Страница 31 из 38
Воронежско-Касторненская вместе с Острогожско-Россошанской стали первыми после победы под Сталинградом операциями, закончившимися окружением значительных группировок врага. В этой связи надо отдать должное генералу армии[225] А.М. Василевскому и генерал-лейтенанту Ф.И. Голикову, которым по праву принадлежит ведущая роль в планировании и проведении этих операций. Ставка высоко оценила вклад полководцев в эту победу. 28 января 1943 г. они были награждены орденами Суворова 1-й степени.
Нельзя не сказать и о той дорогой цене, которую пришлось заплатить за этот успех. Так, по данным штаба Воронежский фронт только в ходе первой фазы операции с 24 января по 1 февраля 1943 г. он лишился более 33 000 человек убитыми, пропавшими без вести и ранеными, причём треть из этого числа, более 11 500, приходится на потери 40-я А[226].
Мощные удары, нанесенные в ходе Воронежско-Касторненской операции по ГА «Б», которая удерживала значительную часть юго-западного направления советско-германского фронта, поставили это стратегическое объединение вермахта на грань катастрофы. Чем незамедлительно воспользовалась Ставка ВГК, нанеся в начале февраля 1943 г. решительные удары сразу тремя фронтами – Брянским, Воронежским и Юго-Западным в направлении Украины.
В. Н. Замулин. «Сложность обстановки – вот объективный фактор, оправдывающий таких начальников…»
В истории битвы за Курск (период формирования Курской дуги) есть ряд важных событий, которые находятся «в тени» более масштабных сражений. К таковым можно отнести боевые действия на втором этапе Харьковской оборонительной операции советских войск с 13 по 21 марта 1943 г., которые привели к завершению формирования южной части Курской дуги и стабилизации здесь фронта. Одна из главных причин слабой изученности этого периода – скудная база первоисточников. В начале 1990-х годов был рассекречен ряд фондов Центрального архива Министерства обороны РФ, в том числе и за 1943 г. В научный оборот начал поступать значительный массив неизвестных ранее материалов, которые позволяют не только понять ход боевых действий, оценить планы и решения командования противоборствующих сторон, но и определить уровень подготовки войск, степень влияния отдельных соединений и объединений на результаты ряда сражений, представление о которых в научном мире и в обществе уже устоялось. Подобного рода документами являются материалы отчётов штабов двух соединений: 3-го гвардейского Котельниковского и 2-го гвардейского Тацинского танковых корпусов о драматических страницах обороны района Белгорода в марте 1943 г.
После ввода в бой во второй половине февраля 1943 г. переброшенных из Франции моторизованных соединений СС оперативная обстановка в полосе Воронежского фронта, войска которого действовали здесь, с каждым днём обострялась. С 27 февраля по 3 марта 1943 г. армии правого крыла Юго-Западного фронта генерала армии Н.Ф. Ватутина, оставив до 120 км освобождённой в ходе зимнего наступления территории, отошли за р. Северский Донец и заняли оборону по линии: Змиёв, Изюм, Красный Лиман. Враг не только нанёс большой урон его войскам, но полностью восстановил коммуникации ГА «Юг» и создал благоприятные условия для нанесения контрудара по левому крылу Воронежского фронта. Однако его командующий генерал-полковник Ф.И. Голиков, как и его сосед, вовремя не оценил эту угрозу. Его армии продолжали наступление на Полтаву даже в тот момент, когда правый фланг войск Ватутина был полностью смят противником. Приказ о переходе к обороне Ф.И. Голиков отдал только 1 марта, оговорив, что на правом крыле фронта войска должны были овладеть Сумами и Суджей. Причём это решение 2 марта было одобрено Ставкой ВГК. Под давлением ГА «Юг» эпицентр боёв начал смещаться к Харькову и к востоку от него, в район Борисовки – Томаровки – Белгорода.
Боевые действия в марте 1943 г. в районе Белгорода мало изучены. Авторы ряда исследований, опубликованных в последние годы по этой теме, обычно завершают рассказ о втором захвате Харькова немцами отводом группировки 3-й танковой армии генерала П.С. Рыбалко с приданными частями из города 16 марта. Но ещё до того момента, как корпус СС 11 марта приступил к его штурму, Ставка ВГК, прогнозируя стремление неприятеля прорваться к Курску, начала спешно стягивать под Белгород крупную группировку сил. 9 марта 1943 г. командование Воронежским фронтом было проинформировано, что в его распоряжение передаются: 2-й гв. Тацинский, 3-й гв. Котельниковский и 18-й танковые корпуса. Кроме того, в его полосу уже шли эшелоны с войсками двух гвардейских армий. Но оперативная обстановка осложнялась с каждым часом. Немцы заняли Старый Люботин, западную часть г. Люботин, с. Олыианы и ст. Максимовка (15 км юго-восточнее Богодухова). Таким образом чётко определилось намерение неприятеля обойти Харьков с севера, через Дергачи.
Генерал-полковник Ф.И. Голиков решил сосредоточить подходящие подвижные соединения между Белгородом и Харьковом в районе: Микояновка, Казачья Лопань, Золочев, Муравлевка, чтобы нанести удары в юго-западном направлении во фланг и тыл боевых групп неприятеля. Таким образом он планировал сбить темп наступления врага на Харьков с запада и юго-запада и разгромить его передовые боевые группы. Однако выполнить этот замысел не удалось. 2-й гв. Ттк генерал-майора В.М. Баданова сосредоточился уже 6 марта 1943 г. на правом фланге Юго-Западного фронта. Но по настоянию Н.Ф. Ватутина был оставлен в его распоряжении и направлен на Змиёв, а затем на Тарановку, Нов. Водолага с целью нанести удар во фланг противнику, наступающему на Харьков из района Новая Водолага – Валки. Но этот замысел остался нереализованным. В результате манёвра корпусом было потеряно драгоценное время – минимум трое суток, он подошел к Белгороду только вечером 10 марта измотанным, имея в строю лишь 80 танков. Комкор получил приказ: ударом в направлении Дергачи разгромить неприятеля на северной окраине города и занять район Дергачи-Черкасская Лозовая, но выполнить задачу не смог. Это предельно осложнило положение советских войск. К концу 11 марта немцы овладели Шевченковом (северо-восточнее Харькова) и вышли на белгородское шоссе. В то время как второй эшелон фронта – 69-я армия генерал-майора М.И. Казакова ещё не заняла оборону в этом районе, как планировалось. Таким образом, путь на Белгород был фактически открыт.
Учитывая конфигурацию линии фронта, Ф.И. Голиков выводит корпус Баданова на фланг боевых групп неприятеля, продвигающихся на Харьков с севера (в р-н Казачья Лопань-Журавлевка), поставив задачу: во-первых, прикрыть белгородское направление, во-вторых, обеспечить подход и развёртывание 3-ГО гв. Ктк и 18-го тк. 3-й гв. Ктк генерал-майора И.А. Вовченко в ночь с 12 на 13 марта, ещё не закончив сосредоточения, был направлен из Волчанска через Белгород к Микояновке. Откуда немедленно был развернут в район Борисовки против ударной группы мд «Великая Германия», которая 13 марта овладела Борисовкой и создала угрозу Белгороду с запада. Соединение Вовченко в этом районе сыграло очень важную роль: не имея мотопехоты, лишь танковыми бригадами без тылов и артподдержки, при сильном воздействии немецкой авиации корпус задержал части противника на 8 суток. Хотя действовать единой компактной группой совместно со 2-м гв. Ттк он не мог.
18-й тк генерал-майора Б.С. Бахарова прибыл в полосу фронта, имея исправными лишь 20 танков (Т-34 – 8, Т-70 – 12), только 13 марта в Рогань (южн.) в тот момент, когда корпус СС, обойдя Харьков с севера и северо-востока, овладели Сороковкой (17 км восточнее), Рогань (сев). Он был немедленно подчинён генералу П.С. Рыбалко для борьбы с частями немцев, выходившими с севера в район Непокрытое, Каменная Яруга. Утром следующего дня в корпуса Бахарова осталось лишь 4 исправные боевые машины. Таким образом, план создания бронетанковой группировки фронта, в основном по объективным причинам, не был реализован[227].
225
Василевскому А.М. было присвоено звание Маршала Советского Союза 16 февраля 1943 г.
226
ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 8695. Д. 45. Л. 18.
227
ЦАМО РФ. Ф. 3415. Оп. 1. Д. 117. Л. 174.