Страница 18 из 21
– Ты получила прекрасное ощущение для своего нового брейна, а я кое-что проверил. Ти…
Настроение у Кая менялось ежесекундно, но она, кажется, уже начинала к этому привыкать. И совсем не удивилась, когда Кай вдруг снова счастливо засмеялся:
– Ти, я всё ещё могу… И без магнето. Я потерял его, но не свою силу. Понимаешь? Если даже на островную мистрис это подействовало, то, значит, для меня ещё не всё потеряно.
Волшебство исчезло, и Кай снова превратился в перекошенного на одну сторону уродца, которым он и был до этого. Она никогда и не рассчитывала на его какое-то особое к себе отношение. Всё-таки резидент Виры – это резидент Виры, а островная мистрис не может быть ему кем-то близким, пусть даже и спасёт его десять тысяч раз. Но Тави всё равно почему-то стало… Не обидно нет. Просто грустно.
Она поднялась с травы, отряхивая брюки от пятен ещё не до конца просохшей краски.
– Ты сможешь дойти сам? – Тави старалась, чтобы голос звучал как можно беззаботнее. – Только будь осторожен.
– Буду, – кивнул тот. – Я запомнил. Собственно, тут и запоминать-то нечего: по одной единственной дорожке до самого конца… А ты куда?
– Мне нужно найти Айсика, – ответила Тави, и это было правдой. Как и то, что ей сейчас не хотелось болтать с Каем о пустяках. Или о том, как он хорош. У Тави сейчас просто на это не хватало сил.
– А что с ним? – равнодушно спросил Кай, всё ещё пребывая в каких-то своих, кажется, довольно приятных мыслях.
– Его с утра сегодня не видно. Ты разве не заметил?
Глава 7
– Пусть этот самодовольный свитбой убирается откуда пришёл, – Тави взволнованно говорила сама с собой, отплёвываясь на ходу и пытаясь стереть аромат яблочного сока с губ. – Если он наткнётся сейчас на Ниа возле самого нашего дома, я буду только рада. Просто мечтаю о том, чтобы он встретил сейчас соседку, и она… Пока не убрали блок с роя, она не может связаться с Вирой, но полпреды Саузы что-нибудь придумают, чтобы не оставлять этого придурка у меня ещё на одну ночь…
Она честно собиралась направиться в пустой дом на самой окраине жилого района Саузы, где собирались свободолюбивые супарты, чтобы приволочь Айсика за условную шкирку в дом, в семью, но ноги сами вынесли к небольшому кафе, в котором иногда высиживала свою грусть-тоску.
Тави с удивлением обнаружила себя уже на крыльце этого заведения, хотя даже ни на секунду не задумывалась о нём. Всё-таки её выбило из колеи недавнее происшествие. Было в нём что-то захватывающее, заставляющее сердце колотиться в бешеном ритме, и в то же время нечто постыдное, то, о чём порядочные мистрис никогда не говорят между собой. Сколько она бродила по тёмным улицам в этом странном состоянии? Голова всё ещё кружилась, и временами казалось, что поверхность уходит из-под ног…
– Нужно привести мысли и чувства в порядок, – согласилась Тави со своим подсознанием. – Если я сейчас встречу Айсика с его лоботрясами-соратниками, то непременно поругаюсь с ними. Таким образом степень моего накала превысит любую допустимую норму. И я просто сварюсь от ярости вскипевшей во мне крови.
Тави толкнула входную дверь, и нежный колокольчик разнёс весть о её прибытии. На хрустальный перелив из-за стойки с витриной выглянул Индиго. И у Тави сразу стало гораздо симпатичнее на душе.
Она заходила сюда в основном из-за вкусных пирожных из водорослей, которые практически всегда поднимали ей настроение, но разговоры с Инди тоже входили в программу. Кафе содержала таинственная мистрис, которую Тави никогда не видела, а Индиго – её супарт – всегда заправлял тут
– Мистрис Тави, – расцвёл он привычной улыбкой, как только она появилась на пороге, – давненько не появлялись.
– Ага, – согласилась Тави, втискиваясь за самый незаметный угловой столик. – Мне, как всегда.
Она любила это место, несмотря на тесноту. Из угла открывался лучший обзор на движущиеся по стене картины. Во всех уважающих себя общественных заведениях устанавливали такие. Они успокаивали, помогали жителям островов мысленно выйти из замкнутого пространства.
Но у Инди была картина, совершенно непохожая на все остальные. Панорама бескрайнего куска суши с самой настоящей травой под ногами. Не просто небольшие клумбы с чахлой зеленью, выращенной неимоверными усилиями в драгоценном искусственном грунте, а сочный покров, небрежно распластавшийся по всей видимой части земли. Насколько хватало взгляда.
Такого никогда не могло быть ни на одном из островов. И панорама не перемещалась плавно, а уходила в бесконечную даль, немного подёргиваясь. Создавалось полное ощущение, словно ты верхом на каком-то невиданном сухопутном дельфине несёшься по этой устойчивой, надёжной и покрытой настоящей зеленью земле, которой нет ни конца, ни края.
– Вы просто везунчик, мистрис Тави, – Инди поставил перед ней сплетённое из засахаренных водорослей пирожное.
– Да? – Тави подняла на него удивлённые глаза.
Он кивнул:
– А вы не слышали? Ох, мистрис Тави, эта работа, что заключается в витании в облаках, не доведёт вас до добра. Шторм. Понтон поднялся над уровнем воды на невиданную до сих пор отметку, выставил самые мощные ограждения. Класс опасности наивысший. Говорят, что почти все фермы унесло в океан, а острова отрезаны один от другого. Перемычки порваны, а на лайнере только сумасшедший рискнёт выйти в такую погоду. Это пирожное у нас – предпоследнее, запасы придётся расходовать очень экономно. Пока не кончится шторм и не восстановится связь, о сладостях придётся забыть.
– Да ладно! – удивилась Тави. – Я ведь точно не слышала. И Айсик мне ничего не сказал. Вот ведь политик хренов…
– Неужели вы не заметили, что улицы пустынны? Рекомендовано из домов не выходить до снятия класса опасности.
– Разве у нас улицы не всё время пустынны? – удивилась Тави.
– Ёж с ними, с улицами. Но вы не могли не почувствовать, когда поднялся понтон…
– И не чувствовала… А когда понтон поднялся?
– Два часа назад, – сказал Инди, – сразу, как солнце зашло, тут же и тряхнуло.
Значит, её трясло вовсе не от дурацкой выходки Кая. Не от его порце… поце… В общем, не от того, что он вцепился своими губами в её рот. Значит, он всё наврал. А, может, и сам верил, что такой сногсшибательный. Последнее, кстати, на него как раз похоже…
– Инди, – сказала Тави очень спокойным голосом. На самом деле она ужасно разозлилась, хотя и сама не понимала на что. Или на кого. – Ты говоришь, осталось ещё одно пирожное?
Тави выскользнула из-за узкого стола. Картина движущейся земли на противоположной стене сменила ракурс и потеряла всё своё волшебство.
– Да, – удивлённо посмотрел на неё Инди. – Последнее.
– Заверни его вместе с моим. Я возьму с собой оба.
***
Дома стояла спокойная тишина, хотя все уже были на месте. Кай лежал на привычном диване, отвернувшись к стене – то ли спал, то ли тоже не хотел с ей разговаривать. Айсик тихонько урчал на кухне, включив панель питания на полную мощность. И где он мог потратить столько энергии?
Тави заглянула в нишу, на стенке которой крепилась регулирующая питание панель. Прозрачный резервуар с жидкостью, преобразующей электрическую энергию в биопитание для супартов, уже больше, чем наполовину, пуст. Айсик сжёг за последние несколько дней трёхмесячный запас своего довольствия. Она не рассчитывала на эти траты и вполне ожидаемо разозлилась.
Что парты, что изготовленные по их образу и подобию супарты – одним миром мазаны. Очень энергозатратны. Тави погрозила кулаком отключившемуся от внешнего мира Айсику. Хоть он и не видел её жеста, почему-то всё равно после этого стало немного легче.
Затем Тави принялась совершать действия, не имеющие ничего общего с её недавними намерениями, поэтому совершенно лишённые логики. Она, перевернув всё на полках навесного шкафа, нашла и достала плотные баночки и ароматные свёртки из ценных запасов «для особого случая». На дно большого глиняного горшка (естественно, производства Мины и Важека) положила засушенные лепестки неизвестных ей цветов, добавила из плотно замотанного пакетика ароматного порошка – наследство от пра-пра-прабабушки, дошедшее до сегодняшнего дня уже в микроскопическом виде, щепотку сахара и соли. Одно зелёное яблоко Тави, вздохнув, порезала тонкими ломтиками и аккуратно накрыла ими засыпанные специями лепестки.