Страница 3 из 245
«Спокойно», — сказала она себе. — «Он всего лишь хочет напугать тебя. Он, наверное, считает забавным пугать новичков».
— С чего ты… Почему не доживу? — все-таки спросила она.
— Потому, что Элис Рейнер тебя возненавидела, — ответил Малкольм. — А люди, которых старпом ненавидит, долго не живут. Будь очень осторожна.
— Возненавидела меня? Почему? Она меня видела не больше пяти минут!
— Рейнер уверена, что ты — Вернувшаяся, — поведал Малкольм. — Если бы она убедила команду, тебя бы сожгли. Но ей никто уже не верит. Вот только люди, которых она подозревает, умирают, как будто, случайно.
— Кто такие Вернувшиеся? — спросила Риччи.
Малькольм посмотрел на нее с удивлением.
— Ты и этого не помнишь?
— Не помню.
— Люди, которые умерли, но заключили сделку с демоном и остались среди живых.
— И за это их все ненавидят?
— Они насылают болезни на людей! И приносят несчастья! И умеют колдовать! И их очень сложно убить!
— Ясно, — кивнула Риччи. — Похоже, с ними лучше не связываться.
— Церковь охотиться за ними. Раньше они истребляли целые города, но сейчас церковники находят их и уничтожают.
— Я похожа на Вернувшуюся? — спросила Риччи.
Малкольм рассмеялся.
— Ты? Серьезно? Колдунья, заключившая сделку с демоном? Да ты самая обычная девчонка!
— Но Элис Рейнер в это не верит.
— Рейнер — ненормальная. Говорят, что вся ее семья погибла из-за Вернувшегося. С тех пор она охотится за ними. Она ненавидит Вернувшихся.
«Я бы на ее месте тоже не испытывала к ним любви».
Но это не давало Элис Рейнер право убивать всех подряд — и ее в частности.
— Почему ее никто не остановит?
— Она — старший помощник, — ответил Малкольм грустно. — И она отлично дерется.
«Нужно убираться с корабля», — билось в голове Риччи. Однако она не могла выпрыгнуть в открытое море и добраться до берега. — «Но этот плавучий барак не зайдет в порт, пока они не набьют карманы награбленным золотом».
— Можешь мне что-нибудь посоветовать? — попросила она.
— Я могу отдать тебе свой нож. Он получше твоего.
— Это мне не сильно поможет! Я не умею драться на ножах!
— Тогда тебе стоит научиться. Или надеяться на помощь Господа.
— Даже и не знаю, какой вариант лучше: за пару часов научиться убивать людей ножом или положиться на божественную помощь! — прошипела Риччи, злясь на себя, на Элис Рейнер и на Малкольма — просто потому, что он был рядом. — Думаешь, у меня есть шансы выжить?
— Небольшие, — признал тот.
— Разве ты не хочешь отомстить Рейнер за своего друга?
— Я постараюсь, чтобы твоя смерть не сошла ей с рук, как это произошло с Ричем, — пообещал он.
«Даже если Элис Рейнер и повесят за мое убийство, но мне то с этого какая радость?»
Паника внутри Риччи поднималась, словно цунами, затапливая разум и лишая способности думать и принимать решения. Но в какой-то момент она достигла пика и схлынула, оставив разум спокойным и холодным.
Риччи поднялась из гамака и потянулась.
— Пошли, — сказала она Малькольму. — Покажешь мне, как дерутся на ножах.
***
Утреннее солнце освещало палубу — еще недостаточно жаркое, чтобы работа сделалась невозможной.
Риччи возилась со шваброй, надраивая палубу «до блеска», как распорядился Тью. Ей не нравилось ее занятие, к тому же синяки, оставшиеся после ночной тренировки, ныли, поэтому под нос она бормотала услышанные у боцмана словечки. И полностью поглощенная непривычным занятием, не видела человека, идущего по палубе.
Вид Элис — красные глаза, спутанные волосы, помятая одежда и тяжелый винный запах ото рта — даже Тью заставил бы посторониться с пути, но Риччи не замечала ее, пока не стало слишком поздно.
— Тысячу демонов тебе в глотку!
Риччи, повстречавшаяся с палубой лбом, локтями и коленями, промолчала. Вода из опрокинутого ведра растекалась по палубе.
— Смотри, куда прешь!
От злости Риччи забыла про осторожность.
— Сама смотри!
Люди на палубе начали оборачиваться к ним.
— Заткнись, отродье!
Риччи, пытаясь удержать себя в руках, пнула ведро. То заскользило в луже — и полетело прямо в Элис. Риччи хмыкнула, и только после этого сообразила, чем ей это грозит.
— Ах ты, мерзавка!
Элис замахнулась — медленно и расчетливо, собираясь нанести очень сильный и унизительный удар по лицу. Не думая, Риччи перехватила ее руку.
— Нет, Рич! — раздался позади голос Малкольма.
Он опоздал.
По лицу старпома расползалось довольное выражение. Теперь Элис выглядела абсолютно спокойной и уравновешенной.
— За это оскорбление, — сказала она, — я вызываю тебя на дуэль. На ножах. Сейчас.
Риччи беспомощно обернулась. На лицах окружающих ее людей был виден азарт и любопытство. Все говорило ей, что схватки не избежать.
— Идет, — сказала она и потянулась к ножу.
Малкольм поймал ее руку и прошептал на ухо:
— Подожди. Сначала рисуют круг.
Несколько матросов, вооружившись кусками угля, уже чертили на палубе нечто, больше напоминавшее кривой овал.
Риччи обернулась к Малкольму.
— Я говорил тебе быть осторожней, — сказал он.
— Помню. У меня не получилось. Что ж, по крайней мере, после моей смерти ее повесят.
— Нет, — возразил он. — Ты дала ей повод вызвать тебя на дуэль.
— Чтоб мне провалиться! — буркнула Риччи.
— Рич был осторожен, но ему это не помогло. Я буду просить Господа за тебя.
«Если моя смерть останется безнаказанной, то и ее тоже», — подумала Риччи. — «Осталось только найти способ справиться с опытной убийцей».
Она подняла глаза и увидела на мостике капитана Уайтсноу, наблюдающую за ними, опираясь на ограждение. Ветер трепал плюмаж ее шляпы, а солнце играло на вычищенных пуговицах.
***
Тропическое солнце палило беспощадно, но по телу Риччи растекался смертельный холод.
Матросы закончили круг, покинуть который могла только одна из них, и стеклись к его краям. Они активно делали ставки, но никто из них не спешил ставить на победу Риччи — в основном спорили о том, сколько времени она продержится против старпома.
Элис отдала Тью свою шляпу и пояс с саблей перед тем, как переступить границу. У Риччи не было даже сапог, которые можно было снять, так что она не могла ни на секунду оттянуть свой шаг навстречу смерти.
Вытащив нож, Риччи встала в выученную защитную стойку, которую показал ей Малкольм — никакой другой она не успела научиться. Сейчас эта стойка казалось ей жалкой, неудобной и неправильной.
Элис посмотрела ей прямо в лицо и усмехнулась.
— Стоило поставить на то, что я разберусь с тобой меньше, чем за минуту, — сказала она.
«Держи нож крепче и надейся на свою счастливую звезду», — сказала себе Риччи. — «Ведь однажды ты уже выжила не иначе как чудом».
Элис прыгнула вперед, с легкостью отбила неуверенную и медленную контратаку и нанесла удар. Риччи даже не поняла сначала, куда он пришелся — ей показалось, что Элис каким-то образом промахнулась, и глухой хлюпающий звук не имеет к ним отношения. Радостные и негодующие возгласы не достигали ее ушей.
Риччи видела лишь то, как Элис остановилась, оставив неприкрытой шею, и нанесла неловкий кривой удар сбоку, сложив в него все силы. Ярко-красная кровь ударила фонтаном, и до Риччи донеслись вопли «болельщиков» — преимущественно разочарованные.
Пальцы Элис, сжимавшие нож, разжались, и она рухнула на палубу. Глаза ее неотрывно смотрели на Риччи, застывшую и неспособную отвести взгляд. Удивление в них сменилось пониманием и ненавистью. Элис пыталась произнести что-то, но из ее глотки вырывался только хрип.
Ее нож так и остался торчать в груди Риччи. Но только после того, как глаза Элис потухли, она почувствовала боль — от сердца та растеклась обжигающей волной по телу.
Риччи покачнулась, но удержалась на ногах. Почему-то ей казалось делом первостепенной важности не упасть сейчас.
«Я ведь и так вся в крови, так какая разница?» — подумала она.