Мой ВРБ

Ничего, говорит, не изменилось, он для меня не умер.

«два года тебя нет.

всего-то.

перед тобой парад планет,

а не работа.

там всё сугубо положительно

и непорочно.

расставь там небожителей

по точкам».

Игорь Китаев, 6 декабря 2018

«НА ДНЕ»

96-й год на дворе. Романычу уже 45 с мелочью. Соратники тоже моложе не стали. Люди жмутся к театру, чтоб не пропасть поодиночке в лихолетье. Расцвет «Десятки». После окончания спектакля актёры, зрители, а также жители соседних домов собираются у ближайшего магазина (№10) вместе выпить.

(Знаменитых мест для таких встреч на самом деле было больше: «Библиотека» – та, что у метро Юго-Западная, «Лючки» – это с противоположной стороны проспекта Вернадского, «Под Бананом» – у дома 125, в глубине, «Песочница» – в соседнем от театра дворе).

Обсуждали спектакли, сплетничали, крутили романы. В театре – череда банкетов: праздники, свадьбы, первые юбилеи. Наутро после одного из банкетов Кит посмотрел на лица коллег и предложил Романычу поставить «На дне». Идея показалась дикой всем, кроме Романыча. Пьеса не шла ни в одном театре на тот момент, интерес к Горькому считался дурным тоном. Романыч потом неоднократно благодарил Игоря. Спектакль «На дне» идёт в театре на Юго-Западе уже четвертое десятилетие. Кроме того, ВРБ поставил «На дне» во множестве других театров, в других городах, в других странах. А Игорь Китаев сыграл в разное время в «На дне» четыре роли: Татарина, Барона, Актёра и Луку.

Пятерых из первого актёрского состава уже нет в живых. С каждым вводом нового актёра спектакль всегда менялся. Разные смыслы, разные трактовки, порой даже мизансцены ВРБ менял ради новой характерности. Не говоря уже о том, что, ставя эту пьесу на других сценах и с другими актёрами, режиссёр не копировал свой первый спектакль. Свой изначальный ослепительный режиссёрский замысел он, как драгоценное вино, разливал в бокалы разной формы. У него вообще всегда это было так. Он делал новые редакции своих старых спектаклей с увлечением и страстью первооткрывателя. А у его театра появлялись фанаты всё новых и новых поколений.

Заглянула на сайт театра, «На дне» и сегодня активно обсуждают зрители, будто это премьера, а не спектакль-долгожитель.

Когда я работала в театре завлитом, ко мне на практику пришла студентка театроведческого отделения Ева Полякова. Она мне рассказывала, что увлеклась театром, посмотрев «На дне», поставленный ВРБ во МХАТе. Посмотрела и выбрала институт. Я потом Романычу об этом рассказывала, он был польщён. Ниже её отзыв о двух «На дне»: театр на Юго-Западе и МХАТ имени Горького. В 2012-м дело было.

«Несмотря на то, что оба спектакля поставил один и тот же человек, разница между ними колоссальная. В первую очередь это ощущается на уровне актёрской игры. Безусловно, во МХАТе им. Горького есть актёры, заслуживающие внимания и даже восхищения, однако темперамент у них другой. И другие образы.

Первый, о ком хотелось бы сказать, – это Лука. Во МХАТе его играет Иван Криворучко. На мой взгляд, это типичный Лука, такой, каким, возможно, его хотел видеть на сцене сам Горький, когда рядом с его именем написал: «странник, 60 лет». Это тип странника, примеров которого можно найти множество в русской литературе. Пожилой, бородатый, с трудом передвигающийся старец, с деревенским говорком, речь которого изобилует поговорками и пословицами. Он всех утешает и жалеет. Другое дело – Лука Игоря Китаева на Юго-Западе.

Лука Игоря Китаева – не добродушный старичок, который старается утешить и пожалеть людей. В нем определённо есть что-то инфернальное. Всем своим видом он похож на Мефистофеля: манеры, голос, взгляд, плащ… Он почти всегда находится в тени, а когда на него падает синий луч света, возникает даже сомнение – существует ли он на самом деле? Ко всему прочему, ближе к финалу он насмешливо говорит о том, что его уже пытались убить и это ни к чему не привело. Разумеется, его слова – лишь ирония, но, если собрать воедино все кусочки, складывается образ некого духа, демона…

Помимо этого, у меня возникла ассоциация с ведьмами из «Макбета», которые определённым образом отображали мысли главного героя. Так и в спектакле «На дне» Лука словно является тенью каждого из обитателей ночлежки, их совестью или, быть может, их вторым «я».

Васька Пепел: Максим Дахненко (МХАТ), Александр Наумов (театр на Юго-Западе). У Дахненко Пепел – самоуверенный, дерзкий вор, с насмешливым взглядом и развязными манерами. Каждый его жест, нахальное выражение лица, его походка, осанка (чаще всего он ходит, чуть ссутулившись, засунув руки в карманы), интонации, из которых понятно, что он не потерпит, чтобы ему противоречили, – всё это ясно говорит о том, что перед нами настоящий сын вора. Он вырос в воровской среде и, можно сказать, пропитался ею.

Пепел Наумова проще и сложнее одновременно. Он не ведёт себя подчёркнуто развязно, у него нет вызывающих ноток в голосе. Ещё один обычный житель ночлежки. Но в том-то вся и сложность. Пепел Наумова вор не по внешним признакам (когда он появляется на сцене впервые, у него вообще совершенно добродушный вид), но он вор внутри, он преступник по своей сути. Опять же, выросший в уголовной среде, он вобрал в себя все отрицательные качества, какие только можно было приобрести в подобном окружении. Он рос волчонком, который однажды превратился в волка, пролившего человеческую кровь. По сути, оба актёра играют одно и то же. Но совершенно по-разному.

Барон. Евгений Бакалов (Юго-Запад) играет надлом. Его герой немного болезненный (не в физическом плане). Бакалов играет страдание, рвущуюся наружу боль и тоску. У Александра Самойлова из МХАТа этого нет. Впрочем, его Барон тоже интересный. Он манерный, у него наигранные интонации, искусственные жесты. Барон изображает барона, каким, очевидно, был в далёком прошлом, всеми силами стараясь сохранить свой «статус».

Актёр Владимира Ровинского (МХАТ) выглядит слабым, тщедушным, он как будто придавлен жизнью. Почему-то у меня сложилось впечатление, что такой актёр, как Сверчков-Заволжский, мог бы играть только второстепенные, очень маленькие роли, тогда как в Актёре Александра Задохина кроется сила. Один из его монологов звучит особенно пронзительно, в нём чувствуется трепет, пыл, азарт и любовь к своему делу…

Если продолжать дальше, то мы увидим различия в каждой актёрской паре, но, надо сказать, что впечатляют оба спектакля. Актёры – и там, и там – абсолютно органичны».

P.S.

Светлая память Виктору Авилову, Анатолию Лопухову, Владимиру Коппалову, Михаилу Докину, Сергею Беляковичу, Виктору Борисову и Наталье Сивилькаевой. Я помню каждую вашу интонацию в этом спектакле. Я до сих пор иногда спорю с вами. Будто смотрю спектакль, в котором играют все. Лука Сергея Романовича спорит с Лукой моего мужа. Барон Славы Гришечкина пикируется с бароном Жени Бакалова. Тем, кто сейчас играет в этом спектакле, и тем, кто играл – мои аплодисменты. Светлая память и поклон в пояс режиссёру.

* * *

ВРБ:

«У меня целостное виденье пьесы возникает сразу – если, конечно, пьеса понравилась. Я будто фильм какой в мозгу прокручиваю – успевай только доносить все это до исполнителей. Мне могут, конечно, помогать, но решение всегда за мной».

(«Вперёд,..», стр. 162).

ДОМ ВРБ (В гостях у Ольги Ивановой и Олега Леушина)

Я никогда особо не любила розы. Их красота мне всегда казалась немного пошловатой. Но я имела дело только со срезанными букетами. А тут мне в руки попал почти засохший кустик в горшке. Пересадила, почистила, и кустик зацвёл снова. И я получила возможность наблюдать за тем, как появляется бутончик, как он постепенно раскрывается, как красота розы достигает апогея, а потом она медленно засыхает.