Страница 11 из 16
Как-то раз, уже в старших классах, на уроке физкультуры, к Алеше обратился Славка Тихий.
– Лёшка, посмотри, какая аппетитная модель делает пируэты на бревне! Твоя бывшая соседка по парте возбуждает прямо на расстоянии. Это совсем не то, что тебе предлагает тощая Наташка, которая виснет на твоей шее, как кишка перетянутая. Брось ты ее на время, твоя Наташка от тебя никуда не убежит.
Слава говорил это шепотом, с перерывами, не отводя взгляда от Веры Шевченко, старательно выполняющей гимнастические упражнения на бревне.
На уроке физкультуры девочки занимались гимнастикой, а ребята играли в волейбол. Слава Тихий и Алеша Равный сидели на запасной скамейке и следили за стараниями Веры удержаться на бревне. Гимнастика девушке давалась значительно легче, чем игра в волейбол. В прошлой четверти Вера бегала по всей волейбольной площадке не к мячу, а от мяча, который каждый раз догонял свою «жертву» и бил ее, то по голове, то по пятке.
– А эта полненькая Шевчиха свежа, как сдобная булочка с начинкой. Алешка, ты, как ее бывший сосед, имеешь шанс пригласить ее в кино … А-а-а!
Вскрикнув от боли, низкорослый и упитанный, Слава ухватился двумя руками за нос. Да, Алеша знал, что его правая рука бьет сильно, но недостаточно сильно, чтобы дать выход противному чувству потери.
Воспоминания, как сигаретный дым: вот они есть, а вот – их уже нет. Юноша докурил папиросу и повернулся к входной двери, за которой зазвучала новая пластинка группы «АББА». Внезапно дверь распахнулась, и высокая Наташка в коротеньком платьице кинулась к нему на шею.
– Пойдем, потанцуем! Скоро рассвет. А у меня есть для тебя сюрприз! – зашептала девушка, прижимаясь грудью к высокому красивому парню и добавила едва слышно, – Алешенька, любимый, моя мама ушла ночевать к соседке!
Нежные объятья девушки помогли парню вновь обрести покой в сердце. Он с силой прижал к груди свою белокурую подружку. С ней ему всегда было просто и понятно. Алеша всегда знал, что она от него хочет, и то, что она хочет, он мог дать девушке с лихвой. На небе звезды уже теряли свой блеск. Именно с Наташей предстояло Алексею встретить рассвет своей зрелости…
Вера продолжала свой путь домой в гордом одиночестве, у нее и в мыслях не было кому-то нравиться. Девушка шла по самой середине проезжей части улицы, освещенной ночными фонарями. Небо на востоке просветлело, зарождался рассвет.
Не о таком выпускном вечере мечтала Вера. Среди выпускников никто не говорил о грандиозных планах на будущее, о заветных мечтах. Вся романтика заключалась в еде, выпивки и танцах между закусками. Танцевать Вера очень любила. Но последний танец с Алешей Равным был ей неприятен. Да, ее бывший сосед по парте вырос ладным парнем, но это не давало ему никакого права прижимать к себе Веру так властно.
Ночь была лунной и безветренной. Стук каблуков Вериных выпускных туфель тревожил тишину дремавших улиц. Белое платье мешало ей перейти с ходьбы на бег, а Вера спешила. Впрочем, она уже подходила к городской площади, откуда начиналась улица Ленина, ведущая домой. Центральные улицы были освещены лучше, чем на окраине, и девушка перестала выискивать взглядом потенциальных убийц и ночных насильников.
– Завра, я уже переступлю порог взрослой жизни. Чтобы такое интересное запомнить о школе, а было ли что-то интересное?
Интересным оказалось то, что хороших воспоминаний было гораздо меньше, чем плохих, но и те можно было пересчитать по пальцам.
Первое приятное воспоминание. Светлана Васильевна выбрала именно Веру, провести урок в своем первом классе. С высоко задранной головой она вышла из класса, оставив своих одноклассников писать скучное сочинение по литературе. Это был ее звездный час. Впрочем, непочтительное отношение малышей к Вере, как к самозванке, быстро разрушило все иллюзии этого часа. Уставшая от детского гама, потерявшая интерес к примерам по арифметике и к правилам правописания, девочка не сдалась на радость первоклассников, а принялась рассказывать детям историю из недавно прочитанной ею книги. Эта интригующая история так заняла рассказчицу и первоклашек, что звонок на перемену прозвучал впустую.
Светлана Васильевна не на шутку испугалась, когда не увидела своих ребятишек в коридоре на перемене, она ворвалась в закрытый класс, и развела руки в стороны. Никто из ребят на нее внимания не обратил, ибо интригующий рассказ по полярников подходил к концу.
После этого успеха, Вера частенько замещала свою классную руководительницу за учительским столом, а через три года силами ее подопечных четвероклассников Вера поставила на школьной сцене настоящий новогодний спектакль. Это был ее второй звездный час.
Спектакль был показан на сцене огромного школьного зала и прошел блестяще, под бурные аплодисменты по-новогоднему одетых учеников.
Вера, как режиссер-постановщик, могла быть очень довольна собой, если бы у нее не разболелась голова и от жалости к маленькой «снежинке» не заныло бы в груди сердце.
По случайному стечению обстоятельств, жертва ее спектакля, маленькая «снежинка» сидела на первом ряду, а перед ней на сцене стоял столик, и на столике – бутылка с настоящим кефиром.
Вера была сторонницей всамделишных декораций, но она не планировала то, что случилось с прыгучим мячиком во время представления. Красный мячик по сценарию должен был быть только игровым элементом, но он оказался злодеем, который прыгал, прыгал и опрокинул бутылку на столе. Так, нежданно–негадано, девочка, сидящая в переднем ряду, превратилась из снежинки в фею, облитую кефиром.
Третье и последнее приятное Верино воспоминание о школе не имело хорошего конца. Как-то раз, Вера, единственная из класса, нашла решение задачи по геометрии, над которой ученики корпели уже целую неделю, она постеснялась показать решение учителю, и за нее это сделали другие умные ребята, которые красиво оформили решение задачи на доске, и профукала свой третий звездный час.
Это все, что Вера запомнит о школе.
Фонари на улицах города погасли, наступало утро нового дня. Вдали уже показались очертания Вериного трехэтажного дома, и тут случилось то, что должно было случиться с непутевыми девушками, по ночам гуляющие по городу.
Кто-то, большой и страшный, выпрыгнул из-за кустов и грубо дернул Веру за пелерину. У девушки от страха подкосились коленки, и глаза заморгали сами по себе, ожидая продолжение насилия.
– Ты, коза безрогая, совсем с ума спятила? Я покажу тебе кузькину мать!
Страх исчез. Эх, хорошо на свете жить, ожидаешь нападения преступника, а получаешь ругань родного брата. Девушка с радостью повернулась к Саше и хотела от симпатии кинуться к нему на шею, но выставленная вперед рука опередила ее сестринский порыв.
– Ты пришел меня проводить? – просияла Вера, не избалованная вниманием брата. – Саша, чем меня пугать, лучше поздравь с аттестатом зрелости, как это делают все нормальные братья. Некоторые из них даже дарят своим сестрам подарки. Ты бы мог поинтересоваться, как прошел мой первый в жизни выпускной бал!
Вера попыталась смягчить сердитость Саши, но тот уже широко пошагал в сторону дома. Пришлось быстро снять туфли на каблуках, чтобы не потерять его из вида. Девушка босиком пуститься ему вслед, догнала, брат продолжил разговор.
– Во-первых, хорошо, что этот бал был у тебя первым, потому что он будет и последним. Во-вторых, я могу тебя поздравить с тем, что тебя не убили бандиты! А, в-третьих, скажи мне четко, как звучит закон Фарадея.
Всё! Тут остатки бального настроения пропали окончательно, и будущее предстало перед Верой в образе недовольного английского ученого, закон которого ей всё равно не выучить так, как этого хотел ее брат, отвечающий перед родителями за Верин вступительный экзамен по физике.
Да, Саша очень сердился и на Веру, и на родителей, которые разрешили сестре пойти после школьного бала на вечеринку выпускников к какому-то Славе Тихому, живущему у черта на куличках. Он чуть морду этому Славке не набил, за то, что тот не знал, куда подевалась Верка. Потом Саша оббежал весь город и догнал сестру, когда та подходила к дому.