Страница 101 из 144
- Ценю твою честность, Авенир. Ты ещё молод, у тебя есть время, а я вынужден пить терпкое вино утраты, и силы покидают меня. Правда, - тут дух как будто встряхнулся и засветился ярче, - юного Николая Переяславского я всё ещё смогу удивить.
О, Небеса, что же случилось? Что замогучий чародей взмахнул своей чудотворной дланью? В какую пропасть рушатся эти на первый взгляд извечные стены, в какую даль унёсся тяжёлый мрак и в какую зиму убежал проникающий под одежды холод?
Я быстро-быстро моргал, не сразу поняв, что произошло, и ещё не задаваясь неразрешимым вопросом, как это вообще могло произойти.
Я сидел в плетеном кресле, рядом со мной - Авенир. Мы находились на уложенном мрамором полукруглом балконе с белым ограждением. Возле ног - пушистый кот, свернувшийся в клубок, чуть поодаль - керамический расписанный горшок с заморским цветком. Перед нашими глазами - сияющая лазурь морской дали, а выше - голубое бездонное небо без единого облачка, в небе - горячее солнце, в которое я с первого взгляда влюбился. Это солнце грело меня всего, от чубчика надо лбом до ног, а лучи, казалось, проникали в самую плоть.
Я вскочил, руками вцепился в ограждение и увидел внизу плещущую на камнях воду, шум которой и её солоновато-терпкий, освежающий запах доносились до нас. Я обернулся, но не мог ничего сказать. За Авениром, спокойно сидящем в кресле, одетым в яркий хлопковый костюм, у круглого столика с кувшинами и закусками на сверкающих блюдах стоял Феоктист. Я не мог узнать его, но почему-то понял, что это он: седовласый старец в богатом халате и с мягкими тапками на ногах.
- Что это? - только и вопросил я прерывающимся голосом.
Старец разлил алое вино по кубкам с инкрустированными рубинами, со звоном поставил на поднос хрустальный кувшин и воткнул в горлышко хрустальную же пробочку в виде кристалла. Наконец, он неспешно обернулся и посмотрел на меня проницательным взором тусклых глаз, которые уже не могли быть согреты никаким солнцем.
- Всего лишь сон, милый мальчик. Я накрыл вас покрывалом, сотканным коварным воображением недремлющего мозга. Но лучше поговорить здесь, не правда ли, друзья? Это прекрасная часть какого-то мира. С тех пор, как я стал духом, я ношусь по свету и брежу и уже разучился угадывать, где сон, а где действительность, перестал отличать придуманное от настоящего.
- Я полагал, что для духа это не столь удивительно, - полуобернувшись в кресле, сказал Авенир.
Феоктист, который держал в руке кубки с вином, чтобы отдать нам, замер. Жгучие взгляды старцев скрестились. Потом наш новый знакомый (возможно, только для меня он был новым, я не знаю) посмотрел на меня и шепотом, как бы по секрету, проговорил над головой Авенира:
- Убей его, Николай.
Я оторопел.
- Убей, и тогда мы вместе будем познавать вселенную по обе стороны человеческой жизни.
Мне пришлось выдавить из себя улыбку.
- Хорошая шутка...
- Это не шутка, - отрезал Феоктист несколько сурово, - это просьба.
Я вопросительно посмотрел на Авенира, но его лицо было спокойно и не проницаемо, лишь слабо заметная ухмылка затаилась в бороде.
- Хм... да... ээ... Мне кажется, вы обратились не к тому. Я не преступник. Я сыщик.
- Для многих первое убийство - дело времени. Он составит мне прекрасную компанию. Если ты пообещаешь привести его ко мне, я смогу тебе помочь... В противном же случае, сам понимаешь, мы напрасно тратим время.
Вот тут-то у меня, как говорится, отвисла челюсть. Рука по наитию подхватила кубок с виной, который мне протянул Феоктист. Я смотрел на духа и не верил в то, что услышал.
Пролетела минута безмолвия.
- Хорошо, - кивнул Феоктист, словно я проронил какую-то фразу, хотя я стоял в оцепенении, - скажи, что тебя интересует? Что привело тебя сюда? Что ты желаешь узнать?
- Лунное Древо, - сказал я слабым голосом, но тут же повторил яснее, - девушке, которую похитили, подарили украшение с камнем. Мне довелось узнать, что камень тот - роса Лунного Древа. Не уверен, что это так, но...
Дух отпил из кубка, пожевал губами, будто пытаясь продлить наслаждение, подаренное хорошим вином, и ответил с задумчивым выражением лица:
- Очень может быть, что украшение состояло из камней, который на самом деле являются росой Лунного Древа, ибо Лунное Древо - отнюдь не выдумки бойких фантазёров. Я читал о нём, но глазами своими не видел, потому что место, на котором оно растёт, давно сокрыто от людей.
- И от духов? - кратко и с издёвкой спросил Авенир.
- Да, сударь, и от духов, - сухо сказал Феоктист и вдруг улыбнулся, - но меня более поражает тот факт, что ты, Авенир, о нём не слыхал. Куда катится мир, если господа, смеющие называть себя просвещёнными старцами, не сведущи в столь простых предметах? Или ты, Авенир, всё ещё чей-то зелёный ученик?
Но Авенир ничего не ответил, он только пригубил кубок, прищурив блеснувшие пламенем глаза.
Молчал и я, выжидая. Лицо моё обдувал тёплый мягкий ветер с моря. Часть меня всё ещё была поражена той могучей силой магии, что погрузила меня и Авенира в сказочный мир южного моря, а часть до дрожи боялась и с трепетом ждала каждого слова, сказанного этим странным духом, встречи с которым Авенир так предусмотрительно пытался избежать. В голове до сих пор отдавалось тяжёлым эхом ужасное слово «убей».