Авантюристы

На радостях Санчо поднялся на второй этаж, где было две спальни. В большей из них, он посмотрел на огромную кровать. Матрацы превратились в труху, их нужно поменять либо просто выбросить. Да и убрать всё нужно капитально. Осмотрев спальню, он спустился на цокольный этаж, где расположилась большая ванна из кирпича и печка для нагрева воды. Санчо отметил, что дом хороший. Только вот надо купить бочку для воды, поскольку она уже много лет не течёт по трубам этого города.

Когда он поднялся наверх и на радостях посмотрел на то, как Диана отмыла комнату, он вспомнил про сапоги, которые нужно забрать у сапожника.

И тут он осознал — как много всего ему нужно купить, чтобы жить в этом доме! А у него так мало денег!

Это осознание свалилось ему, как снег на голову. Радость куда-то исчезла, и он уже не смотрел на всё как прежде. Теперь весь дом предстал ему океаном затрат, которые ему придётся погасить, чтобы жить в нём.

«Эх, если бы я не стал авантюристом, то отец бы на меня не злился и дал немного деньжат, — пронеслась у него мысль. — Нет, нет, — тут же усмехнулся он. — Если бы я не стал авантюристом, то до сих пор бы мы жили от выпечки хлеба, и умерли бы так. И никто бы и не узнал, что храниться в тайном подвале нашего дома. Так что я всё правильно сделал!»

Он усмехнулся.

Эх, если бы с ним в последнем походе был Элдри, то они бы с лёгкостью уничтожили бы всех гоблинов и вернулись бы с сундуками золота. А так, не успев даже побыть дома и как следует отдохнуть, он сразу же потратит с трудом заработанные деньги. И ему придётся идти опять в холодную и грязную нору гоблинов. Где пахнет дерьмом и тухлым мясом. Где пол покрыт слоем накопившегося дерьма, хлюпающего под сапогами. Где темно и страшно. Ему опять придётся куда-то идти. Опускаться в подземелья, чтобы забрать у гоблинов то, что они забрали у неудачливых людей.

Санчо опять предался фантазиям и пошёл за сапогами.

Купив по пути домой свежее бельё и новую одежду, он, вернувшись, принялся за уборку.

На высохших болотах началось солнечное утро. Крестьяне занимались собирательством, и деревня казалось особенно пустой. Кроме кур, уток и гусей, да смотрящих за ними ребятишек там никого не было. Деревенские стада бродили по высохшим топям с собаками и пастухами. И всё казалось спокойным, и всё обыденным, кроме одного.

Авантюристки потрошили дом колдуна. В комнате забитой сухими травами, старыми книгами и непонятным барахлом, они перерывали каждый сантиметр. Майя лопатой выгребла золу из камина, Лили, закрыв глаза, пыталась почувствовать ауру этого места. Атэнаис с отвращением смотрела на шкаф полный различных зелий. Тело колдуна лежало на кровати, и девушки совсем про него забыли.

Лили открыла глаза и увидела жёлтый огонёк, влетевший в самодельный шкаф с бутылками зелий.

— Здесь! — она указала тонким пальцем на огромный шкаф.

Майя тут же подошла к нему.

— Вынимаем бутылки и сдвигаем шкаф!

Они начали разгружать его, переставляя разномастные бутылки на свободный пол. Затем втроём сдвинули толстый бок шкафа. Под ним оказалась ниша, где лежал сундучок.

— Интересно, здесь есть враждебная магия или ловушки? — смотрела на него Майя.

— Если и была магия, я её уничтожила, — пожала плечами Лили.

Атэнаис вытащила меч из ножен и его кончиком приподняла сундучок, а дальше перчаткой достала его из ниши. Подняв клинком крышку, девушки увидели сияние золотых монет. Пересыпав золото в мешок, Атэнаис положила в сундучок несколько зелий и исписанные листы бумаги, валявшиеся на столе. А затем, поставив его на место, вместе с Майей задвинула шкаф.

Забрав несколько книг по магии, Майя повернулся к девчонкам.

— Мне что-то совсем не хочется узнавать, что он здесь делал и для чего. Посему предлагаю уходить. Сжигать зелья я боюсь. Неизвестно для чего он их делал. Надо искать не высохшие топи и утопить там всё его барахло, а сухие травы закопать в землю. Но делать это мне совершенно не хочется.

— Правильно! — кивнула Лилия. — Нужно для начала понять, что зелья и травы из себя представляют.

— Я думаю, крестьяне и сами справятся с вещами колдуна.

— По крайней мере, скажи им, что делать, — вздохнула Лилия.

— Я пойду к старосте, а вы возвращайтесь в трактир и седлайте коней, — Майя побежала в сени.

Старик оказался у себя дома, и девушка быстро растолковала ему, что они спешат, а нужно уничтожить остатки колдунского скарба. Бутылки с зельями выбросить в болото, а сушёные травы и амулеты закопать в землю.

Старик кивал, и после девушка ушла.

Позже, уезжая из деревни, они видели крестьян гурьбой идущих к дому колдуна.

— Ты думаешь, они на самом деле выполнят твои указания? — посмотрела на Майю Атэнаис.

Та пожала плечами.

— Не знаю, но в любом случае это будет на их совести.

Лили вздохнула.

Гнедые кони повезли троих девушек по насыпанной дороге назад в Илд, где своей жизнью жила гильдия авантюристов. А по бокам от них мелькали деревья, и частично высохшие топи, где в глубоких омутах всё ещё стояла вода, сияя на солнце холодным блеском. На ветках сидели птицы, и листва с прошлого приезда стала красивей и богаче. Но девушки уже думали о другом, и уносились вдаль подальше от этого гиблого места.

Следующий день для Санчо начался с пробуждения на жёсткой кровати. Поднявшись с днища из досок, откуда он убрал съеденные мышами матрацы, он вздохнул, предвидя огромное количество работы.

«Никогда не думал, что дом, это столько всего! Я тут разорюсь. Теперь я понимаю, почему многие ничего себе не покупают, а так просто живут в гильдии. Они всегда могут переехать в другой город, где больше заданий и жить там, — думал Санчо. — А теперь я должен буду купить кучу разных вещей, чтобы просто жить здесь и чувствовать домашний уют. Кстати, как там Диана?»

Он поднялся, оделся. Напялил на себя кольчугу, чтобы выглядеть более солидней и спустился вниз. Диана уже поднялась и мыла мебель.

— Доброе утро! — улыбнулся Санчо.

— И тебе тоже! — кивнула девушка.

— Сегодня пойду в гильдию, узнаю, что там и как.

— Ты пойдёшь на задание?

— Пока не планирую, — Санчо одел сапоги, совсем недавно сделанные сапожником.

Собравшись, он направился в гильдию, где планировал провести день, слушая рассказы авантюристов.

В королевском дворце Ёрна царило спокойствие. Казалось, что больше ничто не мешает размеренной жизни. Все уже смирились с тем, что Эреборн король, и теперь наслаждались тишиной. Армии гоблинов, хлынувшие с юга, особенно не волновали жителей столицы, и они знали о гоблинах только из рассказов прибывших туда авантюристов. Дворец был на удивление пуст. Это раньше, при Бьёрне то там, то сям сновали различные аристократы, шептались, подсижывали друг друга. Теперь же никто не посещал дворец без крайней необходимости, чтобы ненароком не обратиться в пепел, разозлив нового короля.

Эреборн стоял на лестнице и смотрел на огромный портрет, прикрепленный к стене развилки. Там во весь рост были изображены три человека: Жак де Диног, Пьер де Колдифаер и Астольфо де Грандине. Все три новоявленных аристократа, стоявших во главе образовавшегося королевства Ёрн.

Маг смотрел на своего давнего предка, вздыхая. К нему сзади подошёл его внук — старик Эгиль. Скрипя доспехами, он поднялся по лестнице и стал на развилку. Сзади его была лестница вниз, в дворцовый холл, по бокам — массивные лестницы на второй этаж. А перед ним — огромный портрет, потемневший от времени.

— Сколько же лет он висит! — выдохнул Эгиль, подняв забрало. Под ним показалось заросшее белой бородой старческое лицо.

— В моё время, он был чуть-чуть светлее, — кивнул Эреборн. — А так ему более семисот лет. Семьсот лет страной правили Диноги, и мы им в этом помогали. Это казалось в порядке вещей. В конце концов — так решили наши предки.

— И тебе это нравиться?

— Нет, — покачал головой Эреборн. — С самого начала королём должен был стать Пьер. Именно он был лучшим кандидатом. Если бы он не страдал от прошлых утрат, то так бы всё было. Но при коронации Пьер дал клятву, и мы следовали этой клятве, пока Диноги не нарушили свою.