Муза саксофониста

И вот через час тридцать «банковская королева» Жанна появилась и на недовольство попутчиков хладнокровно ответила:

– Вы знаете, на заправке есть душ, а я не могу, если с утра его не приму!

То, что весь автобус парится в +45 градусов по Цельсию, пока она расслабляется, москвичку, видимо, не заботило. Однако больше меня поражала бросающаяся в глаза разница менталитетов. Россияне негодовали и даже выкрикивали виновнице простоя ругательства, но белорусы лишь вздыхали и качали головами, вжавшись в кресла. Граждане Российской Федерации проявляли себя гораздо раскованнее белорусов.

Оля очень любила тюльпаны, и я покупал ей их в Амстердаме. Гид нам сказал, что в Республику Беларусь луковицы тюльпанов ввозить нельзя, поэтому, будучи законопослушным белорусом, я доставил их на родину только полспортивной сумки. Там же, в Амстердаме, в квартале «Красных фонарей», мы насмотрелись на мужчин и женщин всех возрастов за стеклом с алой подсветкой. После экскурсии наш русскоязычный гид лет сорока громко объявил:

– У вас есть два с половиной часа свободного времени. Желающие имеют возможность пойти в квартал «Красных фонарей» либо в музей секса, а кто захочет – прокатиться по каналам!

И пьяный смоленский моряк выронил:

– На воду я за свою жизнь нагляделся!

И побрёл назад к продажным девушкам, на что он не налюбовался, все догадались без слов. Я посещал Амстердам трижды, дважды без Оли, но всегда шагал к каналам. Честно говоря, я об этом не сильно жалею.

Во внешности Оли, из-за огромных чарующих глаз и тёмных волос, присутствовал восточный колорит персидской принцессы. Я был счастлив, обнимаясь с ней на катере, а около нас пожилой голландец играл на аккордеоне чудесную мелодию, иногда я до сих пор слышу её во снах. Волосы Оли развевал ветер, а вокруг катера солнце заливало водную гладь золотым сиянием, и рядом просто кишели различные суда. Амстердам я и сегодня считаю самым романтичным городом из тех, что я видел.

Для отражения духа путешествия следует отметить и наше посещение Венеции. В отеле в Тоскане на завтраке со «шведского стола» сметалось всё. Одноразовых контейнеров Nutella туристы украли столько, что ели их ещё пятнадцать дней и у некоторых в пути начался диатез. Хлеб и сыр, фрукты и мясо народ прятал в пакеты. Директора филиала российского банка персонал отеля поймал на том, что она засунула такой пакет с едой себе в сапог, и ей дали штраф 50 евро.

Я и Оля были жизнерадостными влюблёнными и старались ничего негативного не замечать. Тем более вскоре мы попали в Венецию – удивительный город на воде, где катались на гондолах по венецианским каналам. Наши соотечественники требовали от управляющего гондольера спеть песню, но тот за низкую оплату своего труда делать это категорически отказался. Думаю позже он сокрушался, что не согласился, поскольку пассажиры сами ему пели всю дорогу. Стоит ли говорить, что голос и слух у моих попутчиков отсутствовали и хорошее настроение вмиг испарилось. Проплыв по каналам, народ вознегодовал, что они такие «пошарпанные» и «старые» и не покрыты свежей краской и штукатуркой. Это возмущало белорусов почти так же, как затем в парках Парижа песчаные аллеи. Они не могли понять, почему эти «дураки» европейцы не выложат дорожки современной плиткой, как у нас на родине, где ещё немного – и районные и областные города, древние и новые, будут словно двойники. Потому что вымощены одинаковой плиткой и заставлены идентичными клумбами. Эдакая безвкусная обезличенность, обделённая оригинальным обликом и атмосферой. Впрочем, белорусские небольшие города выглядят на фоне российских значительно выигрышнее. Восточнее Беларуси в малых городах кажется, что краска в населённые пункты вообще никогда не завозилась. А цветы на улице и дворников там явно находят буржуазными излишествами, и описываю я это всё не без боли в сердце.

Но вернёмся к Венеции, где я с Олей бродил по улочкам, восхищаясь карнавальными костюмами в витринах и разнообразием украшений и статуэток из стекла. Венеция – это стеклянное королевство, с тёплым и влажным воздухом. Это обольстительный город крылатых львов, карнавалов и кружев, распутника Казановы и бирюзовых вод лагуны. Венеция – это капризная и бунтующая дочь Византии, морская царица средневековья, веками связывающая торговлей Европу и Азию и взбудоражившая грёзами Марко Поло загадочный Китай.

Несколько смущаясь, мы с Олей целовались в Кампаниле, башне высотой 98,6 м с обзором всей Венеции.

Руководитель группы посоветовала нам посетить Пизу, посмотреть на знаменитую наклонную колокольню, и мы с Олей записались на экскурсию.

Сбор для поездки назначили на венецианской площади Сан-Марко. Молодая длинноногая блондинка, на вид лет тридцати пяти, в красивом льняном платье серого цвета и с серёжками из кружевной белой ткани, явилась с нашим руководителем и, широко улыбнувшись, с выдохом произнесла:

– Пойдёмте к автобусу!

После она стремительно кинулась в сторону, будто спасающаяся от волков лань. Догнать её было тяжело, мы лишь мчались за ней, пытаясь не потерять из поля зрения. Но настигнуть экскурсовода всё-таки пришлось, причём первой это совершила старушка, лет семидесяти, когда через полтора часа отчаянной погони у пожилой женщины стали отниматься ноги. На требование объяснений, наш экскурсовод, пожав плечами, ответила, что заезжать в Венецию очень дорого, и нам необходимо выйти из города, чтобы сесть в транспорт. Ну хоть не пешком в Пизу!

Эти события чуть-чуть испортили впечатление от Пизы, но город был изумительным, и рассказ о том, что в нём есть своё летоисчисление и отдельный «Новый год», меня заинтересовал.

До отбытия из Венеции руководитель нам предложила сходить на венецианский пляж «Лидо ди Венеция» на пару часов. Сам пляж являлся бесплатным, однако за кабинки для переодевания, туалет и душ нужно было внести по 1 евро. Конечно, никто не собирался в этом путешествии плавать, ни купальников, ни плавок ни у кого не нашлось. Но море белорус ни за что не отвергнет. Так уж получилось, что все страны, граничащие с Республикой Беларусь, имеют выход в море, но белорусам в данном плане не повезло. И их тоску по морю и солнцу не передать, рай для белоруса должен быть каким-нибудь солнечным островом посреди океана.

Ведомые стадным мнением всего коллектива, никогда не доводившим наш народ до добра, мы решили не отдавать ни евроцента. Вещи туристов из Беларуси сложили в громадную кучу, а чтобы «ничего у нас не украли», мои попутчики выставили охрану из двух человек.

Единственным белым пятном на пляже являлись белорусы вперемешку с россиянами из автобуса. Видимо, испанцы и итальянцы давно не сталкивались с пионерскими вахтами и шарахались от нашей одежды, как от огня. Да и бельё на всех нас было словно чужое, неуместное и даже нелепое на итальянском пляже.

Я плавал хуже Оли, в тёплом и чистом море, мы смеялись, целовались и по-детски непринуждённо баловались с волнами. После купания в солёной воде возникла новая проблема. За душ и кабинки для переодевания мы не рассчитались, а впереди нас ждала долгая дорога и было необходимо выжать бельё. Но где?

Сменив зоркую стражу у вещей, наша «белоснежная» компания отправилась искать на пляже «Лидо ди Венеция» кусты. Это оказалось не так-то просто сделать, но вскоре кусты были найдены и почти вся колонна в четыре десятка человек, с недовольным и традиционно свирепым видом в них заглянула. В кустах укрылась небольшая группа из 5 немцев, один из них играл на гитаре и пел, но от нашего неожиданного визита, голос у исполнителя пропал, а рука соскочила со струны.

В итоге я с Олей и ещё несколько человек заплатили за нормальный душ. Остальные, включая московскую любительницу душев, поехали в соли.

Руководителю тура, Лидии Петровне, подруга в Италии презентовала «хамон» – огромный испанский сыровяленый свиной окорок с копытом. Провозить его в Беларусь было запрещено. И, когда молодая белорусская девушка-таможенник поднялась и пошла изучать салон автобуса, Лидия Петровна, шатенка средних лет в бежевом платье, засунула этот окорок себе под подол, уперев его копытом в пол автобуса. Блондинка-таможенник беспечно скользила взглядом по креслам и вдруг застыла как вкопанная, наткнувшись на ноги руководителя. Ведь одна нога была свиной и с копытом. Девушка в униформе хотела что-то произнести, вероятно спросить про контрабанду целого окорока, а если это не свинина, то о наличии летающей метлы, но Лидия Петровна испуганно сказала невпопад на опережение: