Страница 5 из 10
Итак, поскольку мы надеемся иметь слушателя восприимчивого, доброжелательного и внимательного, я должен раскрыть, как каждое его состояние может быть вызвано. Мы можем сделать слушателей восприимчивыми, если кратко охарактеризуем дело и тем же привлечем их внимание; восприимчивый слушатель – тот, кто готов слушать внимательно. Мы будем иметь внимательных слушателей, пообещав обсудить важные, новые и необычные вопросы, или относящиеся к государству, или к самим слушателям, или к поклонению бессмертным богам, призвав их внимательно слушать и перечислив пункты, которые собираемся обсудить. Сделать слушателей доброжелательными можно с помощью четырех способов: обсуждая собственную особу, персоны наших противников, то, что касается слушателей, и собственно факты.
5. Начиная с обсуждения собственной особы, мы обеспечим доброжелательность, восхваляя свои заслуги без высокомерия и показывая свое прежнее поведение по отношению к республике, или к родителям, друзьям или слушателям, и сделав некоторые ссылки на…, при условии, что все такие ссылки имеют отношение к данному вопросу; или подобным образом выставляя напоказ свое бессилие, нужду, одиночество и неудачливость и умоляя о помощи слушателей, в то же время показывая, что мы не склонны возлагать надежду на кого-либо еще.
Начиная с обсуждения персон наших противников, мы обеспечим доброжелательность, вызывая к [врагам] ненависть, делая их непопулярными или достойными презрения. Мы заставим ненавидеть их, перечисляя неблагородные, своевольные, коварные, жестокие, наглые, злонамеренные или позорные их поступки. Мы сделаем наших противников непопулярными, рассказывая об их агрессивном поведении, их властности, несерьезности, богатстве, отсутствии самоограничения, об их высоком происхождении, клиентах, гостеприимстве, связях или брачных союзах, ясно давая понять, что они в большей степени полагаются на их поддержку, чем на правду. Мы вызовем к нашим противникам презрение, представив их праздность, трусость, леность и роскошные привычки.
Начиная с обсуждения персон слушателей, доброжелательность будет обеспечена, если мы выставим [на обозрение] явленное ими в прежних суждениях мужество, мудрость, человечность и благородство, и если мы демонстрируем, каким уважением они пользуются, и с каким интересом ожидается их решение.
Начиная с обсуждения собственно фактов, будем добиваться благорасположения слушателей, превознося с похвалой собственный интерес и презрительно пренебрегая таковым наших противников.
6. Теперь я должен разъяснить тонкий подход. Есть три случая, в которых мы не можем использовать прямое вступление, и должно их внимательно рассмотреть: (1) когда дело позорное, то есть, когда сам предмет [речи] отвращает от нас слушателя; (2) когда слушатель, по-видимому, был покорен предыдущими ораторами оппозиции; (3) или когда слушатель утомился, слушая предыдущих ораторов.
Если дело позорного вида, можно отразить во введении следующие моменты: что должно рассматривать средства, а не поступки; что мы сами недовольны поступками, которые как говорят наши оппоненты, были совершены, и что они недостойные, отвратительные. Затем, если имеем достаточно времени развить эту мысль, покажем, что ничего подобного не было совершено нами. Или изложим далее решение, вынесенное другими в аналогичном случае, независимо от того, имело ли дело равное, меньшее или большее значение; затем будем постепенно приближаться к собственному случаю и установим аналогию. Тот же результат достигается, если отрицаем намерение обсуждать наших оппонентов или какой-либо посторонний вопрос и все же, тонко вставляя замечания, делаем это.
Если слушатели убеждены, если речь оппонента вызвала их доверие – это нетрудно определить, так как мы хорошо осведомлены о средствах, с помощью которых доверие обычно вызывается, – если, таким образом, мы полагаем, что доверие было завоевано, следует применить тонкий подход к делу следующим образом: вопрос, который наши противники полагают обеспеченным сильнейшей поддержкой, пообещаем обсудить в первую очередь; начнем с заявления, сделанного оппонентом, и особенно с его последнего заявления; и будем демонстрировать колебание, соединенное с возгласом удивления: «Разве могу я сказать лучше?» или «С чего мне начать ответ?»
Если слушатели были утомлены, начнем с чего-то, что может вызвать смех – с басни, правдоподобной выдумки, карикатуры, иронического изменения смысла слова, двусмысленности, недосказанности, подшучивания, наивности, с преувеличения, подведения итога, каламбура, неожиданного оборота, сравнения, свежей сплетни, исторического анекдота, стиха, или с оклика или улыбки одобрения, адресованных кому-либо из слушателей. Или пообещаем говорить не о том, к чему готовились, и не так, как другие обычно делают; мы кратко объясним, что делают другие ораторы и то, что мы намерены делать.
7. Между тонким подходом и прямым вступлением существует следующая разница. Прямое вступление позволяет с помощью простых приемов, здесь рекомендованных, сразу сделать слушателя доброжелательным, или внимательным, или восприимчивым; в то время как тонкий подход позволяет достичь всех этих результатов скрытно, притворством и также обеспечить те же выгодные позиции при произнесении речи. Но хотя это тройное преимущество, – заключающееся в том, что слушатели постоянно демонстрируют внимание, восприимчивость и доброжелательность по отношению к нам – будет обеспечиваться на протяжении всей речи, оно должно быть в основном завоевано во введении к делу.
Теперь, боясь, что мы можем в какой-то момент использовать неверно составленное введение, я покажу, каких ошибок следует избегать. Мы должны быть уверены, что наш слог умеренный, и что слова используются общеупотребительные, так что речь выглядит неподготовленной. Введение [составлено] неправильно, если оно может быть применено к целому ряду дел; это то, что называется обыкновенным[8] введением. Также, введение, которое может использовать и противник, не менее ошибочно, – это то, что называется общим введением. Введение, которое противник может обернуть в свою пользу, также является ошибочным. Неправильно составлены также те из них, которые написаны слишком трудным [для понимания] слогом или являются слишком затянутыми; и те, которые не произрастают из существа дела таким образом, чтобы иметь тесную связь с изложением фактов; и, наконец, те, которые не в состоянии сделать слушателя доброжелательным, или восприимчивым, или внимательным.
8. О введении я сказал достаточно; теперь позволь обратиться к повествованию или изложению фактов. Есть три рода повествования. Первый род применяется, когда мы излагаем факты и обращаем каждую деталь в нашу пользу, чтобы одержать победу; он применяется в делах, по которым должно быть вынесено решение. Второй род часто используется в речах как средство добиться доверия или уличить противника, или чтобы перейти к чему-либо, или подготовить почву для чего-либо. Третий способ не используется в делах, фактически рассматривающихся в суде, но дает удобную практику для отработки первых двух типов, более предпочтительных в реальных делах. Существует два вида такого повествования: один основывается на фактах, другой – на людях.
Вид повествования, основывающийся на изложении фактов, представлен в трех формах: легендарной, исторической и реалистичной. Легендарное сказание включает в себя события ни истинные, ни вероятные, как те, которые представляются в трагедиях. Историческое повествование представляет собой отчет о подвигах фактически совершенных, но унесенных временем из памяти [людей] нашей эпохи. Реалистический рассказ перечисляет воображаемые события, которые, однако, случаются, подобно тем, что составляют сюжеты комедий.
Повествование, основывающееся на людях, должно представлять образ жизни и разнообразные черты характера, такие как строгость и мягкость, надежду и страх, недоверие и вожделение, лицемерие и сострадание и превратности жизни, такие как повороты судьбы, неожиданные бедствия, внезапная радость и счастливый исход. Но эти виды будут разработаны на практических упражнениях. Я собираюсь объяснить, как надлежит обращаться с такого рода изложением фактов, которое используется в реальных делах.
8
Скорее, такое введение сейчас можно было бы назвать банальным.