Страница 31 из 45
Вслед за установлением советской власти эта территория претерпела целый ряд различных административных реорганизаций, что отражало невозможность достижения какого-либо соглашения, удовлетворяющего в целом всех. Сначала ингуши и осетины составляли часть Горской автономной республики, затем, между 1924 и 1934 годами, у них были отдельные административные единицы, но общей для них территорией была сегодняшняя столица Северной Осетии Владикавказ (в 1930-х годах переименованный в Орджоникидзе), где ингуши находились на правом берегу Терека, в этнически смешанном Пригородном районе, а осетины – на левом берегу. В 1934 году ингушей объединили с чеченцами в одной автономной республике, а затем вместе депортировали в Среднюю Азию в 1944 году.
Когда после 1957 года ингуши вернулись из ссылки, их вновь определили в одну республику с чеченцами. Однако Пригородный район, составлявший примерно половину былой ингушской территории, остался в Северной
Осетии, хотя примерно 35 тысяч ингушей действительно смогли вернуться в свои дома на его территории. Подобно Армении и Карабаху, как только горбачевская перестройка допустила некоторую демократизацию политики, «возвращение» Пригородного района Ингушетии стало центральным и определяющим вопросом в ингушской политике, причем для его решения была необходима добрая воля России.
Чем больше ингуши горячились в связи с этой темой, тем более острой была реакция на это со стороны осетин и местных русских казаков. Последние также получили выгоду от передачи ингушских земель в состав Северной Осетии, хотя при этом они утверждали, что в действительности речь идет о земле казаков-белогвардейцев, в качестве наказания конфискованной у них советским государством после Гражданской войны. На это ингуши отвечали, что казаки получили от Российской империи в XVIII–XIX веках исконно ингушскую землю – и так далее. Столкновения между ингушами и казаками усилились после одного инцидента в конце 1991 года, когда местный казачий атаман и несколько его людей были убиты в драке с ингушской молодежью – по ингушской версии, потому что они заявились пьяными на свадьбу и справляли нужду на глазах у женщин.
Тем временем у Северной Осетии были собственные проблемы, поскольку ей пришлось принять до 100 тысяч человек, бежавших от войны из Южной Осетии, которая была автономной областью в составе Грузии. В связи с этим Северная Осетия небезосновательно утверждала, что не может позволить себе уступить какую бы то ни было землю.
Ингушское движение поставило Москву перед дилеммой. С одной стороны, осетины всегда были самыми лояльными союзниками России на Кавказе. Они сблизились с местным русским казачеством, из осетин происходило непропорционально большое количество офицеров и особенно генералитета в Советской армии (в связи с чем осетины притязают на то, что у них, в соотношении с другими советскими народами, было больше всего награжденных высшим советским званием за храбрость, званием Героя Советского Союза), восстание южных осетин сыграло значительную роль в разгроме национальных амбиций Грузии, а Москва с очень большим сочувствием относилась к проблемам Северной Осетии с ее огромным количеством беженцев. С другой стороны, Москва очень хотела отколоть ингушей от чеченцев и тем самым ослабить сепаратистские силы генерала Дудаева. Кроме того, в 1992 году власть президента Бориса Ельцина была всё еще довольно слабой. В результате российское правительство выжидало, пока события на месте не усилят его позицию: более года (1991–1992) ельцинская администрация пыталась балансировать между осетинами и ингушами.
После эскалации серии столкновений явно случайная гибель ингушской девушки под колесами осетинского милицейского БТРа 20 октября 1992 года спровоцировала ингушское восстание в Пригородном районе и крупномасштабные бои. Ингушские села Пригородного района провозгласили себя частью Ингушетии и забаррикадировались от осетинской милиции, военизированных формирований и казаков. Как оказалось, у обеих сторон накопилось значительное количество оружия. Ингушские отряды пересекли границу со стороны Ингушетии, десятки людей были убиты с обеих сторон, а несколько сёл подверглись «этническим чисткам». К моменту, когда через несколько недель российские власти прекратили острую фазу конфликта, было убито 261 человек – как сообщалось, жертвы разделились почти поровну между осетинами и ингушами. Однако еще примерно 800 человек пропали без вести, и хотя некоторых из них в дальнейшем удалось обнаружить в плену и обменять, остальные исчезли навсегда, причем большинство из них были ингуши[44]. Также погибло 12 российских солдат.
31 октября Москва направила в зону конфликта около 3000 солдат внутренних войск и десантников. То, что произошло далее, является предметом острых разногласий. Российские власти заявляют, что они просто разделили две стороны и что до сегодняшнего дня российские войска защищают около 3000 ингушей, остающихся в Пригородном районе. Ингуши же утверждают, что российские войска просто разделили ингушские формирования вдоль существующей границы между Северной Осетией и Ингушетией и тем самым пассивно, а в некоторых случаях и активно помогли осетинам. В результате около 31 тысячи ингушей были вытеснены из Пригородного района (9/10 его ингушского населения), что стало тяжкой ношей для небольшого населения Ингушетии, которое до притока беженцев составляло всего 160 тысяч человек.
Несколько российских солдат признавали, что в ряде случаев они получали приказ стоять, не предпринимая никаких действий, пока осетины атаковали ингушские поселения. Однако в других эпизодах они действительно помогали ингушам, а в апреле 1994 года Владимир Лозовой, второй глава российской временной администрации в рамках чрезвычайного положения, был ранен, пытаясь освободить ингушских заложников, захваченных осетинами. Первый же глава временной администрации Виктор Поляничко был убит неизвестными боевиками в августе 1993 года. 2 ноября 1992 года, после того как 80 российских солдат были взяты в заложники ингушами, в зоне конфликта было объявлено чрезвычайное положение. По состоянию на 1997 год ситуация на осетино-ингушской границе, наконец, успокоилась уже примерно как пару лет, хотя имели место отдельные столкновения, а в 1995 и 1996 годах в нескольких милях поодаль ингушские деревни время от времени подвергались бомбардировкам или нападениям со стороны российских войск, что было «побочным эффектом» боевых действий в Чечне.
Поэтому в конечном итоге Ингушетия оказалась примером того, как даже в самых критических ситуациях Москва привычно удерживает контроль над большей частью Северного Кавказа, пользуясь местными распрями и конфликтующими амбициями его народов. Но в то же время осетино-ингушский конфликт – это образец того, как внутренние горячие споры в регионе могут ускользать из-под контроля Москвы и провоцировать кризис против ее воли24.
Чечня при Дудаеве, 1991-1994
Продвижение российских войск к чеченской границе во время осетино-ингушских столкновений было единственной вооруженной попыткой Москвы оказать давление на Дудаева между ноябрем 1991 и июлем 1994 года. За исключением отдельных словесных извержений, российское правительство ограничилось введением крайне неэффективной торговой блокады и отменой централизованных субсидий для Чечни. К тому же эта «блокада» не получала никакой поддержки от полицейских сил в соседних Ингушетии и Дагестане25.
Прекращение финансирования действительно было гораздо более эффективной мерой. Вплоть до июня 1993 года, пытаясь вернуть дудаевский режим обратно под свое крыло и помочь местным русским (или, скорее, чтобы удержать их от отъезда из Чечни и тем самым воспрепятствовать дальнейшей консолидации сепаратистских позиций), российское правительство переводило определенные средства для выплаты пенсий – в общей сложности 2,5 млрд рублей, хотя сколько из этих денег вообще увидели пенсионеры, это, конечно, отдельный вопрос. Профессор Валерий Тишков, ведущий российский антрополог и бывший советник ельцинской администрации по национальным вопросам, утверждает, что только в 1992 году в виде различных государственных платежей было перечислено 4 млрд рублей. Однако это в любом случае было гораздо меньше, чем в обычные времена, а в сочетании с хаосом и коррупцией в официальных кругах Чечни это привело к тому, что дудаевская администрация вскоре оказалась неспособна выплачивать многие зарплаты – в еще большей степени, чем это было в тот же период в России.
44
Одна из главных не разрешенных до сегодняшнего дня проблем, связанных с последствиями осетино-ингушского конфликта, заключается в идентификации останков его жертв, захороненных в безымянных могилах на территории Северной Осетии. Сотрудникам Миротворческой миссии имени генерала Лебедя удалось организовать идентификацию нескольких десятков погибших, но в целом этот процесс далек от завершения.