Страница 7 из 57
Альваро возразил ему по всем пунктам: он считает, что король мог казнить обоих мужей Байонны, но это не значит, что на этом традиция передачи власти как-либо изменилась — жрецы выбрали бы других мужей, и его страна осталась бы независимой. Сейчас же Байонна условно зависит от королевства Эдвина только за счет того, что оба мужа принесли клятвы королю, но по разумению Альваро, это означает не территориальное, а военно-политическое подчинение. Поэтому младший муж не будет выполнять никаких решений короля, которые могут ослабить государство или повредить ему, и так — Эдвину отходит немало денег, хотя Альваро предпочёл бы и не платить вовсе.
Король злился, но терпел, недовольно потягивая вино. Ингвар предпочел молчать и не вмешиваться, посылая обоих, что втянули его в это неблагодарное дело, за дальние горизонты, хотя иногда и чесались руки залепить по затрещине и другу и младшему мужу. Они несколько раз перемещались — из парной к центральному бассейну и обратно. Даже успели пару раз искупаться, активно жестикулируя и в красках расписывая собственную точку зрения. Торговались, сродни двум купцам на южном базаре из-за каждой мелочи. Альваро весьма искусно напирал, выбивая из Эдвина новые уступки в плане размера выплачиваемого налога в обмен на начало строительства кораблей, что будут принадлежать исключительно Байонне. И то, что в военном плане Эдвин сейчас полностью защищает берега северо-западного моря, Альваро хотел бы осуществить на южном море, и именно там будут служить южане, набираемые в армию, а не на северных территориях. Младший муж при молчаливом попустительстве Ингвара, озабоченного собственными мыслями относительно своего будущего бегства, выиграл эту битву.
========== Глава 5. Скажи мне честно ==========
— Когда ты стоял передо мной в цепях и на коленях, мне следовало согласиться на твою просьбу и казнить тебя! — сквозь зубы заметил Эдвин. — Или жениться на тебе, тогда бы твой ум можно было бы использовать во благо всего моего королевства.
Ингвар устал их слушать и даже в шутку пару раз предложил разрешить спор соитием и окончательно определиться, кто из них будет сверху. Эдвин и Альваро юмора не оценили и продолжили торговаться.
— Возможно ты и прав, мой король, — произнёс, наконец, Альваро, и сделал многозначительную паузу, — в чём-то… но я очень благодарен тебе за то, что ты мне отдал Ингвара.
— Ха, — с сомнением ответил уже весьма опьяневший Эдвин, — Ингвар не подарок тебе, а головная боль! Ты не сможешь окончательно завладеть им. Ему всегда нравились женщины. Я вообще не понимаю, на чём вы сошлись! Ну, ладно подтвердить брак — это одно, особенно, если хочешь получить Байонну в личное владение, а потом-то как?
Ингвар уже не выдержал:
— Да заткнитесь вы оба! Слышать противно, когда обсуждают мои достоинства, которых нет.
Тут, Эдвин и Альваро, объединившись вместе, принялись с жаром доказывать, что достоинств у старшего мужа полно, можно грузить на корабли и отправлять караванами в другие страны, а если принять во внимание скрытые… Услышав подобные хвалебные речи, Ингвар разразился отборными ругательствами. Король успокаивающе жал руку и хлопал по плечу, а присевший рядом граф де Энсина нежно оглаживал колено и тесно прижимался бедром.
— Друзья, называется! — в сердцах воскликнул старший муж. Сам он ни разу не притронулся к кубку, поэтому смотрел сейчас на мир злым и трезвым взглядом, планируя завершение столь длительных переговоров в голом виде, затянувшихся на половину дня. Но дальше не стал продолжать гневную речь, что владела его мыслями, в силу своей привычки проявлять почтительность к властной фигуре Эдвина, когда тот вспоминал о своём королевском статусе и начинал слегка выпячивать вперед свою нижнюю губу.
Наконец, оба правителя решили, что окончательно договорились по всем вопросам о разделении власти и решили закончить купание. Эдвин нечаянно смахнул кубок с вином со стола и долго хихикал вместе с Альваро над шуткой о разнице умственных способностей южан и северян. Пока король одевался, пытаясь правильно влезть в рубаху и привязать рукава к жилету, Ингвар поймал на себе взгляд младшего мужа, совершено осмысленный и от того поразивший необычностью: младший правитель Байонны не был пьян, хотя и пил наравне со своим оппонентом.
Чувство стыда перед другом затопило сердце Ингвара: получается, Альваро был нечестен и, воспользовавшись состоянием короля, добился для себя множества уступок, пока герцог Байонны не заметил знакомый жест уже со стороны Эдвина. Король потирал средним пальцем правой руки, последнюю фалангу среднего пальца левой руки — там, где обычно носил кольцо. А это означало, что Эдвин совсем не считает себя проигравшей стороной, как можно было подумать на первый взгляд. А еще — прекрасно себя контролирует внутренне, не показывая это внешне.
— Друзья мои, — король, пьяно шатаясь всплеснул руками, прощаясь с обоими мужьями в дверях купальни. — Я предлагаю завтра продолжить укреплять наш великолепный союз и съездить всем вместе на охоту. В ваших лесах птички водятся? — глаза Эдвина были светлыми: вина он всё-таки перебрал, но держался.
— Конечно, — кивнул Альваро, скрещивая руки на груди, но продолжая улыбаться, — мне наш договор прислать на подпись вечером или завтра с утра?
— Ингвар, ну я не знаю… — Эдвин возмущенно протянул к нему руку ладонью вверх, как бы ища поддержки, и выругался, — твой младший муж совершенно чужд придворным правилам приличия. Нужно учить! Вот тебе задание! Граф, — король повернулся к Альваро, — ну, нельзя же так быстро выпроваживать из гостей своего сюзерена. Мне еще не стало здесь настолько скучно, чтобы подписывать договора…
— Однако, мой король, — младший муж, вежливо поклонился, прижав руку к груди, — мне нужно вернуться в Энсину. Государственные дела не ждут.
— Потерпишь, — бросил Эдвин, потом царапнул пытливым взглядом Ингвара, что означало одно — он ждет его для личной беседы в любое время дня и ночи. — Потерпишь… — гулко прозвучало под сводами дворца за спиной уходящего короля.
Альваро устало опустился на скамью и закрыл лицо ладонями. Посидел так, тяжело вздыхая и в молчании, пока Ингвар облачался в свежую одежду, принесенную слугами, потом потер пальцами уставшие веки, очертил скулы, сложил пальцы вместе — соприкасающимися подушечками, коснулся натруженных речами губ:
— Ингвар, — тот обернулся, — мой старший муж, что скажешь?
Голос графа де Энсина звучал хрипло и подавлено, другой бы радовался на его месте, что у короля удалось так многое отвоевать, но Альваро терзался сомнениями, и был во многом прав. Ингвар подошел к своему младшему мужу вплотную и положил тому руки на опущенные плечи:
— Хочешь услышать честный ответ?
— Да… — прошептал Альваро, бледнея.
— Эдвину не нравится, когда его вассалы проявляют непокорность. Он тебя выслушал. Понял, где наткнется на каменную стену, а где использует. Ты слишком молод и открыт. Ты не сможешь пройти по трупам, а король Эдвин — сможет…
— Ингвар, — граф де Энсина сглотнул горький комок, подкативший к его горлу, и поднял голову с тревогой вглядываясь в темные глаза своего старшего мужа, — ты всё еще со мной? Или уже нет?
— Ни с тобой и ни с Эдвином. По разным причинам. Я хочу спасти твою жизнь, ты мне нравишься. Я передам тебе армию, но в вашей войне участвовать не хочу. Ты упрекнул меня в том, что я сбегаю. Быть может, это и так, но… я потерял всё, что у меня было — дружбу, любовь, уважение к самому себе… Мне дороги только мои дети, но я знаю, что ни ты, ни Эдвин, не позволите причинить им вред.
— Ингвар, — Альваро крепко обнял его за талию, притянув к себе, прижался лбом к животу, давая волю слезам. — Как ты не поймёшь, что нет такого понятия как один правитель — Альваро де Энсина, а их может быть только двое — Альваро и Ингвар? Если я позволю начаться войне и пролью кровь, то это означает, что мы не справились: оба. Мы — плохие правители, и нет нам доверия и любви народа Байонны. Зачем тогда ты защищал меня перед Эдвином сегодняшним утром? Я этого не понимаю. Что изменилось? Ответь мне правдиво!