Страница 3 из 140
— Приветствую тебя, Владыка Таргелиона! Солнце сияет в час нашей встречи, — начал с заученных фраз вежливости, приятно улыбаясь, Белег Куталион, — Мы добрались до твоих владений без происшествий, благодарение Стихиям! Благодарю тебя и твой народ за гостеприимство! — тут он церемонно склонил голову и приложил руку к груди, как прежде это сделал его разведчик, приветствуя нас, — Мы последуем за тобой и твоими воинами…
Ни отец, ни глава делегации «синдарских упрямцев» не сочли нужным продолжать вежливую беседу. Отец первым развернул своего вороного и мы, теперь в компании среброволосых синдар, отправились в обратный путь.
Я сразу заметила его, хоть он и ехал на противоположенном от меня фланге. Прекрасное, излучающее свежесть молодости лицо, выделялось на фоне других посланников Тингола, красивых синдарской красой перламутровых длинных волос, статных фигур и ярко-зеленых изумрудов глаз, но выглядевших, как и подобает воинам, побывавшим во многих битвах, суровыми и гордыми. Я наблюдала за ним сквозь наполовину прикрытые веки, слегка склонив голову, боясь встретить его взгляд, от которого, я чувствовала это, у меня могло перехватить дыхание. Сердце мое то и дело замирало, то принималось стучать так гулко в моей груди, что, казалось, его биение могут услышать скачущие рядом мой отец и Тулинде.
Он ехал чуть позади нас, этот рослый и тонкий молодой синда, одетый в по-походному простой, аксамитовый дорожный кафтан цвета опавшей листвы, укороченный для удобства при верховой езде, который прекрасно сидел на нем. На запястьях были надеты кожаные наручи, казавшиеся широкими браслетами с выбитым на них причудливым рисунком. В вороте кафтана белел воротник рубашки, вышитый по краям серебряной нитью. На ногах были узкие темные штаны и высокие мягкие сапоги из светло-рыжей кожи с серебряными застежками и пряжками. У темного пояса из кожи грубой выделки, перехватывающего тонкую талию, были прикреплены метательные кинжалы. Голову венчал серебряный же обруч в виде перекрещенных меж собой веточек дерева, удерживающих в месте переплетения, как раз по середине лба, небольшой бледно-зеленый опал, который необыкновенно сочетался с его прозрачными глазами, искрившимися, подобно двум топазам бледно-голубого цвета с примесью оттенков зеленого и серого.
Он прямо сидел в седле, запрокинув красивую голову, позволяя прямым и длинным серебряным с золотым отливом волосам, волнами падавшим с его плеч вдоль спины, развиваться, подхватываемым легким ветром.
Стараясь не упустить его из виду, я вдруг почувствовала, что его взгляд, поймать который я опасалась, устремлен на меня. Мое роа* под этим взглядом наполнялось неведомым прежде жаром. Я быстро склонила голову. Что это? Что со мной? — недоумевала я. Мое волнение не осталось незамеченным окружающими, кое-кто из синдар начали перешептываться между собой, послышались сдавленные смешки, но я ничего не могла с собой поделать.
Счастье, переполнявшее меня вместе с родившимся в моей феа незнакомым чувством, позволило мне услышать, что это чувство и эта радость были в полной мере разделены тем, кто явился их причиной. Он открыл передо мной свою феа и все помыслы. В единый миг моему мысленному взору стали доступны все воспоминания, все образы и картины, что он видел, все звуки, баллады и оды, которые он слушал и помнил. Как сквозь пелену тумана проступали незнакомые лица, детали чьих-то комнат, отдельные предметы, очертания построек, улиц, фигур в просторных светло-серых одеждах с серебряным и небесно-голубым орнаментом, знамена с изображением крылатой луны, серебряные волосы, тонкие талии, затянутые в дорогую ткань, длинные шлейфы, зеленая листва и толстые стволы деревьев, сплетающих свои густые ветви, преграждая путь дневному свету и многого множество всего, что сейчас уже трудно припомнить…
Растворяясь во всей этой бесконечной веренице образов, я вдруг услышала в голове его голос: «Я — Лис Тэран-Дуиль — говорил голос, — Я был рожден в замке среди прохладных сумеречных лесов Нан-Эльмота и жил там с отцом и матушкой в тихом спокойствии, пока не был призван к Владыке в Менегрот, — юный, но мужественный голос продолжал, — Теперь я счастлив этому, потому что встретил вас. Свет звезд меркнет рядом со светом, что струится из ваших глаз, прекрасная голодрим».
Скользнув, как во сне, по его призыву в осанве*, я подняла на него глаза, открыв ему мои помыслы и воспоминания, как только что сделал он. Ощущения, которые я при этом испытывала, были не похожи ни на что, испытанное мною ранее. Я чувствовала абсолютное счастье, затоплявшее всю меня без остатка наслаждение, казавшееся лишь предвкушением большего наслаждения, которое обещали его устремленные на меня глаза. «Вот она — любовь, вот она — судьба моя, моя цветущая весна!» — пел во мне голос моей феа. Она выбрала его, этого диковатого молодого воина синда.
«Я — Мирионэль, мой отец — Лорд Карнистир, а матерью была Владычица халадинов Халет».
Его слова серебряным звоном отдавались во всех уголках моего сердца: «Согласна ли ты пойти за мной, прекрасная? Без тебя, где бы я ни был, не будет мне счастья, Мирионэль…».
Он владел чарами, умением завораживать, о котором не только был осведомлен, но и мог пользоваться им по своему усмотрению. Не помня себя, завороженная магией сияния его глаз, которые я могла видеть мысленным взором, я с готовностью ответила: «Я последую за тобой, куда бы ни лежал твой путь, Цветущая Весна…».
Так свершилось между нами великое чудо таинства взаимной любви.
Мы проехали молча весь оставшийся до крепости путь, лишь изредка обмениваясь взглядами. Во мне вдруг разлились небывалое спокойствие, нега, умиротворение и ликование. Я блаженствовала в тишине, стараясь, чтобы никто не заметил моего состояния.
По приезде в замок, мы с Тулинде сразу спешно прошли в мои комнаты. Я пребывала в блаженном настроении.
Тулинде обняла меня за плечи и, смеясь, зашептала на ухо:
— Красивый молодой синда, да? Госпожа моя, я чувствую — ты с ним говорила в осанве. Расскажи мне!
— Тулинде, я сама не знаю, что со мной… — я стояла посреди комнаты, не зная, за что взяться — за вышивание ли, или за лютню, — Я хочу увидеть его сегодня вечером!
— Тогда нужно подготовиться! — воскликнула та, — Столько всего надо сделать! — она кружилась по комнате, — Я найду самое прекрасное платье и самые лучшие украшения!
За этими занятиями мы с моей помощницей и провели остаток дня, наскоро пообедав в моих покоях, в компании друг друга. Мне не хотелось приглашать менестрелей, ни других девушек из придворных. Вдвоем мы с Тулинде могли свободно говорить о нем, обсуждать приближавшийся ужин и мой наряд.
К моему удивлению, Тулинде все понимала, чувствовала каким-то недоступным мне чутьем, каким обладают многие из квенди.
Вечером, сидя перед зеркалом, я подумала о том, что наш разговор в осанве с прекрасным Лисом из синдар не скрылся и от моего отца. Мне стало тревожно, но я с легкостью отринула все беспокойства, как только представила, что совсем скоро смогу увидеть Лиса, рассмотреть совсем близко, снова говорить с ним…
====== Морьо – Мирионэль ======
Комментарий к Морьо – Мирионэль Atar (кв.) – отец. В синдарине это “adar”.
Mirionel Morifinviel – имя “Мирионэль” состоит из mirion (драгоценность) и yeldё (дочь). “Морифинвиэль” – аналог нашего отчества, соединение имени отца и слова “дочь” – Махтаниэль, Финвиэль и тд.
Чтобы читателям получить авторское представление о внешности Мирионэль, вашему вниманию Дженнифер Коннелли: http://40.media.tumblr.com/fd5ed919dd4fb67e9f8e34d864123cf4/tumblr_n5j2z2Ibgf1tp2pkxo1_1280.jpg
«Клянись и зажигай, Морьо — звездочёт всея Арды». Неизвестный автор
До встречи с тем, кому меня предназначила судьба, моя жизнь не была особенной. Она носила отпечаток страданий и запоздалого чувства вины народа моего отца.
Я родилась в Таргелионе, в начале года триста семьдесят шестого Первой Эпохи Анара, но первые годы жизни провела с матерью и ее народом в Эстоладе и Бретиле. Мать и ее приближенные тщательно оберегали меня и названного брата Халдана от ужасов Нан-Дунгортеб во время перехода и позже, когда мы обосновались в лесах Бретиля, они не ослабляли своей защиты и опеки. Те немногие годы, что я провела с матерью, в окружении ее людей, были одними из самых светлых и беззаботных лет начала моей жизни.