Оберег для невидимки

– Жарко сегодня будет. – Расслабленно откинулась на спинку парковой скамейки, подставляя солнечным лучам лицо, и протянула тоскливо: – А у нас там опять дожди зарядили.

Воргул хмыкнул неопределенно.

– Утоли любопытство старика, расскажи, что нового в графстве? Чем королевство живет?

Задумалась над вопросами. Столько событий, что и за полдня не перескажешь!

– Начну, пожалуй, с главной новости: в Готуаре убили Цестия. Сейчас там вообще полная неразбериха. Через границу с Лагосом, никем неконтролируемую, хлынул поток магов из тех, кто поддерживал культ. Их встречают, отлавливают, запечатывают. В общем, кошмар что творится. Новость номер два, думаю, она не меньше порадует вас: лорда Элиаса Нотбека казнили.

– Ведьмы? – глухо спросил Хьюго Вуд.

– Они. Оспорили королевский указ о его выдаче как государственного преступника и сами вершили суд. Селеста, говорят, взяла на себя эту миссию. Ещё говорят, что постарела сразу лет на десять.

– Да, – тихо сказал старик, – ведьмы платят днями, месяцами жизни за причинение вреда человеку. А уж смертельное наказание и того паче вытягивает из них годы.

– Я как-то все стеснялась спросить у Тельмы – знахарки, что взяла надо мной опеку в прошлое мое появление в том мире – почему она выглядит совсем старухой при дочери, которая чуть старше меня?

– Не лезь в шкаф ведьмы за скелетами. Не все их истории можно понять и одобрить.

Хороший совет. Если не хочешь, чтобы в душе поселилась искра сомнения, разочарования к человеку, которого искренне уважаешь и любишь.

– Внука лорда, Груна Страбора, поставили на особый контроль в ведомстве магии и целительства. Ой, – опомнилась, – вы, полагаю, не знаете…

– Знаю, – отмахнулся собеседник, – но ты рассказывай, рассказывай. Я ж только короткими фрагментами вижу, саму суть. Подробности мне неизвестны. Это как слайд-шоу из кинофильма, чтобы тебе понятнее было, – добавил продвинутый дедок. – Люди, место, действия. Череда событий в коротком отрезке времени.

– Ага, – понятливо кивнула и воодушевилась. – Так вот, взялся за него какой-то важный архимаг-суперлекарь. Голову парню лечит от навязчивой идеи обладания каким-то жутко ценным артефактом. Говорит, подобное бредовое внушение отсроченного действия, да еще и столь длительного срока – случай наиредчайший в его практике. Обещал не превратить адепта в овощ. Все-таки молодой человек – колдун перспективный.

– И все же будь осторожна с тауроном. Ты понимаешь, о чем я. Чем меньше людей знает… – не договорил многозначительно.

Кивнула из вежливости, принимая предупреждение.

– Тельма не прекращает поиски способа, как можно скрыть вещицу от магического зрения.

– Видел, видящая появилась с тобой рядом, – встрепенулся неожиданно дед, – почему её не попросишь?

– Так она только-только как инициировалась! Девчонка совсем! Миртой зовут, – растерялась. – Её Селеста забрала в Ковен на два года.

– Вон, значит, как, – задумчиво произнес собеседник. – Верховная себе преемницу присмотрела.

– Думаете? – спросила оживленно.

– С таким даром ведьмы очень редко рождаются. Будь уверена, глава её уже не выпустит из своих загребущих рук.

– А Мирточка в Груна влюбилась. Теперь страдает. – Печально вздохнула, вспомнив, как дочь Брука переживала за юношу, который, к слову сказать, остался к ней совершенно равнодушен. – Может, увидела что-то в своем будущем?

– Я мало что знаю про ведьм-предсказательниц. Но если Селеста оставит девчонку у себя ученицей, то не видать той ни Страбора, ни кого-то другого.

– Да как же это, – растерялась. – Ей не позволят иметь семью, детей?

– А когда ей их заводить, – фыркнул старик, – если она из Ковена не сможет уйти, пока не пройдет всю Великую школу ведьм?

От этой новости совсем тоскливо стало.

– Это сколько?

– Да, почитай, лет двадцать.

– Ох… – только и вымолвила, от всей души сочувствуя Мирте.

– Ты одна или с матушкой вернулась? – отвлек меня дед от безрадостных мыслей. – Как здоровье родительницы?

– С мамой, – старалась ответить бодро, но кислые нотки все-таки прорвались. – Ей… тяжело было принять все это. Лечение она перенесла стойко, мужественно знакомилась с окружающим миром, но выдержки её хватило ровно до того момента, как я познакомила её с Аррией Флайт – художницей, которая умеет чудесным образом преображать людей при помощи волшебной краски. То, что мастерица сделала с внешностью сорокалетней женщины, осознать оказалось сложнее, чем оздоровление посредством магии. Гантер, личный лекарь его сиятельства графа Каре, за три сеанса потрепанное сердце родительницы превратил в орган – космонавтам на зависть!

Закончила говорить, окончательно сникнув. Надобно ли рассказывать старику обо всех переживаниях родного человека? О не проходящей панике в её глазах на протяжении всего времени пребывания на Планиде? О бессоннице, что измучила Алину Векшину, пока я не стала тайно добавлять в её питье сонные капли? О страхе за свое будущее? Меня, как ни странно, волнение этого рода не коснулось, стоило только познакомить её с Тельмой и Рихардом. Хотя, подозреваю, образ баронессы Брайт сыграл наиглавнейшую роль. Мама была бесконечно тронута заботой пожилой дамы о незнакомой девчонке, попавшей в такую страшную, немыслимую ситуацию.

– Подожди два месяца. – Хьюго Вуд похлопал меня по руке, утешая. – Ровно столько нужно времени, чтобы один сомневающийся мужчина понял свою ошибку, отпустив от себя свое счастье. И ровно столько нужно времени, чтобы одна любящая мать поняла и приняла выбор дочери. Это касается не только её избранника.