Бесчувственные. Игры разума

‒ Как все прошло? ‒ Коннор остался в проходе. Костюм едва ли не обтягивал атлетически слаженное тело, но вернувшееся вдруг в голову осознание спрятанной в ворохе верхней одежды боевой подруги больше не позволяли мне наслаждаться превосходным видом мужского тела. Да, он был слишком прекрасным в этом слегка отчужденном состоянии, в своей прямой осанке, приподнятым заостренным подбородком и механическим холодным взглядом. Но впереди был долгий разговор, в центре которого ‒ личность совершенно противоположная механическому созданию. Личность с серо-голубыми глазами и завязанными на затылке хвостом.

‒ Я опоздала. Хотя… можно было вообще не приходить, ‒ андроид нахмурил глаза от последних слов, и я устало пояснила. ‒ Меня принимал Ричард Перкинс. Неприятная личность… Ничего нового он не предложил, только вступить в их элитный служебный отряд Детройта. Что-то мне не радуется снова убивать по приказу…

‒ Я не об этой встрече, ‒ тактично прервал меня Коннор. Андроид слегка наклонил голову, заставив тонкую прядь колыхнуться в ответ.

С некоторое время в комнате царило молчание. Машина сверлила меня терпеливым взглядом, и внутри от этого взгляда начинала нарастать тревога. Сама того не осознавая, я решила одним только действием поставить точку в возникшем вопросе. Рука медленно вывела катану из-под плаща. Бежевая ткань с шуршанием расступилась, и меч в черной сае медленно опустился на стол.

Андроид молчал. Он нахмурено приблизился к столу и сел напротив, не отрывая взгляда от идеального оружия. Такого же идеального, как и он сам, подумалось мне. Мы разглядывали катану по меньшей мере половину минуты, и что-то в этой минуте было зловещее, пугающее. Я видела, как Коннор аккуратно протягивает руки, как медленно со звоном показывается лоскут зеркального металла. Имя, что было дано катане в одну из процедур чисток, больше меня не смущало. Коннор знал об этом имени с самого начала, и хоть в гостиной того дома его признание звучало как обвинение во всех грехах мира, сейчас после всего произошедшего за последние несколько дней оно больше не воспринималось так серьезно.

‒ Они решили вернуть мне ее, ‒ мужские руки медленно ощупывали кожаную рукоятку. Блеск отражался в темных глазах андроида, падал на очерченные губы, и я боялась того, что они могли теперь произнести.

‒ Не думаю, что это единственная причина прямой встречи, ‒ не отрываясь от катаны, со сквозящей рациональностью, которой мог обладать только детектив, произнес Коннор.

‒ Верно, ‒ в этот раз я не спускала взора с его лица. ‒ Они предложили мне работу. Сопроводить человека в другой штат, обеспечить ему безопасность.

‒ Кто же это?

Треклятое имя вертелось на языке, но никак не могло соскользнуть с губ. Я несколько раз открывала и закрывала рот, ощущала, как недавно пробужденная птица внутри складывает крылья, оставляя место чувствам обреченности и страха реакции девианта. Он все так же осматривал меч, на мгновении его лицо озарила едва заметная улыбка. Я знала, чем она была вызвана. Наверняка тем самым именем, что была вознаграждена катана.

‒ Элайджа Камски.

В одну секунду выражение лица андроида сменилось с заинтересованного на встревоженное. Он резко убрал катану в саю и отдернул от нее руки. Предчувствие ожидало тираду из возмущений, требований отказаться от сотрудничества, даже угроз. Мне не хотелось идти на поводу у подразделения, еще меньше хотелось защищать столь неприятную личность. Но вопрос стоял не о собственных желаниях, а о свободе Коннора. Сказать ему об этом было бы неправильно. И потому я решила умолчать об истинности причин соглашения.

‒ Разве подразделение работает с мистером Камски?

‒ Он заплатил им не плохую сумму, чтобы они смогли меня заставить согласиться.

‒ Заставить? ‒ андроид удивленно вскинул брови. Его руки вновь покоились на столе в сантиметре от громоздящейся на столе дурным вестником катаны.

‒ Не спрашивай об этом. Прими как данность.

Снова минута тишины и непрерывного визуального контакта. Его ставшие теплыми карие глаза перекидывали взор по моему лицу, он старался определить последующие свои слова, видимо, так же как и я в коридоре пытался найти подходящие фразы. Мужская грудная клетка вздымалась и опускалась, заставляя плотную ткань костюма сглаживаться и покрываться местами складками.

‒ Я не имею право указывать что тебе делать, ‒ наконец, андроид нашел нужные слова. Он аккуратно склонил голову набок, едва ли не разрывая этим невероятно завораживающим видом девичью душу, ‒ но вынужден сказать, что эта идея мне не нравится.

‒ Так странно от тебя слышать подобное… после всей этой заварухи с расследованием.

Я усмехнулась, попытавшись придать разговору хоть какую-то расслабленность. Андроид не оценил. Он нахмурился еще сильнее, неодобрительно придавливая меня к месту взглядом.

‒ Слушай, мне тоже это не нравится. Но мне пришлось пойти на соглашение, ‒ я аккуратно склонилась над столом. Волосы, потревоженные этим действием, немедленно сползли с плеч на светлую деревянную поверхность. ‒ Думаешь, я в восторге? Все бы отдала, чтобы больше не связываться с подразделением, и еще больше ‒ чтобы никогда больше не видеть этого мерзкого человека.

Кажется, прозвучало убедительно. Андроид сжал губы в тонкую полоску, вернув взгляд на катану посреди стола. В его реакции не было ничего удивительного. Я и впрямь жалела о вынужденном соглашении, надежды на обычную человеческую жизнь таяли с каждой минутой. Мне предстояло жить еще несколько веков, и каждый их год будет сопровождаться этим отвратительным душе отрядом бойцов. Они никогда не оставят меня, даже нас в покое! Осознание факта дало о себе знать. В груди сжалась сердечная мышца, и к горлу подступил комок. Руки и ноги вдруг стали такими тяжелыми, как будто бы я несла как минимум по пятьдесят килограмм в каждой. Вселенной, видимо, было мало страданий. Драма начинала затягиваться, превращаясь в вечные пытки и душевные стенания от невозможности просто жить и радоваться каждому проведенному рядом с Коннором дню.

Погружаясь в мысли о несправедливости, я все сильнее и сильнее впивалась взором в черные и красные лоскуты боевой подруги. Интуиция шептала о встревоженном андроиде, что теперь смотрел на меня и изучал утихший пульс. В какое-то мгновение пальцы ощутили тепло. Я быстро встрепенулась и с туманом в глазах посмотрела на руку. Андроиду пришлось немало наклониться над столом, чтобы достичь моих пальцев. От этого прикосновения сердце, словно зажигалка, включилось в учащенную работу, и я благодарно улыбнулась Коннору. Тревоги это в нем не убавило.

‒ Ладно, хватит о грустном, ‒ я убрала руки ближе к себе, заставив андроида снова выпрямить спину. ‒ Ты куда такой модный собрался? Смена же закончилась.

‒ Диспетчер сообщил, что пятьдесят три минуты назад на Роял-бич прозвучал взрыв, ‒ андроид был рад окончившемуся разговору про Камски не меньше меня. Он с энтузиазмом и с привычной деловитостью начал пояснять подробности предстоящего дела. ‒ Пострадало несколько андроидов-официантов, но судя по обнаруженных в взрывчатом веществе парах хлора бомба предназначалась не им.

‒ Вам с Хэнком поручили дело?

‒ Нет. Мне поручили дело. Хоть лейтенант и выразил желание помочь, чтобы проветрить голову.

‒ Так ты теперь получаешь личные расследования? Поздравляю, это и впрямь неплохое продвижение!

Угнетенная ворвавшимся в жизнь подразделением атмосфера все еще витала в воздухе, однако она не смогла помешать искренне порадоваться за Коннора и его службу. Капитан Фаулер все же не был плохим человеком. Он вновь смог это доказать. Андроид едва вздернул уголками губ в ответ на мою реакцию, но мысли его занимали явно не предстоящее расследование.

‒ Подожди, ‒ андроид уже хотел встать со стула, когда я, вдруг осознавшая смысл его слов, остановила его всего одним словом. ‒ Где говоришь это было?

‒ В одном из ресторанов на Роял-бич, ‒ Коннор застыл на месте, терпеливо ожидая пояснений. ‒ Что-то не так?