Страница 47 из 57
— Но тебя должны были продать!
— Кому нужен раб, который потерял свою ценность? Он годится лишь для работы и удовлетворения похоти, — грустно ответил Яснил. — Почему вы не приняли тех, которых вам прислали?
— Мне нужен только ты!
— Я? — он горько усмехнулся. — Дерзко решивший, что ему дозволено остаться на вторую ночь, завороживший своим танцем и телом, затмивший взоры гостей так, что управляющий гаремом не выполняет волю повелителя и плохо развлекает Байонну. Он теперь зол на меня, что не смог быстро продать, а по дворцу разнеслись слухи, что я предлагаю себя всем желающим.
Альваро промолчал, понимая, что убеждать Яснила, что это не так — бесполезно. Потом вновь заговорил, почувствовав, как согретое тело расслабляется, откликаясь на его ласковые поглаживания:
— Ингвар мне обещал, что поможет договориться о твоей продаже. Сам я не могу пойти к правителю, ты знаешь, почему… этар Арио не принимает решений, но от его осмотрительного поведения зависит судьба целой страны. А ты… Ты мне очень нужен!
— Нужен? — Яснил поднял голову, посмотрел Альваро прямо в глаза. — Зачем?
Младший муж закусил губу, нахмурил лоб, не находя слов. «Раб — это вещь», — вспомнил он слова Ингвара, но повинуясь порыву сердца поцеловал Яснила в губы:
— Я хочу дать тебе свободу. А ты решишь сам, захочешь ли танцевать вместе со мной. Я очень этого бы хотел.
Он почувствовал вкус губ Яснила на своих губах, жаркий, манящий, обещающий раскрыть все удовольствия мира, утопить в огненной страсти, лишив разума и обнажив до предела чувства. Мощная волна дрожи прошлась там, где соприкасались их тела, опаляя, наполняя трепетным желанием, вырывая из горла стон, сбивая дыхание.
— Я буду танцевать только для тебя, этар Арио, — прошептал Яснил, разрывая их поцелуй. — Клянусь перед всеми богами! Только, умоляю, поспеши!
— Ингвар обещал уже сегодня. Подожди до вечера.
— Я помню твои губы, руки, тело… я никому не рассказал, когда меня спрашивали, младший муж Байонны, — начал говорить Яснил, и ладони Альваро стиснули его ягодицы. Он не мог сдержать болезненного стона. — Не сейчас, этар Арио. Лучше…
Наложник опустился на колени, проводя сильными пальцами вниз по рёбрам, с головой ныряя в складки плаща. Его губы вобрали в себя головку налитого желанием члена, и Альваро покачнулся, уплывая сознанием в бескрайние просторы горячего удовольствия.
***
Чтобы не вызвать подозрений об истинных причинах своего гуляния по длинным галереям дворца Альваро добрался до библиотеки и долго успокаивал томление своего удовлетворённого тела, перебирая толстые корешки книг. Иногда он прикрывал глаза и вновь возвращался к образу Яснила, касался кончиками пальцев губ, вспоминая страстные поцелуи, замирал на миг, ощущая кожей память прикосновений. Там его нашел этар-лекарь, посланный Ингваром. Он пощупал холодный лоб младшего мужа, заставил широко открыть рот, чтобы убедиться, что покраснение в горле больше не угрожает здоровью.
— Ингвар, ну что же ты? Ты же мне обещал! Я виделся сегодня с Яснилом, — перво-наперво произнёс Альваро, с изумлением оглядывая старшего мужа, сидящего на балконе с книгой в руках. Герцог Байонны не переставал удивлять.
— Его низвели до положения дворцового раба? — Ингвар отвлёкся от занимательного чтения рассказа одного торговца, исследовавшего Феррские острова и посмотрел на наползающую на столицу тень горы.
— Да.
— Его тронул кто-либо еще после нас?
— Да! — с вызовом ответил младший муж.
— Тогда приступим! — Ингвар отложил книгу, хлебнул вина из стоящего рядом кубка. Он вышел за дверь покоев и обратился к стражникам. — Позовите мне Гаррета, управляющего мужским гаремом!
Тот долго не шел. Герцог Байонны терпеливо ожидал, подпирая собой стену. Выражение лица Гаррета было недовольным и плохо пряталось за маской угодливости.
— Ну-ка, позови мне Яснила! — вид у старшего мужа был грозным, а руки, сложенные на груди, не предвещали ничего хорошего — для тех, кто близко его знал.
— Простите, господин, но его уже нет в моём гареме. Вам лучше обратиться к управляющему дворцом! — Гаррет изо всех сил пытался быть вежливым.
— Я сейчас к правителю обращусь! — пообещал Ингвар. — Я что сказал после первой ночи? Приводить ежедневно, до конца нашего пребывания. Так ты выполняешь приказ своего господина нас развлекать? А ну, быстро веди или я сам пойду, но к Бейсилу!
— Простите, нижайше, но я не осмеливался вам сказать… раб не вполне здоров физически, поэтому я предлагал других… — управляющий сделал попытку поклониться.
— Ты глухой? Быстро веди! Моё терпение на исходе. Эркил, бывший управляющий, был более расторопным.
Гаррет предпочёл исчезнуть в недрах дворца. Ингвар стоял у входа, рассматривая длинный коридор со множеством боковых входов, рядом с которыми вставлялись в стены маленькие лампады.
— Этар Арио, принеси побольше света, — Ингвар решил занять делом беспокойного младшего мужа. Он и один из этаров принесли четыре лампады. — Ставь у входа. Тихо! Идут, вроде.
Ингвар прислушивался к приближающимся шагам и внутри него уже зрело удовлетворение предстоящим действием, которое было задумано несколько дней назад, а сейчас, наконец, осуществится.
Гаррет уверенно шел впереди. За ним двое стражников вели под руки Яснила в наспех одетой тунике, с растрёпанными косами и слезами, застывшими в глазах. Было заметно, что наложника быстро умыли, переодели, а об остальном позаботиться не решились.
— Вот, как вы и просили, — промолвил Гаррет с медовой, лоснящейся от пота улыбкой. — Всё для вашего удовольствия, но я предупредил, что наложник не совсем здоров, — он подтолкнул Яснила в спину, заставив сделать несколько шагов вперёд.
Ингвар сдёрнул тунику с плеч Яснила, почти порвав надвое, и грубо развернул его спиной к управляющему гаремом:
— Ты предлагаешь мне порченный товар? — на спине Яснила багровели свежие следы плети. — А тут? — Ингвар задрал короткий подол туники, обнажая ягодицы и надавил Яснилу на спину, заставляя прогнуться вперёд. — Сколько членов ты уже туда впихнул? — Ингвар раздвинул обе половинки, обнажая зияющий анус. — После того, как мы просили не трогать? Выглядит, будто ты его только-только с члена снял. А вдруг раб порван или болен? Нет уж! Этар Арио, — герцог Байонны повернулся к замершему в дверном проёме Альваро. Тот вздрогнул и сжался от громкого рыка старшего мужа, хотя и знал, на что способно горло Ингвара, — я думаю, что младший муж меня поддержит, если уже сегодня мы отправим послание правителю Арнауты о том, что его раб, присматривающий за гаремом, осмелился оскорбить правителей Байонны своим пренебрежением, проявил неуважение и еще решил выгодно продать порченного наложника, прибрав барыши себе в карман! Пусть проверит все прочие сделки!
Ингвар распрямил Яснила и с силой толкнул его прямо в объятия управляющего гаремом. Наложник упал на колени перед Гарретом и более не сдерживаясь глухо зарыдал.
— Забирай! Я с тобой о цене даже заговаривать не хочу! Мы завтра уезжаем. Все объяснения будут оставлены в письме.
Ингвар жестом показал этарам за своей спиной, чтобы зашли обратно. Альваро пришлось с силой подтолкнуть в спину и поспешно закрыть за собой дверь.
— Спокойно! — уже ровным голосом с немалой долей таинственности произнёс Ингвар, замечая в глазах Альваро слёзы. — Нам нужно обождать.
Альваро не находил себе места, переминаясь с ноги на ногу и нервно скручивая руками полы плаща. Через некоторое время опять послышался стук в дверь.
Ингвар высунулся наружу. Перед ним на коленях стоял Яснил, протягивая свиток одной рукой. Второй он прижимал к себе расшитый узорами мешок, довольно увесистый на вид. Дорожки слёз прочерчивали щеки Яснила, он дрожал как лист на сильном ветру:
— Господин, Гаррет просил передать… что хотел бы решить вопрос миром, поэтому подписал бумагу о продаже. Вы, господин, можете вписать в неё любое имя, если сами не нуждаетесь во мне. Там еще расписка, что деньги получены.