Страница 16 из 57
Но Альваро с каждым мгновением возвращался в себя, будто яркий солнечный луч угасал, скрываясь под плотным пологом серых туч. Пока лекарь, допущенный, наконец, до тела своего повелителя, крепил повязку, взгляд сидящего на скамье младшего мужа стал сродни колючей северной метели, а Ингвару искренне не хотелось принимать таких перемен и рассматривать напряженно поджатые губы:
— Альваро, — он присел рядом и погладил его по колючей щеке, обрисовал большим пальцем изгиб нижней губы и добавил на коэйне, — дорогой…
— Не проси… не дам… не сделаю… — скороговоркой перебил его младший муж, зажмурил глаза и обидчиво надулся.
Ингвару стало смешно от мыслей, что бродили сейчас в голове Альваро, и он расхохотался, притянул младшего муж к своей груди и погладил по спине.
— Что весёлого? — мрачно поинтересовался Альваро, но не сделал попытку вырваться из объятий. — От тебя воняет конским потом!
— Если это единственная причина, по которой ты не хочешь принимать мои поцелуи, то она поправима! Два ведра воды, и я буду свеж как розовый куст после дождя!
— Ингвар, что изменилось, пока я был в заточении? Почему стал тебе желанным? Ты поссорился с Эдвином или тебе отказали все твои женщины? — Альваро чуть отстранился и поднял голову, встречаясь с ним взглядом. — Я понял твои мысли, когда ты приказал этарам поступить со мной так жестоко. Но не понимаю тебя сейчас: я оправдан — да, ты чувствуешь вину — да, не знаешь, как попросить прощение — да. Но почему тебе сейчас весело — нет.
Ингвар пожал плечами, с нежностью улыбаясь в ответ:
— Мне просто сейчас хорошо. Нравится тебя обнимать и целовать, слышать от тебя чудесные слова — «любимый», «дорогой». И в этом моя радость! Это намного приятнее, чем спорить с тобой по мелочам…
========== Глава 11. Дорога в Ариналь ==========
Младший супруг сразу запросился в постель, быстрым шепотом расписывая те лишения, которые он перетерпел в темнице: как он не высыпался, с трудом вкушал пищу, мочился в сосуд, подставляемый этаром, страдал от боли в раненом боку, но… нет, нет! Он не в обиде! И прекрасно понимает, что давно утратил доверие старшего мужа, поэтому вполне справедливо был заподозрен в столь тяжком преступлении. И хорошо, что все живы и почти здоровы. И это замечательный повод всем прийти к примирению…
Ингвар слушал вполуха засыпающего на его руках Альваро и гадал: стоит ли еще раз просить прощения и терзаться своей виной, или уже вздохнуть спокойно и отбросить тягостные мысли прочь. После того как обласканный, словно маленький ребёнок, младший муж, устроенный на мягких подушках в кровати, ровно засопел, ускользнув в глубокие грёзы, Ингвар вспомнил и о собственных детях. Будто пелена, плотным коконом сковавшая его сознание, спала, и он ощутил острую потребность вернуться в тот дивный сад, что он любовно взрастил собственными руками.
Герцог Байонны прихватил с собой лампаду, вышел из спальни и сразу же наткнулся на своих этаров и этара Альваро, что коротал с ним дни в тюрьме. Этот этар мужественно держался на ногах, с трудом опираясь на стену, чтобы не сползти по ней от усталости.
— А где двое других этаров моего мужа? — удивленно спросил Ингвар.
Ему тут же поведали, что после покушения, граф Альваро отослал двоих в Энсину, и этот этар — единственный, что остался с ним. Ингвару оставалось только покачать головой, оценивая масштабы бедствия, которое принесло его поспешное решение. Он отправил этара Альваро отдыхать, своим этарам приказал сторожить покои, а сам направился в комнаты, отведенные его женщинам.
Всего в «гареме» у Ингвара числились две жены и еще одна уже замужняя женщина из Ариналя, с которой он познакомился случайно, на неделю оставшись в её доме, пока её муж решал свои торговые дела за морем. С ней была договорённость, что она проживает во дворце до родов, оставляет ребёнка и уезжает обратно в свой город, дабы не портить свой счастливый брак случайной связью.
В женских покоях было тихо — все уже давно спали. Ингвар осторожно прошелся по комнатам, сняв обувь и стараясь не дышать: к собственным сыновьям он относился трепетно, часто представлял, какими они будут, когда вырастут, хотя этары, после рождения второго ребёнка уже посвятили его в традиции Байонны. И теперь придётся выбирать того, кто станет младшим мужем и воспитывать того соответственно. Тогда Ингвар вспоминал Альваро, у которого отняли право выбирать свой путь, но «наградили» огромной властью. «Второй» Альваро еще не достиг возраста и шести месяцев, но уже играл другими игрушками — золотыми браслетами и кольцами, нанизанными на крепкие цепочки.
И всё-таки появление Ингвара не прошло незамеченным: первая жена проснулась и обняла сзади, пока он разглядывал спящих детей. Она увлекла его за собой в постель и долго ласкала поцелуями, тихо рассказывая, какой герцог замечательный мужчина во всех отношениях. Общение затянулось на всю ночь, придав Ингвару уверенности, что все невзгоды и обиды преодолимы, если старший муж будет жить своим умом и относиться к Байонне, как к своей жене и семье, и беречь то, что дано ему богами свыше.
На следующее утро прибыл Эдвин, заскучавший в одиночестве в военном лагере. Он сразу же потребовал к себе внимания и опять завёл речь о кораблях. Пришлось разбудить еще не окончательно восстановившего свои силы Альваро и втроём разложить карты побережья на столе в саду. Эдвин заговорил о дороге, но уже не той, что нужна между Байонной и Лаокоонией, а той, что должна идти по побережью и связать его с Энсиной.
— Всё верно, — поддержал короля младший муж. — Если рассматривать строительство удобных портов, то морской путь, связующий наши земли, будет намного удобнее: по реке от столицы Лаокоонии, затем в море, вдоль берега, примерно сюда, — Альваро ткнул пальцем в неприметную рыбацкую деревушку, — здесь есть широкий проход по равнине между горами и прямой путь в Энсину. Нужно лишь поставить крепость для охраны. Хорошую дорогу прямо по берегу проложить невозможно: он весь изрезан скалами, поэтому Байонна и защищена от нападений со стороны моря, но за горами — можно. Нам нужно съездить в Ариналь и посмотреть, как там всё устроено!
Из них троих в Аринале бывал только Ингвар, но он ничем не мог помочь, кроме «порт, как порт», «пристань, как пристань». План города, сделанный по его приказу был, но «ничего примечательного» старший муж в нём не наблюдал. Как и в путешествии, что заставило бы их три дня ехать по жаре верхом и еще в легких доспехах. Но Эдвин и Альваро, обнаружив в этом вопросе сходство устремлений, были иного мнения и собирались выехать уже завтрашним утром.
— Ты силы сначала восстанови! — недовольно побурчал Ингвар, наблюдая каким восторгом горят глаза младшего мужа.
— Тогда до завтра! — отсалютовал кубком Альваро и в приподнятом настроении покинул их общество.
— Хм, — удивлённо произнёс Эдвин, наблюдая за его исчезающей за кустами спиной, — я начинаю понимать, чем тебе граф де Энсина настолько привлекателен: он не устраивает скандалов и не обижается как жена. Как тебе удалось помириться? Ты его хорошо отвалял в постели?
— Эдвин! — с укоризной ответил Ингвар. — Наши разногласия с графом мы решаем полюбовно и лаской. Поняли друг друга и простили. Ты мне лучше скажи, что тебе удалось узнать про этих двоих из Арнауты?
Король тяжело вздохнул и заглянул в дно своего кубка:
— Мужа твоего убить хотели не из Арнауты, а из Энсины. Там эти двое к нам присоединились. У дона де Калеб конюх и слуга внезапно ударились в загул, так, что ему пришлось нанять новых в Энсине, а мне он ничего об этом случае не доложил. А вот, кто нас с тобой? У твоего заместителя есть предположение, что только тебя хотели убить: на границе всё еще не спокойно. Сговорились с лесничим, чтобы в теснины завел, и устроили засаду.
— Тогда зачем мы завтра все трое поедем в Ариналь? — удивился Ингвар.
— На пути туда нам ничто не угрожает, — спокойно ответил Эдвин. — А на обратном — пусть встретит большой отряд солдат и проводит до дворца. Я пока не вижу угрозы.