Страница 7 из 10
Военно-организаторская деятельность высших органов власти по созданию войск противоракетной и противокосмической обороны (ракетно-космической обороны), а затем и воздушно-космической обороны, явилась диалектической взаимосвязью борьбы за достижение и поддержание военно-стратегического паритета, сохранение стратегической стабильности. Проблема создания и развития сил и средств выступала не самоцелью военно-технической политики, а средством обеспечения надежного отпора агрессору, гарантированной защиты от внезапного ракетно-ядерного нападения, в том числе и из космоса, на СССР-РФ.
Создание системы Воздушно-космической обороны на основе систем ракетно-космической обороны и противосамолётной обороны, в целях укрепления военной безопасности, направлено:
– на выполнение боевых задач информационно-разведывательными средствами систем предупреждения о ракетном нападении и контроля космического пространства, противоракетной обороны по разведке воздушно-космического пространства, обнаружению средств воздушно-космического нападения и космической (стратегической) разведки в заданных секторах ответственности;
– организацию защиты высших звеньев государственного и военного управления, командных пунктов ВС и стратегическими ядерными силами средствами противоракетной и противокосмической обороны, во взаимодействии со средствами ПВО;
– развертывание воздушно-космической обороны РФ.
Раздел II
Деятельность отечественных государственных и военных органов по
созданию системы противоракетной обороны
Существует общепринятое утверждение, что работы по созданию отечественной системы ПРО развернулись в 1953 году после обращения семи маршалов к высшему руководству государства[43]. Исторический анализ истоков, причин и всего процесса работ в области создания средств защиты от ракет дальнего действия к началу 50-х гг. позволяет выдвинуть иную гипотезу. В пользу этого предположения свидетельствуют следующие обстоятельства.
Во-первых, к 1954 году стало очевидно отсутствие единых взглядов среди генералов, адмиралов и офицеров на способы ведения боевых действий в условиях атомного оружия (главный итог совещания руководящего состава МО СССР). О том, чтобы провести полномасштабную проверку боевых действий на практике не могло быть и речи из-за трудно предсказуемых последствий ядерных взрывов. Имелись лишь отдельные экспериментальные подтверждения, которые позволяли составить лишь частичное, а потому весьма отдаленное представление о возможном облике войны с неограниченным применением всех средств борьбы[44]. Это и обусловило предположительный характер и недостаточную определенность результатов боевого применения атомного оружия.
Во-вторых, считалось, что основная роль в достижении стратегических целей принадлежит Сухопутным войскам, а не ракетам дальнего действия с низкой эффективностью боевого применения (по результатам боевого применения Германией ФАУ-1, ФАУ-2 и собственных НИОКР).
В-третьих, отсутствие самого письма – обращения в архиве высшего руководства государством.
Таким образом, к 1953 году необходимость создания системы ПРО диктовалась объективными внешними и внутренними предпосылками, военно-политическими и экономическими условиями, научно-техническим прогрессом, возрастающей угрозой перерастания противостояния США-СССР в войну, в которой главная роль отводилась БР с атомным зарядом. При этом основная инициатива организации работ в области отечественной ПРО принадлежит ученым, представителям оборонной промышленности и Министерства обороны, видным государственным деятелям. Немаловажное значение имела информация о ведущихся работах в области ПРО в США.
Истоки зарождения противоракетной обороны корнями уходят в конец 40-х годов, когда в 1944 году возникла реальная угроза применения немецко-фашистскими захватчиками новых средств воздушного нападения – ФАУ-1, ФАУ-2[45]. Незамедлительно 19 июня советским командованием были сформированы основные принципы организации системы обороны объектов при отражении самолетов-снарядов. Главная идея заключалась в комплексном использовании средств ПВО. План обороны предусматривал создание трех зон. В первой (внешней) зоне самолеты-снаряды должны были уничтожаться истребительной авиацией, патрулировавшей в воздухе, во второй – поражаться огнем зенитной артиллерии, в третьей – разрушаться аэростатами заграждения.
В послевоенные десятилетия основное внимание в области оборонного строительства было сосредоточено на создании атомного оружия, ракетной и реактивной техники, авиации, средств ПВО. По мере наращивания противником ракетно-ядерных сил и освоения космического пространства, в СССР разворачивались работы по созданию «щита» – средств ПРО и ПКО, ПРН и ККП.
Организация работ по созданию систем и средств РКО осуществлялась по установившемуся в стране единому порядку разработок и создания вооружения (Прил. 3). Руководящими документами, определяющими финансирование, кооперации-разработчиков и участников, а также конечные сроки выполнения работ, были Постановления ЦК КПСС и СМ СССР. Вслед за Постановлением выпускались решения Комиссии Президиума СМ СССР по военно-промышленным вопросам (ВПК) с развернутыми планами-графиками работ, где были приведены перечень конкретных разработок, сроки поставки и адресаты в пределах утвержденной кооперации. Приказами по министерствам эти требования доводились до организаций исполнителей и приобретали обязательный характер при планировании и проведении работ.
В Министерстве обороны СССР выпускался Приказ МО (или Директива начальника Генерального штаба) с перечнем работ, предусмотренных Постановлением и решением ВПК. Главным штабом вида ВС, или по его указанию, главное заказывающее управление издавало свою директиву с постановкой конкретных задач военно-строительным управлениям и службам, подчиненным НИИ, полигонам и военным представительствам, аккредитованным на предприятиях-изготовителях.
В ходе строительных, монтажных и наладочных работ на объекты регулярно выезжали руководящие деятели Правительства, ВПК, министерств оборонных отраслей промышленности и Минобороны, где проводили на местах рабочие встречи, совещания, заседания рабочих групп. Здесь же оперативно принимались решения, и с учетом складывающихся условий на месте корректировались планы на ближайшие отрезки времени, как правило, без изменения конечных сроков.
Решения по организации НИОКР, создания средств вооружения и военной техники принимались на основании предложений Оборонного отдела ЦК КПСС, базирующихся на инициативах ВПК, ученых и конструкторов, представителей оборонной промышленности, Министерства обороны, видных государственных деятелей.
Впервые к высшему руководителю государства И.В. Сталину в январе 1950 года обратились с письмом инженер-полковники Бахрамов Ата Мехрабанович[46] и Бавыкин Михаил Михайлович[47], в котором обращали внимание на то, что ведущиеся работы по усовершенствованию ракет дальнего действия в послевоенный период указывают на неизбежность применения их в будущем. Причем ни одно из известных средств противовоздушной обороны не может быть использовано для борьбы с ракетами противника, ввиду малых габаритов и больших скоростей полета. С согласия главного маршала артиллерии Воронова Н.Н. в 1946 году группа военных инженеров под руководством инженер-полковника Можаровского Г.М., разработала принципиальную идею метода борьбы с ракетами дальнего действия типа «А-4». В июне 1947 года в соответствии с решением министра ВС Маршала Советского Союза Булганина Н.А. было создано специальное научно-исследовательское бюро при Военно-воздушной академии им. Жуковского для принципиальной разработки методов борьбы с ракетами дальнего действия. Результаты работы этого коллектива послужили основанием для внесения данной проблемы в план НИР 1948–1949 годов. Для выполнения научно – исследовательского этапа разработки методов борьбы с ракетами дальнего действия личный состав бюро был передан в НИИ № 4 Академии артиллерийских наук. В октябре 1949 года был успешно закончен научно-исследовательский этап: «Разработка методов борьбы с ракетами дальнего действия типа «А-4». Найденные принципиально новые технические решения в областях радиолокации, реактивной техники, автоматики и телемеханики в комплексе решали основы построения ПРО в целом и по ее элементам. Тщательно изучив предоставленные материалы, комиссия Академии артиллерийских наук[48] признала, что комплексная разработка методов борьбы с ракетами дальнего действия выполнена на высоком научно-техническом уровне и является основой для перехода к эскизному проектированию и изготовлению экспериментальных образцов элементов системы противоракетной обороны (ПРО)[49].
43
См.: Вотинцев Ю.В. Неизвестные войска исчезнувшей страны //Военно-исторический журнал, № 9, 1993. С. 31.; Голубев О.В., Каменский Ю.А., Минасян М.Г., Пупков Б.Д. Российская система ПРО: прошлое и настоящее – взгляд изнутри. М: Техоконсалт, 1994. С.8 и другие.
44
Впервые апробация действия войск в условиях применения атомного оружия была проведена в ходе Тоцкого учения 1954 года (авт.).
45
В ночь 13 июня 1944 года обстрелом Лондона и других районов Англии германское командование положило начало применению нового вида оружия – самолетов-снарядов (ФАУ-1). За 5 первых недель обстрела ФАУ-1 было полностью разрушено15 тыс. домов, 691 тыс. повреждены. (См.: Иванов Р. Генерал в Белом доме. Смоленск. 2000. С. 151.)
46
Руководитель направления: «торпеда – истребитель» (авт.).
47
Руководитель направления: «БЧ торпеды – истребителя» (авт.).
48
Состав комиссии: генерал-лейтенант Васильев Михаил Федорович – начальник факультета боеприпасов Академии артиллерийских наук (ААН) им. Дзержинского, инженер-полковник Шапиро Яков Маркович – начальник кафедры реактивного вооружения ААН им. Дзержинского, академик, секретарь отделения реактивного вооружения ААН им. Дзержинского, генерал-майор Головин Алексей Федорович – начальник кафедры артиллерийского металловедения ААН им. Дзержинского, генерал-майор Покровский Георгий Иосифович – начальник кафедры боевого применения академии ВВС им. Жуковского, генерал-майор Пугачев Владимир Семенович – начальник кафедры реактивного телеуправляемого вооружения академии ВВС им. Жуковского, генерал-лейтенант Снитко Константин Константинович – академик, секретарь отделения баллистики и артиллерийского вооружения ААН им. Дзержинского, Стечкин Борис Сергеевич – доктор, профессор, член-корреспондент АН СССР (с 1949 г.) начальник кафедры теории лопаточных машин и реактивных двигателей академии ВВС им. Жуковского, заместитель председателя комиссии по газовым турбинам АН СССР Победоносцев Юрий Александрович – главный инженер – заместитель директора НИИ-88 Министерства вооружения, Кобзарев Юрий Борисович – начальник научно-технического отдела Комитета по радиолокации при СМ СССР (Спецкомитет № 3) (авт.).
49
В состав системы вошли элементы воздушного и наземного базирования: торпеда – истребитель; система обнаружения; станция точного пеленга; счетно-решающие приборы; линии телепередач; бортовые радиолокационные устройства; автоматика управления, бортовые средства торпеды, командный пункт (авт.).