Мастера беззакония

— ...Не делай этого, прошу, — взмаливается она, вцепившись пальцами в лацканы его пиджака. — Только не его... Никого из них.

Тео горько покачивает головой.

— Ты жестока, даже когда умоляешь, родная... Только не его, — передразнивает он, презрительно скривившись. — Хотя бы за это их всех стоит прикончить. За то, что ты ставишь их выше меня. Выбираешь его... — Лицо Тео приобретает жестокое выражение. И он склоняется к её уху, зло обещая: — Скоро тебе не из кого будет выбирать... Останемся только ты да я.

— Тебя что, совсем не волнует твоя беременная девушка? — напоминает ему Дафна, поражаясь, как ему удаётся ту упорно игнорировать. — Жива ли она...

— Дафна, она — не моя... Ты — моя.

Нет. Больше нет. Но страх за близких оказывается сильнее, и Дафна смалкивает. Горячие слезы выступают на её голубовато-серых глазах от осознания, что есть только один способ удержать Нотта от непоправимого.

— Не тронь их... и я вся твоя, — сердце Дафны пронзает острой болью, едва она произносит эти слова. Рыдания застревают в горле, но она проглатывает их, зная, что Тео это не понравится.

Его злое лицо разглаживается, а уголки губ почти подымаются в впервые за долгое время искренней улыбке, если бы не зародившаяся в его кристально-зелёных глазах тень сомнения.

— Но будешь ли ты любить меня, хм? — Он хмуро смахивает пальцами с её щёк бесшумно скатывающиеся слезы. — Как любишь сейчас его? Как прежде любила меня...

Дафна сдерживает горькую усмешку.

— А ты думаешь, если убьёшь всех, кто мне дорог, я буду любить тебя наверняка?

— .. Тогда тебе придётся доказать мне, что ты моя. Обними меня, — Нотт растягивает губы в выжидающей улыбке, широко раскрывая для неё свои объятия. — Ну же, — командует он. — Я безу-у-умно по тебе соскучился, родная.

— Игры... Снова эти твои чертовы игры, — устало проговаривает она, разводит руки и с вымученной улыбкой дотрагивается до его плеч. Но не успевает и податься навстречу, как он нетерпеливо притягивает её к себе за талию, отчаянно и облегчённо утыкаясь лицом в изгиб её шеи. Дафна утопает в его крепких объятиях и, обессиленно уткнувшись лицом в ткань мужского пиджака, проливает на него слезы.

— Не в этот раз, Дафна. Я предельно серьёзен. Ты уедешь со мной во Францию и никогда с Забини больше не увидишься, ясно? — поглаживая кончиками пальцев её поясницу, Нотт собственнически вжимает Дафну в себя и вдыхает полной грудью её родной аромат; блаженная улыбка красит его осунувшееся лицо. — А если он будет искать тебя, я.. — жёсткие нотки проскальзывают в его полузабвенном голосе.

— Ясно.

— И ты не будешь пытаться бежать?

— Я же буду твоей заложницей, — положив подбородок ему на плечо, она сквозь пелену слез тупо смотрит в пустоту.

— Без тебя было так одиноко... — самозабвенно шепчет он, не внимая её безжизненному голосу. — Я крупно облажался, Даф. Но мне никто, кроме тебя, не нужен... Никто. — Дафна вздрагивает; его дыхание обжигает кожу: Тео касается её шеи губами и покрывает её нежными поцелуями, не переставая сладко нашёптывать: — Вернись ко мне... Вернись... Клянусь, я исправлюсь.

— Ты неисправим, Тео, — грустно изрекает она. — То, что ты наделал, ничем не исправишь.

Он мучительно вздыхает и упирается лбом в её плечо.

— Мы — две стороны одной медали, — раздаётся над ухом Дафны его вновь одержимый безысходный голос. — Так предназначено и от этого никуда не деться. Ты ведь совсем всего не понимаешь...

Дафне хочется послать его к дьяволу. Это чёртово проклятье, а не какое-то там предназначение. Но она не может злить Нотта. Блейз не должен погибнуть. Гермиона и Драко не должны погибнуть. Из-за этого проклятого психопата, грозившегося их всех убить. И то ли ей не остаётся больше сил сопротивляться, то ли эта принесённая собой жертва кажется ей правильной...

Может, любовь должна ранить. Может, прекрасная любовь просто не для неё? И не стоило даже пытаться? Может, ей просто не суждено быть счастливой. И ей стоило бы просто смириться со своей участью.

Отстранив своё лицо от шеи Дафны, Нотт с гневающимся прищуром замечает, как один из дирижаблей идёт к ним на снижение.

— Или, чтобы ты поняла, они все должны сгинуть в небытие? — Нотт сверлит дирижабль своими бесноватыми глазами.

Дафна лихорадочно оборачивается, отрываясь от него. И вновь поворачивается, панически забегав глазами по его лицу. Сумасшедшая бездна зияла в его изумрудных глазах.

— Нет! — Она судорожно мотает головой, берет его ладони, в одной из которых он зажимает палочку, и обвивает ими свою шею поверх своих растрёпанных белокурых локон. — Я прямо сейчас уеду с тобой. Буду твоей. И никогда не сбегу! Только не трогай никого из них... Прошу.

— Но будешь ли ты как прежде любить меня, м? — вновь задаётся он душетрепещущим вопросом.

Секунду помолчав, Дафна отводит глаза; в её сознании возникает Блейз и все моменты с ним. Его прикосновения, слова любви... Слезы вновь наворачиваются на её глаза цвета дождя, что он так любит.

— Да... — кивает ему Дафна, сморгнув слезы. — Буду.

Тео улыбается. Запускает пальцы в корни её светлых шелковистых волос и прижимает её голову к своей груди. Вызывая дрожь по всему её телу.

— Скажи это... Скажи, нашу клятву, родная.

Душащий комок застревает в горле Дафны от этой его просьбы. Да как он смеет! ...просить об этом. Пальцами она жёстко вцепляется в развороты его пиджака. От длинных поглаживающих пальцев Нотта в её волосах по коже ползут колючие мурашки. Проходят долгие напряжённые секунды, дирижабль все ближе спускается к мосту.

И Дафна, глотнув воздуха, решается.

— ..Je n’aime que toi¹, — молвит едва слышно с давящим режущим чувством в груди. И для полноты сквозь безмолвные рыдания выдыхает: — ...mon chéri².

Она не видит его лица, но может буквально ощутить, как он, прикрыв веки, пробует эту фразу из её уст на вкус, словно изголодавшийся зверь.

Только блаженство, разлившееся в его тёмном сердце, длится недолго. Вынужденный купаться в последствиях своих грехов, Тео резко распахивает свои полные болезненной огорчённой злобы глаза.

Улыбка спадает с его лица.

— Vous mentez³!

Дафна отчаянно мотает головой из стороны в сторону, отстраняясь от его тела. Но тут вспышка магии из палочки Нотта ударяет ей в висок. И она без сил обвисает в его руках. На секунду перед этим Дафна видит гримасу боли на его лице — на мгновение казалось, прежнего узнаваемого ей мальчика.

Который тут же бесследно пропадает.

— Потому как, мне кажется, ты ненавидишь меня, Дафна, — он быстро сменяется ликом безжалостного психопата, готового творить страшные вещи. И, мягко опуская девушку на землю, с горестной усмешкой проговаривает ей уже бессознательной прямо в ухо: — Но, уж поверь, я себя... ненавижу больше.

Примечания:

¹ (франц.) Я люблю только тебя.

² (франц.) Родной.

³ (франц.) Ты врёшь!

С тобой я чувствовала эйфорию,

Я видела пики своей утопии.

Мы говорили о жизни в Сайгоне,

Чтобы оставить все это и двигаться к солнцу.

Но ты сломал наш кодекс чести,

Ты поджёг мою нирвану.

А теперь хочешь снова меня вернуть.

Тогда как я просто хочу покончить с этим.

Скажи, чего ты хочешь от меня?

Я же просто хочу твоей крови, милый.

Знаешь, кто ты для меня?

Ничто, кроме пролитой крови, милый.

Было время, когда я хотела отомстить,

Но злиться и страдать не имеет смысла.

Я даже думала о прощении,

Для того, чтобы идти дальше без сожалений...

— XOV «Blood Honey»

Саундтрек: 24-7 – Foreign Beggars feat. Feed Me

По мере приближения дирижабля к мосту Драко и Гермиона заметили странную картину того, как Дафна обнималась с Ноттом. Сперва им это показалось лишь странным, но потом их подруга внезапно обмякла у потенциального врага в руках.

У них на глазах Нотт снимает с себя пиджак, накидывает его на её открытые плечи и опускает Гринграсс на землю, прислонив девушку спиной к своей ламборгини, от которой на асфальт падает неоновый свет. Затем он отходит от Дафны и возвращается к кейсу, тут же привлёкшего внимания Малфоя своим излучающим красным свечением. В сочетании с выражением полного помешательства на лице Нотта, это наводит на опасения.