Артефакторика

Эйлариен обрадовался трупу как родному.

— Практически без повреждений! — восхитился он, ощупывая четырехсуставные конечности оставленного на пороге трупа. — Вот это экземпляр! Да, департамент контроля редких видов теперь надолго забудет о Герочке, получив в руки такое!

— Не трогайте эту мерзость, — выглянула в окно Айна. — И вымойте руки, раз уже потрогали! Видишь, хорошая моя, никогда не отпускай детей в эту магическую Школу, они же там все помешанные!

Я виновато пожала плечами и присоединилась к осмотру тела. Раз уж меня и так считают помешанной, то какой смысл отказывать себе в удовольствии? Главное, чтобы братцы-некромантцы не увидели, а то умыкнут.

Тело Риен решил забрать только после обеда, за что огреб от Айны полотенцем и резко передумал.

— Знаете, и вправду, чего оно тут будет сохнуть на солнцепеке, заберу сейчас, — он потер шею и с виноватой улыбкой попятился до выхода.

— Вот ведь нелюдь, — ругнулась вслед Айна, накрывая на стол, — он бы его еще прямо тут положил, или посадил за стол…

— Некроманты, что с них взять, — согласилась я, помогая ей, но старательно избегая уже знакомой мне кованой дверцы. — Кстати, а где наши некромантцы?

— Да на кладбище, где ж еще им быть.

— Надеюсь, они там никого не выкопали? — заподозрила я неладное.

— Нет, ты что, просто общаются с духами. Никакого вреда не причиняют. Иначе их бы уже вытурили оттуда, — усмехнулась женщина. — Так, зови детей к столу. А то опять сидят безвылазно вдвоем наверху, все надышаться друг другом не могут.

Я поднялась до середины лестницы и крикнула:

— Дети, обедать идите!

В ответ мне раздался дикий хохот.

— И это не смешно, — обиделась я.

— Какие ж мы тебе дети? — открыл дверь Трэс.

— Сущие дети. И вообще, это Айна вас так зовет.

— А теперь, видимо, и ты будешь, — усмехнулась Дашка, спускаясь за мной. — Трэс ведь твой племянник с недавних пор.

— Не напоминай, — отмахнулась я.

Неранов искала дольше, они оказались в самом дальнем углу кладбища. Хотя, в каком углу… Как и все прочее в этом городе, холмики с камнями в изголовье были произвольно разбросаны между деревьев за чертой жилой зоны. И братцы-некромантцы оказались у самого дальнего.

— Чего это вы тут засели? — я остановилась рядом с ними.

— Смотри, — Ири указал на парящего над камнем одинокого светлячка. — Тут довольно тяжелая энергетика, будто душа неупокоенная. Но на контакт не идет.

— Так она и летает над надгробием, — пожала плечами я. — Вон же светлячок.

— Герка, мы их так не видим, — напомнил Ари. — Покажи, где именно.

Я присела на корточки и вытянула руку так, чтобы моя ладонь оказалась прямо под светлячком:

— Над моей рукой.

И вдруг душа метнулась ко мне, ударилась мне в грудь и рассыпалась крохотными искорками.

— Какого лешего?! — я отскочила и заозиралась, но светлячка нигде уже не было. — Он будто сквозь меня прошел!

— Опаньки, у кого-то теперь будет ребенок? — захихикал Ири.

— Поплюй! — огрызнулась я. — Чья это хоть могила?

— Не знаю, камень сильно потертый. Надо у Айны спросить. Или у Рура, — предложил Ари.

— Вот и спросим. Пойдем обедать, — я потерла то место под накопителями, куда ударился светлячок, но ничего необычного там не почувствовала.

Но за столом на всякий случай села как можно дальше от Ворха. Кто их знает, эти души… Нет, я, конечно, прекрасно знала, и не только в теории, что дети из воздуха не появляются, но странная магия метки меня действительно пугала, тут всего можно ожидать.

— Чего ты такая нервная? — не выдержал Ворх.

— Она душу случайно поймала, — сдал меня с потрохами Ири, за что тут же получил подзатыльник от меня.

— Она, кажется, насквозь пролетела, — поправила я, то бледнея, то краснея. — Айна, а Вы не знаете, случайно, кто был похоронен в самой дальней могиле со стертым камнем?

— Отчего же, знаю. Это все знают. Там была последняя бурая волчица, что приходила в нашу стаю, бабушка моего покойного мужа, прабабушка Хара и Рема. Она уже не уходила, прожила в стае до смерти. Только дочь ее пропала еще маленькой.

Братцы-некромантцы едва сдерживали смех, а вот Айна забеспокоилась:

— Ее душа все еще была там?

— Да, крохотный такой светлячок. Все вилась над камнем, а потом вдруг на меня прыгнула.

— Пропадет ведь, если не возродится, — женщина посмотрела на меня с такой надеждой, что я выронила вилку, а Ворх подавился.

— Да она насквозь пролетела! — испугалась я, на всякий случай нервно осматривая себя еще раз. — Ее нигде нет, я бы заметила! И пересадила бы на кого-нибудь.

— Думаю, беременность вас уж точно сблизила бы и поправила метку, — с умным видом покивал Рахо.

— Да чтоб вас! — я бросила только поднятую вилку и поднялась из-за стола. — И вам приятного аппетита!

И ушла наверх под хохот команды и причитания Айны, что я так совсем от истощения умру, если мне и дальше будут мешать есть нормально, и уж тем паче не вынесу беременность.

К вечеру, избегая сталкиваться с кем бы то ни было, я немного успокоилась и перестала постоянно искать на себе беспокойную душу. И ложилась спать в уже почти привычно пустой комнате наверху с твердым намерением завтра снова сходить на кладбище и поискать ее уже прицельно, чтобы и вправду кому-нибудь пересадить. Вот только мне теперь не спалось. В окно заглядывала почти половинка убывающей луны, поднимая из глубин души невыносимую тоску. И я все ворочалась в ее слабом свете и никак не могла понять, холодно мне или жарко. Было просто плохо, как-то расплывчато, вроде ничего конкретно не болело, но все равно было плохо.

— Да что за проклятие? — я села и свесила ноги с кровати.

Прислушавшись к себе уже внимательнее, я поняла, что со мной все в порядке. Это все было не моим.

— А, проклятие тоже не спит, — вздохнула я и снова попыталась лечь, но меня пробрал слабый озноб. — Заболел, что ли?

Я тяжело вздохнула и поднялась окончательно. Босиком, чтобы ступать как можно тише, я спустилась вниз и подошла к двери комнаты Ворха, прислушалась. Вроде тишина. Я постучалась, чувствуя себя невероятно глупо. Стою тут и стучусь среди ночи к собственному мужу… Вот проклятие на мою голову!

— Чего тебе? — вервольф открыл дверь и остался стоять в дверном проеме.

Меня пробрала злость. Я там беспокоюсь, не сплю, прихожу проверить, а он мне тут «чего тебе».

— Долг исполнять пришла, блин! — шикнула я и толкнула его в грудь, чтобы войти в комнату. — Что за глупый вопрос?! Почувствовала, что тебе плохо! Дверь закрой, а то Айну разбудишь.

Ворх закрыл дверь, но остался стоять там же, подпирая плечом косяк.

— Что случилось? — я села на такой родной, любимый и далекий от мужчины подоконник. — Помощь нужна? Риена звать или просто простудился?

— Ничего не случилось, иди спать.

— Уснешь тут, когда тебя так знобит, — фыркнула я. — Давай заварю чего-нибудь из трав. Мяту с малиной, например.

— Не нужно, это не поможет.

— А что поможет?

— Слушай, я в порядке, иди наверх, — Ворх подошел и стянул меня за руку с подоконника, намереваясь выдворить из комнаты.

Озноб тут же прекратился.

— Постой, — я выдернула свою руку и отошла на пару шагов, проверяя свою догадку. Его снова затрясло. — Это из-за меня, что ли?

Магистр тяжело вздохнул и сел на кровать:

— Не бери в голову. Пройдет.

— Что-то мне подсказывает, что будет только хуже, — пробормотала я и вышла из комнаты. Сходила на кухню за стулом и вернулась, водрузила его около кровати и села, закинув ногу за ногу, — Все, можешь ложиться, я посижу с тобой.

— Ты совсем с ума сошла? — устало спросил он, глядя на мое самовольное вторжение в его личное пространство.

— Раз это помогает, — я пожала плечами, — то мне не сложно.

— А если бы этого… было мало?

— Пришлось бы как-то это пережить, — разозлилась я. — Ложись уже! Завтра порассуждаешь о превратностях жизни!

— Давай уже заодно и артефакт покормлю, — сдался Ворх.