Бесчувственные

— Ничего не исправить. Ты ведь это знаешь.

Сквозь ветер и раскатывающиеся волны по железной обшивке уходящего под воду корабля, я слышала еще несколько звуков, так отчетливо пробивающиеся в сознании. Я слышала свое сердце, слышала его искусственный орган. Взгляд скользнул по его висящей рядом руке. Как же все внутри тянулось и просилось еще раз ощутить тепло и холод этих механических пальцев, ощутить весь спектр чувств, сопровождаемых трепет от прикосновений к бионической коже. Дыхание сбилось, грудную клетку сдавливало тугим черным комбинезоном, но даже несмотря на угрозу удушья я продолжала смотреть на мужскую ладонь. Каждая клетка на теле ощущала его встревоженный взгляд, он смотрел на меня, но в его взоре не было скорби, в отличие от моего. Он был напуган.

Закрыв глаза, я вдохнула тяжелый речной воздух. Несмотря на холод, окружение вдруг нагрелось до невыносимой температуры. Я чувствовала, как лицо наливается краснотой, как проступают на холодном лбу капельки пота. Рука рефлекторно поднялась, но не для того, чтобы еще раз ощутить уют шероховатой кожи андроида. Пальцы медленно выдвинули катану из саи, и та с характерным звуком опустилась рядом с ногой, звонко ударив острием по бетону. Ее настороженный, но уже готовый к бою крик стоял в ушах, мышцы вновь ощутили прилив адреналина, но сердцу это не помогло. Оно отбивало чечетку в страхе быть не поверженным, а больше не увидеть того, кто стоит рядом.

— Анна, — Дэвид аккуратно вытянул ладонь вперед в знак успокоения, но это движение вызвало во мне отнюдь не самые спокойные реакции. Руки напряглись в предвкушении схватки, мир мерк вокруг, тонул в готовящихся солдатских рефлексах. — Не делай глупостей.

— Коннор, уходи отсюда.

Проклятый дрожащий голос бросил слова так стремительно, что я даже не успела осознать сказанного. Все внутри играло и искрилось, пропитывалось нарастающей готовностью к битве. Мне определенно не хотелось осознавать, что андроид будет смотреть на все это месиво. Пусть солдат внутри был мертв, но уничтожить натренированные рефлексы было невозможно. По сравнению с «первичниками», прошедшими огонь и воду едва ли в не в прямом смысле, я была соплячкой. А значит, жить мне оставалось не больше десяти минут. Коннор, однако, не шевелился.

— Ты не собрала волосы, — голос Дэвида был насквозь пропитан обреченностью и чувством безысходности. На его губах отразилась ироничная ухмылка.

— Нет. Не собрала.

Ветер швырнул мне в лицо россыпью твердого снега, когда ноги рефлекторно понесли меня вперед. Звуки завывающих порывов воздуха, шум поглощающей корабль воды и скрежет металла оставался где-то там, за пределами разума. Я видела перед собой лишь их. Только их. Ощущала в руке напряженное оружие и едкий страх внутри. Дэвид успел обнажить свой меч, и в воздухе прозвенел скрежет и лязг металла.

Перед глазами мельтешили тени и снег. Руки действовали самостоятельно, я даже не помнила, что и как делала, лишь звонкие звуки ударов и рассекающегося воздуха доносились где-то там, далеко. Крейга рядом не было. Он исчез с поля зрения сразу, как только Дэвид вступил в драку. Сделав кувырок через плечо, я отразила блестящим лезвием очередной ловкий удар катаны Дэвида. Вражеское острие соскользнуло и с противным скрипящим звуком вонзилось в бетонный пол. В глазах Дэвида блеснуло непонимание. Он старался вырвать застрявшее оружие, но то намертво засело в пробившейся трещине.

Улучив момент, я мельком отыскала Крейга. Перед глазами мельтешило двое мужчин, и Коннору, как ни странно, пока удавалось удерживать солдата на расстоянии. Боец мог в любой момент занести любое оружие из своего арсенала, но все что он делал – отпихивал несчастного андроида, старался пробиться мирным путем. Синие глаза искрились в лучах прожекторного света, он, как и любой другой солдат, видел лишь одну цель и слепо следовал ей. Получив возможность ощутить этот мир, я вдруг поняла, насколько омерзительно это выглядит со стороны. Вот так стремиться к единственно поставленной задаче, которая была дороже собственной жизни. Ради которой мир вокруг затягивало пеленой, а в голове кроме солдатских установок и ограничений ничего нет. Он рыпался вперед, то и дело сцепляясь с андроидом. Я не была уверена даже, что Крейг видел Коннора, ведь его взгляд был полностью устремлен на меня.

В секунду, увлекшую меня в раздумья, тяжелые руки обхватили меня сзади. Дэвид наверняка получил четкие указания привести меня живой, и от того нетронутый холодный металл пистолетов все еще бликовал в кобуре обоих бойцов. Руки отчаянно пытались вырваться из крепкого захвата натренированных стальных мышц. Коннор-катана с рассекающим воздух звуком выпала из запотевших пальцев и укатилась куда-то в сторону.

В глазах начало меркнуть. Сдавливаемые легкие не могли раскрыться и глотнуть свежего морозного воздуха. Отголоски происходящей рядом отчаянной борьбы раздавались, словно из-за стены густого тумана. Дэвид что-то шептал рядом, пытался успокоить, возможно, даже пытался использовать имитацию сожаления и скорби, но все что я видела перед собой — стоявшего на коленях Коннора, которому вот-вот могли свернуть шею.

Последние капли сознания внезапно ярко воспрянули поверх уходящего в незабытие мира. Собрав все последний силы в обмякающих от кислородного голодания мышцах, я резко повисла на руках Дэвида и ногами оттолкнулась от Крейга, удерживающего андроида цепкими руками за шею. Боец с гулким стоном отпустил андроида и повалился на спину. Внутри желудка образовалась черная дыра, предвкушающая падение. Снег, волны, палуба — все кувыркалось и вертелось в сознании. Освобожденные легкие жадно глотнули воздух, и кислород заставил оголодавший мозг в бешеном темпе подключиться к происходящему. Я висела на самом краю палубы. Руки машинально сцепились за железные лоскуты разорванной обшивки, по кистям текли струйки крови от порезов. Голова самопроизвольно повернулась вниз, обратив взор испуганных глаз на бушующие белые волны. Вода должна была быть ледяной, просто жуткой. Дэвид скрылся в глубине темной толщины речного потока.

Из-за палубы показался Коннор. Он впопыхах протянул мне руку, цеплялся за комбинезон, пытался затащить меня назад. Он был так близко, что я вновь услышала биение механического сердца и почувствовала жар на разгоряченном лице, но все это ушло так же быстро, как и появилось. Крейг, внезапно нависнув над нами словно скала, рывком отбросил андроида в сторону. В смуглой руке красовалась черно-желтая рукоятка катаны, она наверняка нашептывала ему о правильности его поступка, наполняла его тело адреналином и уверенностью в собственных действиях. Взор синих глаз разъедал меня, словно кислота. Острие клинка блеснуло в своей готовности, и я наощупь нашарила рядом лежащую рукоятку оружия. В голове все еще плыло от недостатка воздуха, и впервые за последние несколько дней я не пожалела, что отдала двадцать пять лет на тренировку тела и разума. Рефлексы самостоятельно отдавали приказы конечностям, игнорируя мою полную дезориентацию.

Коннор-катана, героически блеснув лезвием, остановил надвигающуюся смерть едва ли не в одном сантиметре от лица. Скрежет заостренной стали друг от друга противно отдавался внутри целыми вспышками раздражения! Крейг снова и снова поднимал свой клинок и наносил удары. Мне удавалось удерживать его напор, удавалось удерживать меч в ноющих от напряжения ладонях. Я видела перед собой черноту комбинезона и треклятые золотые звезды, ощущала приступ горечи на губах и стекающую кровь по запястьям. Раны заживали, но с каждым его ударом новые ткани разрывались, источая все больше красной жидкости. Повалившись на спину, я ногой оттолкнула вновь заносящего свой меч бойца. Солдат устоял на ногах, хоть и пошатнулся, и это дало мне на секунду почувствовать возможные шансы на победу. Я не была слаба. Я не хотела умирать вот так.

Ощущение шансов пропало в одно мгновение. Крейг на деле едва дернулся от моего толчка. В его глазах блеснуло недоумение (или ярость?), и в следующее мгновение уже его нога с тяжелым солдатским ботинком неслась в мою сторону. Инстинкты сработали моментально, заставив руку с катаной прикрыть голову. Удар тяжелой подошвы пришелся ровно по пальцам, и я вскрикнула от боли. Рукоятка заскользила по окаменевшей ладони. Звук скатывающегося скребущего по заснеженному бетону металла укатился куда-то за спину. Боль в руке, страх перед смертью, желание еще раз прикоснуться к теплой руке — все исчезло в тумане. Коннор-катана стремительно несся по накренившейся палубе прямиком в пучину речной поглощающей все воды. В голове раздавался ее протяжный умоляющий крик, и я, совершенно позабыв обо всем на свете, на коленях ринулась за ней.