политических, экономических и т. п.) для прямого или косвенного воздействия на мнение, настроение, чувства и, в итоге, на поведение противника с целью заставить его действовать в нужных направлениях»[10]. Так называемые гибридные войны ХXI столетия убедительно показали, что идеологическая диверсия была их предтечей.
Расширение удельного веса закрытой проблематики в научно-исследовательской деятельности Института сделало необходимым создание специализированного Ученого совета по закрытой проблематике. В его составе были всегда хорошо знающие это направление исследований, авторитетные ученые.
Достаточно назвать фамилии его членов:
1. Д. ф. н., профессор В.Н. Иванов – председатель совета
2. К. ф. н., доцент Д.Н. Толстухин – зам. председателя
3. К. ф. н. И.В. Ладодо – ученый секретарь Члены совета:
4. Д. ф. н., профессор Н.М. Кейзеров (АОН при ЦК КПСС)
5. К. ф. н. Ю.П. Коваленко
6. К. ф. н. В.Е. Бабенко
7. Чл.-корр. АН СССР Г.В. Осипов
8. Д. и. н., профессор Г.Л. Бондаревский
9. Д. ф. н., профессор В.Г. Смолянский
10. Д. ф. н., профессор М. С. Джунусов
11. Д. и. н., профессор Н.Н. Яковлев
12. Д. ф. н., профессор М.Ф. Дороговцев
13. Д. ю. н., профессор В.П. Казимирчук (Институт государства и права АН СССР)
14. Д. ю. н., профессор В.С. Гулиев (Институт государства и права АН СССР)
На заседания Ученого совета по закрытой проблематике периодически приглашались специалисты в области идеологии и информации из других научных центров и заинтересованных ведомств, обсуждались результаты как наших исследований, так и проводимых в других странах и других научных учреждениях. В отделе имелась группа квалифицированных переводчиков, что давало нам возможность весьма оперативно анализировать как публицистику, так и научные издания на разных языках. Отдел получал весьма обширную информацию как по линии ТАСС, так и других ведомств. В целом все необходимые предпосылки для успешной работы были созданы. Но многое зависело от психологической атмосферы в коллективе. Я всегда стремился к тому, чтобы она была дружеской, чтобы людей объединяли не только профессиональные интересы, не только дела службы, но и нечто большее, связанное с человеческим общением, совместно проводимым досугом и т. п. В этой связи коллективно проводимые праздники, экскурсии, спортивные мероприятия (посещение бассейна) и т. п. сыграли свою положительную роль.
Сотрудники отдела долго вспоминали нашу поездку в подмосковную усадьбу А. Блока Шахматово. Хотя блоковская усадьба еще не была тогда восстановлена, но музей работал и можно было посетить церковь, где бывал Блок. На поляне, недалеко от того места, где была когда-то усадьба, находился значительных размеров валун, у которого заезжие поэты и любители поэзии читали стихи Блока и свои собственные. Я тоже не удержался и по просьбе сотрудников прочитал любимые блоковские стихи. Стихи и песни звучали у нас и на праздничных вечерах. Особенно на Новый год и 8 Марта. Все это сплачивало коллектив и мне как руководителю позволяло лучше узнать и понять своих подчиненных. Много сделали для установления в коллективе добрых, товарищеских отношений активно занимавшиеся общественной работой И.В. Ладодо, А.Б. Бедненко, С.В. Бабакаев, М.А. Козлова, Е.А. Кублицкая. В коллективе не было склок, подсиживания, зависти. Мы все, буквально все, радовались успехам своих коллег. Испытывали гордость, когда сотрудники отдела получали высокие награды, как, например, когда профессор Г.Л. Бондаревский был награжден индийским орденом Падма Шри, когда были награждены советскими медалями Д.Н. Толстухин, А.Б. Бедненко, A. И. Мушкудиани, Г.Г. Зареев, Н.В. Мерзликин, В.Г. Смолянский. Стал лауреатом премии Ленинского комсомола профессор Н.Н. Яковлев, книги которого были переведены и изданы в странах социалистического содружества, а также в США, Италии, Аргентине. Хочу сказать, что годы работы руководителем отдела социологических проблем пропаганды ИСИ АН СССР остались в памяти как счастливые годы. Это был старт в работе в Академии наук, и, по всем показателям, старт успешный.
10
Шемякин А.П. Загадка гибели СССР. М., 2003. С. 160.