Страница 6 из 144
Агния Парамоновна была бледна, но держалась, хотя вязать у неё уже не получалось.
- Вам не дурно? - обратился я к девушке.
- Ни капельки, - отвечала та, пряча от матери взгляд.
- Тогда продолжайте, мне очень интересно, - торопила меня Эсфирь Юмбовна, как бы назло своенравной дочери.
- Продолжаю. Тело Хлебова увезли, чтобы им занялся эксперт, называемый также патологоанатомом. Я принялся изучать квартиру и вскоре пришёл к выводу, что данный случай никоим образом не связан с кражей. Все вещи были на месте - это тут же подтвердила Зоя, весьма охотно отвечавшая на мои вопросы. Надо сказать, девушка очень примечательная. Несмотря на пережитое, сохранила ясность мысли. Именно благодаря ней, я спустя пару часов полностью отверг версию о краже. Разумеется, отказ от этой версии не прибавил ясности делу, а наоборот. Квартира была заперта изнутри ещё с вечера (это подтвердил приехавший родственник соседей, который по ошибке дёргал дверь Хлебова, и та не поддалась).
Между тем, события начали разворачиваться стремительней. По причине отсутствия каких-либо вестей, невеста сама приехала к Хлебову. Представляете себе, сколь сильным ударом было для девушки известие о смерти жениха. Но тут-то и выяснилось одно весьма интересное обстоятельство, а именно - пропажа того самого кольца, которое невеста дарила давеча жениху. С помощниками мне пришлось обыскать ещё раз квартиру Хлебова, но результатов повторный поиск не дал. Все вещи, по словам Зои, остались на месте, и только кольцо исчезло. Я попросил её в подробностях описать, как выглядело кольцо. Лгать этой девушки не имело смысла. К тому же две служанки в доме невесты согласно кивнули головами, когда я показал своею рукой набросанный эскиз кольца и спросил, похоже ли оно на пропавшее.
Вечером того же дня патологоанатом сообщил, что вскрытие проведено и что никаких следов удушья и признаков удара не обнаружено. Однако я не разделяю точку зрения людей, которые утверждают, что иные граждане умирают просто, словно душа их вдруг собрала скромный багаж грехов и добродетелей и махнула в небеса, предоставив тело алчному тлению.
Тут госпожа Старджинская усмехнулась:
- Ох, и язык же у вас, Николай Иванович!
- Какой есть, уважаемая Эсфирь Юмбовна. Так вот, я попросил эксперта, как моего друга и давнишнего знакомого, посмотреть ещё раз тело Хлебова. Впрочем, он и сам был недоволен результатами вскрытия и соглашался со мной в невозможности смерти без причины.
Дело моё, однако же, остановилось на два дня и повергло меня в уныние. А потом приехала сестра покойного, госпожа Прокофьева, и развеяла тлетворную мглу над моей головой.
Это дама солидная, в летах, с особыми взглядами на жизнь. Я уж готовился к обеду, думал, что времени хватит перекусить, пока её будут выводить из истерики, но не тут-то было. Она весьма побледнела, опустилась на стул и несколько минут сидела, не двигаясь и глядя в одну точку. Потом посмотрела на меня испытующим взглядом и попросила описать обстоятельства, которые я тут же изложил ей с той краткостью, на которую только был способен. Она выслушала и вдруг сказала:
- Я была против его брака с Тамарой.
- Простите, - очень мягко заметил я, - невесту зовут Ириной Олеговной Епанчиной.
- Тамара - это его первая жена.
- Покойная, - вставил я.
Она странно усмехнулась.
- Тут слово "покойная" едва ли подходит.
- Почему же?
- Тамара была ведьмой.
Извольте знать, Эсфирь Юмбовна, я даже подскочил. Нынче ведьмы по мостовым не расхаживают.
- Ведьмой? – уточнил я взволнованным голосом.
- Да, ведьмой. Об этом мало кто знал, но я-то, уж поверьте, господин Переяславский, я-то смогла узнать о ней правду. Она была ведьмой, поэтому я была против этого брака. Я знала, что ни к чему хорошему он не приведёт.
- Какие же отношения были между Тамарой, хм, простите, отчества не знаю, и Лазарем Миронычем?
- О, брат был без ума от неё, впрочем, это вполне естественно при её способностях. Но я не могу, конечно, отрицать, что и она его любила. Между ними пылала настоящая демоническая страсть. Я боялась этой страсти и хотела спасти брата, сделав невозможной свадьбу. Но... я оказалась слабее ведьмы.
Мне было очень интересно и полезно знать такие подробности, однако начинало казаться, что беседа о первой жене уводит нас в сторону.
- Простите, Кристина Мироновна, но каким образом смерть вашего почтенного брата связана с тем обстоятельством, что его первая жена была ведьмой?
- Вы правы, не было бы никакой связи, если бы не маленькая моя догадка. Она относится к тому дню, когда умирала Тамара. Мне кажется, брат мог дать клятву хранить верность.
- Дать клятву ведьме! - воскликнул я, весьма поражённый.
Кристина Мироновна горько усмехнулась.
- Глупо, не правда ли? Давать клятву ведьме нельзя ни при каких обстоятельствах. Но... но Лазарь был слишком влюблён, чтобы понять эту истину. Я полагаю, он так долго и тщательно избегал близких знакомств с женщинами лишь потому, что в свое время дал клятву. Иначе объяснить эту обособленность от женского пола я не в силах. После смерти Тамары он стал скрытным, а со мной так и вовсе оборвал всякую связь.