Страница 13 из 16
– Какое отношение это имеет ко мне? Что, Сильвия ехала в автобусе?
– Теперь представьте, что выйдет из строя не только ваш автобус, Джоэль. Спасая человека, вы уничтожаете все автобусы в мире. Навсегда.
Я открыл рот, не зная, что скажу, но Пема не стала ждать ответа.
– Это трудное решение, Джоэль. Нечто вроде выбора Хобсона[20]. Если мир узнает то, что вам сейчас предстоит услышать, с телепортацией будет покончено, она навсегда закроется для бизнеса. Альтернатива – зачистить вас. Все останется как есть, статус кво сохранится.
– Подождите, так зачиститься – значит убить себя?
– Я этого не говорила.
– Послушайте, – сказал я, надеясь урезонить ее. – Я всего лишь опоздал на очень важную встречу с женой ввиду обстоятельств, которые не мог контролировать. И она, вероятно, страшно волнуется, но я не могу сообщить ей, что со мной все в порядке, потому что мои коммы не работают. Я ничего не знаю и сижу в комнате с женщиной, которая в общем-то велела мне броситься под автобус!
– Простите, но у нас совсем не осталось времени. – Она нетерпеливо постучала по столу. – Помните: сейчас у вас есть выбор. Если решите не зачищаться, скажите слова «карма хамелеон».
– Что сказать?
– Карма хамелеон[21].
Где она могла слышать «Culture Club»? Это не может быть грандиозным случайным совпадением. Уж не шарил ли МТ тайком в моих коммах перед тем, как я попал сюда?
– Как в песне 1980-х годов? – подозрительно спросил я.
– Да, наверное… – она замялась. – Кажется, это песня. Которую вы…
Она тряхнула головой, очевидно, не зная, как закончить мысль.
– Да, но откуда вы о ней знаете? – настаивал я. – Никто не знает «Culture Club».
– Не важно. Просто скажите эти слова, если хотите уйти. Ясно?
– Кажется, да, – ответил я. – Значит, если я не хочу зачищаться, нужно сказать «Карма хамелеон»…
– Сейчас не говорите! – предупредила она.
– Почему? И каким образом они спасут меня? И почему я должен вам верить?
Еще один вздох. На этот раз с подчеркнуто раздраженным «уф».
Теперь, пожалуй, самое время упомянуть о том, что Сильвия и моя мама совершенно уникальные женщины в том смысле, что радостно мирятся с моим, назовем это так, «уникальным обаянием». А вот Пема, очевидно, не способна была его оценить.
– Не должны. И слова, которые я вам назвала, произносить не обязательно. Можете даже уйти хоть сейчас. Валяйте, бегите – вон дверь. Подозреваю, вы уже знаете, что найдете за порогом. Однако, если вы все-таки произнесете эти слова, нано, которые задержали вас, задержат нас с Биллом, – объяснила Пема. – У вас будет две-три минуты, прежде чем их перепрограммируют. Вам повезло: чтобы разобраться с вами, они зачистили весь этаж, а охрана внизу, в вестибюле.
Не хочу ни с кем из них столкнуться снова.
– Вам лучше всего воспользоваться лестницей, – продолжала она. – Выйдя за порог, поверните налево. Отсчитайте четыре двери справа от вас. Выход – за зеленой. Поднимитесь по лестнице. Мы сейчас на девятом этаже…
– Вы хотите, чтобы я сбежал, поднявшись наверх? – перебил я.
– Заткнитесь и слушайте! Да, природный инстинкт потребует, чтобы вы спускались, но вестибюль кишит охранниками. Ваш единственный шанс выжить – добраться до тринадцатого этажа.
Тринадцатый этаж? Не крыша?
Пема говорила быстрее, чем я думал.
– Заставить их открыть вам дверь – вот ваша проблема. С этим я не могу вам помочь.
– Кого – «их»?
Она подалась вперед, глядя мне в глаза.
– Пожалуйста, поймите, Джоэль: я не ваша соучастница. И не союзница. Я здесь просто для того, чтобы дать вам шанс, которого иначе у вас не было бы. Это вся помощь, какую я могу вам предложить. Я также буду нейтрализована, если вы произнесете эти волшебные слова…
– Карма хамелеон…
– Хватит! – Она начинала терять терпение. – В последний раз – не произносите эти слова в этой комнате, если не решили бежать. Они сейчас активны.
– Хорошо, хорошо, – сказал я. – Так что дальше?
– С этой минуты не обращайтесь ко мне за помощью. Иначе сделаете только хуже нам обоим. – Она посмотрела на дверь. – Я попытаюсь уговорить Корину, но она, вероятно, уже приняла решение. Как я сказала, у них очень веские доводы. Вы, возможно, даже согласитесь с ними.
– Соглашусь зачиститься? – недоверчиво перепросил я. – Ну, желаю в этом удачи.
Она кивнула, в глазах у нее появился намек на печаль.
– Я не согласна только с отсутствием выбора. Но, пожалуйста, сделайте вид, что удивлены, когда вам все объяснят. Не хочу, чтобы она подумала, будто я сообщила вам подробности.
– Не волнуйтесь, не сообщили.
– Гонг-да[22], Джоэль! – серьезно сказала она, совершенно не поняв моего сарказма. – Я знаю, вы смущены, но сейчас не время жалеть себя. Сейчас время проявлять мудрость. Трудно говорить с вами, потому что вы ничего не знаете. На самом деле у вас с Сильвией нет хорошего выбора. Через что она прошла, не могу даже…
Голос ее дрогнул. Она замолчала, и на глазах у нее показались слезы. Несколько слезинок проложили дорожки на ее угловатых щеках.
Тут я понял, что почти ничего не знаю о жизни Сильвии на работе. Конечно, она жаловалась на «Билла» и иногда рассказывала о «забавных коллегах», но я не знал, кто составляет круг ее общения в МТ. Может, эта Пема – одна из ближайших подруг Сильвии. Она явно очень хорошо меня знает. И все же странно, что она ведет себя, как на моих похоронах, хотя я сижу прямо перед ней.
За стенами комнаты послышались шаги. Пема быстро вытерла глаза, и ее лицо стало бесстрастным.
Открылась дверь, и вошел Билл Таравал. «Вживую» плешь у него на темени казалась еще больше, но в целом он выглядел точно как его видеопроекция.
– Мистер Байрам, – сказал он, тяжело отдуваясь. – Тысяча и одно извинение. – Он выдохнул. – Добро пожаловать в «Международный транспорт». – На мою псевдоспасительницу он посмотрел с едва скрытым недовольством. – Пема.
– Билл. – Теперь Пема вся была деловитость и высокомерие. – Не объясните, почему человека без коммов, утверждающего, что он муж Сильвии Байрам, держат в заложниках на исследовательском этаже? А где служба безопасности?
– Минутку, Пема, – негромко сказал Таравал. Потом, повернувшись ко мне, добавил: – Вас трудно задержать. Вначале вы сбежали из помещения Панчева эскроу, потом из машины, которую я послал…
– У меня на уме было другое, – ответил я. – Например, почему я здесь, а не в Коста-Рике.
– Ах да. Что ж, ситуация… скажем так… развивается. К счастью, вы сумели проникнуть в здание. Здесь, на этом этаже, вы под нашей юрисдикцией. Наш центральный офис – суверенная территория «Международного транспорта». – Пема поджала губы, но ничего не сказала. Таравал кашлянул и продолжил: – Вы знаете, что такое аят, мистер Байрам?
– Понятия не имею.
– Так назвали бы вас геенномиты. Вы стали бы для них идеальным аятом, если бы они знали о вашем существовании. – Он снова помолчал: думаю, чтобы показаться более авторитетным. – Перед Последней войной мусульмане считали свою священную книгу Коран аятом. Они считали, что в ней содержатся духовные послания аллаха человечеству. Как мусульмане верят в то, что аят есть послание аллаха, в языке геенномитов это слово имеет схожие значения: свидетельство, знамение и чудо. Я уверен, на пути сюда вы видели их послание, обращенное к миру. Самое красноречивое в нем – слова: «Мы вам будем показывать наши знамения на горизонтах, пока вам не станет ясно, что они есть Истина». Они ищут доказательство, Джоэль. Полученное от бога неопровержимое доказательство того, что телепортация – грех. Боюсь, что вы и есть это доказательство.
Какого хрена он несет?
Он несколько раз сложил вместе кончики пальцев.
20
Томас Хобсон в начале XVII века сдавал лошадей в аренду. Так как клиенты всегда хотели получать своих любимых лошадей, некоторые лошади работали слишком много. И поэтому изобретательный извозопромышленник разработал систему ротации, давая клиентам самую близкую к выходу лошадь или не давая никакой. Со временем словосочетание «выбор Хобсона» стало общим названием для выбора между двумя или большим количеством нежелательных вариантов.
21
Песня группы «Culture Club» 1983 года. – Прим. пер.
22
«Волшебное» слово, переводящее компьютерную игру на новый уровень.