Страница 50 из 64
Такое вероломство не укладывалось в голове. И подумать только, от кого оно исходило! Если Вавилов сын купца, внук крепостного крестьянина, то Якушкин столбовой дворянин, голубых кровей, герб его рода красовался в 4-й части Общего гербовника, его предки служили воеводами, стольниками, стряпчими, послами. Его прадед, современник Пушкина, был блестящим офицером, храбро сражался против Наполеона, был человеком чести, не терпел царского произвола. Участвовал в тайном обществе, пережил разгром декабрьского восстания, был приговорен к каторге. После 30 лет каторги и ссылки был помилован, написал воспоминания, которыми зачитывалась вся образованная Россия! А правнук, слегка ухмыляясь и с трудом сдерживая злорадство, почти открыто торжествовал по поводу того, как хитро объегорил наивного плебея!
Вавилов не мог предполагать, сколь роковым демоном станет для него Иван Вячеславович Якушкин. В те весенне-летние месяцы 1917 года Якушкин тоже об этом не подозревал…
Первым порывом Вавилова было – забрать свое заявление из Воронежского института! Но, поостыв, он решил этого не делать. С какой стати облегчать жизнь ректорату, поступившему с ним столь некорректно.
Понятие «частное земледелие» было довольно расплывчатым: от руководителя кафедры зависело, какое из возможных направлений развивать. Направления работы у Вавилова и Якушкина были разные. Ивана Вячеславовича интересовало питание растений, обработка земли, севообороты; Вавилова – сами культурные растения. Воронежскому ректорату предстояло решить, какое из двух направлений для него предпочтительнее.
Не снимая своей кандидатуры в Воронеже, Вавилов подал на должность преподавателя Саратовских высших сельскохозяйственных курсов. Курсы эти были очень молоды: созданы только в 1913 году. Репутация их еще не установилась. У истоков их создания стоял видный ученый-животновод Б.X.Медведев, он и стал их ректором. Он откликнулся быстро: Вавилову предложено место преподавателя.
А из Воронежа ни слуху ни духу. Наконец он узнает – опять от Якушкина! – что тот избран штатным адъюнкт-профессором. Вавилов тоже избран – но на сверхштатную кафедру, о ее учреждении решено ходатайствовать.
Очень уж это похоже на попытку сохранить хорошую мину при нечистой игре. Идет 1917 год, в стране революция! Предприятия стоят, рабочие митингуют, солдаты массами бегут с фронта, во Временном правительстве раздрай, государственный бюджет трещит по швам, – какие там сверхштатные кафедры! И почему Вавилов узнает об этом от Якушкина, а не от воронежского ректората?
Вавилов ставит себе срок 1 июля. Так и не дождавшись ответа из Воронежа, он принимает предложение Б.X.Медведева.
Молодые саратовские курсы менее престижны, чем Воронежский институт, а позиция преподавателя менее престижна, чем адъюнкт-профессора, да и жалование значительно ниже. Зато «Саратов очень радушен», как сообщил Николай Иванович в Воронеж Макарову.
В сентябре 1917 года Вавилов прочел на Саратовских сельскохозяйственных курсах вступительную лекцию. Изложил в ней «Credo агронома-ботаника», как написал Роберту Эдуардовичу Регелю. То была программная лекция. Начал ее Вавилов с того, что будет говорить о «перспективах, в направлении которых мыслится работа современного растениевода», об «идеологии исследования в этой области агрономической науки». И сразу же перешел к изложению концепции Льва Ильича Мечникова о трех фазах развития человечества и его культуры.
Лев Мечников был старшим братом Ильи Ильича Мечникова и по таланту не уступал младшему брату Еще он был большим забиякой и обладал необузданным нравом, что, впрочем, было свойственно многим Мечниковым. Он родился в Петербурге в 1838 году. Его отец Илья Иванович был гвардейский офицер, а его дворянский род восходил к приближенному молдавского князя Стефанита Спотарю Милешту.
Князю Стефаниту Спотарь изменил. Послал в подарок польскому королю дорогую позолоченную трость, инкрустированную драгоценными камнями, а в нее вложил секретную записку: могу свергнуть молдавского князя, трон отдать тебе. У польского короля были другие планы, записку он переслал Стефаниту. Князь хотел покарать изменника самой суровой казнью, но потом смягчился и, во уважение прежних заслуг, голову Спотарю отрубать не стал, а велел отрубить только… нос! Изменника с позором изгнали из страны.
Согласно легенде, он уехал в Германию, где чудодей-лекарь пришил ему новый нос. С новым носом он явился к русскому царю Алексею Михайловичу и стал учителем маленького Петра – будущего императора Петра Великого.
Спотарь выписал из Молдавии своего племянника Юрия Степановича, царь Петр поставил его мечником (кем-то вроде судьи) и за добрую службу пожаловал ему богатые поместья в Малороссии. От этого мечника и пошла фамилия Мечниковых. В роду были видные государственные мужи, один стал сенатором. Но свои собственные дела они вели неумело, род их изрядно оскудел.
Илья Иванович поправил свое материальное положение, женившись на не знатной, но богатой невесте: дочери Льва Неваховича – удачливого коммерсанта и талантливого литератора.
Невахович был одним из трех первых евреев, поселившихся при Екатерине Великой в Петербурге. По закону евреям в столице жить не дозволялось, но просвещенная императрица любила полиберальничать и на это нарушение закрыла глаза.
Лев Невахович известен как зачинатель русско-еврейской литературы, то есть автор первого произведения на русском языке на еврейскую тему: «Вопль дщери иудейской».
Он призывал русское общество к справедливости и милосердию к его соплеменникам, страдавшим от злобных наветов и несправедливостей. Позднее Невахович крестился и отошел от еврейской тематики. Его веселые, искрометные комедии с успехом шли в столичных театрах, Неваховичи были приняты в высшем обществе, его миловидная дочь Эмилия пользовалась успехом на балах, однажды танцевала с Пушкиным. Поэт спросил очаровательную партнершу, как ее зовут; она ответила: «Мила».
– Как вам идет ваше имя! – любезно заулыбался поэт, возможно, тотчас забыв о своем комплименте, но Эмилия Львовна помнила о нем до конца жизни, рассказывала детям, он стал семейным преданием, как отрубленный нос Спотаря Милешту.
Похоже, что Илья Иванович женился на Эмилии не только из-за богатого приданого. Всё шло бы хорошо, если бы не пагубная страсть к карточной игре. Не с него ли и ему подобных Пушкин рисовал Германна в «Пиковой даме»?
От приданого жены с годами ничего не осталось, жить в Петербурге с должным для светского офицера размахом стало невозможно. Пришлось выйти в отставку и поселиться в своем родовом имении Панасовке, в Харьковской губернии. Сыновей своих, старшего Ивана (названного в честь деда по отцовской линии) и младшего Льва (названного в честь деда по материнской линии), оставили в частном пансионе, дочь взяли с собой. В Панасовке родился четвертый ребенок, Николай, после него уже детей иметь не хотели. Но, как я писал в книге о младшем Мечникове, «3 мая 1845 взял и возвестил победным криком о своем появлении на свет божий Илья. Это был его первый своевольный поступок»[89].
Однако неукротимым своеволием Лев Мечников превосходил даже младшего брата.
Болезнь тазобедренного сустава, перенесенная в детстве, сделала его инвалидом, но хромота не мешала ему мотаться по свету, драться на дуэлях, убегать из дому – то в Молдавию, чтобы захватить трон (!), то в Севастополь – спасать отечество во время Крымской войны. Из гимназии его исключили за независимый нрав. Он посидел над книгами пару месяцев и экстерном сдал экзамены за гимназический
Резник С.Е. Мечников. М.: Молодая гвардия, 1973. С. 23. (ЖЗЛ) курс. В Харьковском университете связался с революционными кружками и после первого курса был удален, – к счастью, без волчьего билета. В Петербурге он поступил в Медико-хирургическую академию, параллельно в университет и в Академию художеств, а приватно изучал иностранные языки. За два года он освоил десяток европейских и несколько восточных языков. В это трудно поверить, но так говорят его биографы. Когда появилась возможность присоединиться к дипломатической миссии, он бросил учебу во всех трех высших школах и отбыл в Константинополь, оттуда в Афины, затем в Иерусалим. Мир посмотреть, себя показать, кое-что зарисовать.
89
Резник С.Е. Мечников. М.: Молодая гвардия, 1973. С. 23. (ЖЗЛ)