Страница 17 из 25
Губы Грэя почти касались моих, когда с первого этажа раздался оглушительный грохот и чей-то вопль:
– Ари!!!
Мы непроизвольно отпрянули друг от друга, я схватилась за бешено скачущее сердце, тяжело дыша… да и Грэй выглядел не лучше.
Несколько секунд мы молчали, прислушиваясь к крикам с первого этажа, а потом я предложила:
– Пошли вниз?
Он кивнул и, развернувшись, первым вышел из моей комнаты.
***
Вообще-то Ари не сделала ничего необычного, просто расколотила горшок с кашей. Но Гал этим фактом был очень недоволен – ведь получалось, что теперь нам с Грэем нечем позавтракать. Все остальные, даже Эдди, уже поели.
– Да их во дворце покормят, – огрызалась девушка в ответ на упрёки тролля. – Там сразу притащат к столу любимое блюдо его высочества, ты же знаешь…
– А какое у его высочества любимое блюдо? – спросила я ещё с верхних ступенек лестницы, широко улыбаясь: раскрасневшиеся в пылу ссоры Араилис с Бугалоном выглядели действительно очень забавно.
Кажется, я спросила что-то не то, потому что Гал резко побледнел, и даже Ари смутилась.
Ответил Грэй.
– Яичница с гренками. Принц Интамар на завтрак больше всего любит яичницу с гренками.
– Фи, как неромантично, – я рассмеялась. – Он же принц! И тут вдруг – яичница с гренками!
Мужчина улыбнулся, но как-то натянуто.
– Принцы тоже люди, и ничто человеческое им не чуждо, – буркнул он, а потом обратился к Галу: – Где Эдвин?
– В мастерской вместе с Элфи.
С лица Грэя сразу схлынули все краски.
– Я же просил следить за ним, Ари!! – зарычал он так громко, что я пошатнулась и чуть не упала с лестницы. Араилис же только чуть поморщилась.
– Да не волнуйся ты. Там… ну, в общем, в мастерской мама.
На щеках Грэя появились два красных пятна.
– Эллейн? Что она здесь делает?
– Собирается сама проводить тебя, Ронни и Эдвина во дворец, – Араилис нахмурилась. – И если ты против, говори ей об этом сам! Я не собираюсь лезть под горячую руку.
Только я собиралась спросить, отчего рука у Элли сегодня горячая, как дверь, ведущая в мастерскую Дарта и Тора, распахнулась, и на пороге появились Эдди и сама Эллейн.
– Доброе утро, – сказала она доброжелательно и вполне спокойно, но отчего-то вдоль моего позвоночника сразу же побежали мурашки.
– Доброе! – радостно закричал Эдди, побежал вперёд и вмиг оказался рядом со мной. Я подхватила мальчика на руки и прошептала ему на ушко:
– Доброе, мой волчонок. Помни о своём обещании не называть меня мамой при папе.
Эдвин серьёзно кивнул и чмокнул меня в щёку.
– Мы можем добраться и сами, герцогиня, – услышала я вдруг напряжённый голос Грэя. – Совершенно не обязательно нас провожать.
Я опустила Эдди на пол и посмотрела на Эллейн. Она спокойно улыбалась, глядя на мужчину, вот только глаза её светились жутковатым зелёным светом.
– Я прошу позволить мне проводить вас… герцог, – Элли улыбнулась чуть шире, склонила голову и слегка присела в почтительном поклоне.
Лицо Грэя в тот миг исказилось от ярости и бешенства.
– Да как ты смеешь… – он сжал кулаки, быстро посмотрел на удивлённо-испуганного Эдвина и усилием воли заставил себя улыбнуться. – Хорошо. Провожай. Пойдёмте, Ронни, Эдди.
Ботинки Грэя зло скрипели, когда он выходил из дома на улицу. Я взяла ладошку его сына в свою руку и поспешила следом.
***
В карете, что доставляла нас в императорский дворец, несколько минут висело напряжённое молчание. Ровно до тех самых пор, как Эдди воскликнул:
– Элли, покажи фокус!
Улыбка осветила лицо Эллейн, совершенно преобразив его, сделав ещё более волшебным, чем обычно. Герцогиня подняла руки, свела их вместе, сжала в единый кулак, а потом, подмигнув Эдди, убрала одну из рук.
На второй ладони плясал огонёк. Небольшой, с полпальца высотой, он удивительным образом осветил каждый уголок кареты, отразился в наших глазах…
– Хочешь – дотронься, – сказала она Эдвину. – Этот огонь не обжигает, только греет.
Мальчика не пришлось долго упрашивать – он наклонился и моментально попытался схватить пламя своими пальчиками. Не получилось. Ладошка только погрузилась в огонёк, он вспыхнул и выпустил вверх несколько искр.
– Ух! Совсем не обжигает, Элли! Греет немножко. Папа, попробуй! – и Эдди, не спрашивая разрешения, схватил руку Грэя и поднёс её к огненному цветку на ладони Эллейн.
Я ожидала, что мужчина отодвинется, но Грэй застыл, будто громом поражённый, и смотрел он при этом герцогине в лицо. А она смотрела на него.
– Знаешь, как будет «пламя» на древнем наречии оборотней, Элли? – сказала я тихо, стараясь не потревожить ту удивительную гармонию, что воцарилась в тот миг между главным дворцовым лекарем и воспитанником императорской четы.
– Как? – прошептала она, и я заметила, что огонёк на её ладони чуть вырос и будто пощекотал руку Грэя.
– «Эллайна». Правда, красиво? И похоже на твоё имя.
Карету качнуло, наваждение схлынуло, Грэй отодвинулся, Элли выпрямилась и, чуть наклонив голову, взглянула на меня.
– Да, очень красиво. Жалко, что меня зовут не так. Ведь имя Эллейн ничего не значит, в отличие, например, от твоего, Рональда. Мои родители были простыми людьми и не вложили в него никакого смысла.
– Имя не имеет значения, – я улыбнулась ей. – Главное, что они тебя любили.
Она вздрогнула и отвела взгляд, слегка побледнев.
А я, удивлённая этой странной реакцией, неожиданно подумала – а может, Элли тоже не повезло с родителями, как и мне? Нет, это глупо, её-то за что ненавидеть? Она такая красивая, умная, сильный маг…
Карету вновь качнуло – приехали.
Грэй с Эдди на руках выбрался на улицу первым. Затем вышла я, последней ступила на землю Эллейн.
Ветер пошевелил выбившиеся из косы прядки волос, будто играя. Странное ощущение в области сердца… ощущение чьего-то присутствия. Здесь, совсем рядом.
Я огляделась. Воздуха почему-то не хватало, хотелось открыть рот как можно шире, и дышать, дышать, дышать… Что со мной?
Мы уже стояли возле дворца, неподалеку раскинуло свои гибкие ветви араэу, а на лестнице, ведущей ко входу в замок, стояли двое стражников и дворцовый управляющий.
Все трое склонили головы, завидев нас. Интересно, это они Элли кланяются или… кому? Наверное, всё же ей, она всё-таки герцогиня.
– Ронни, – окликнул меня Грэй, – я пойду… император ждёт. Пожалуйста, не уходи домой до того, как я освобожусь… и приглядывай за Эдди…
Вот о последнем можно было вообще не напоминать.
– Конечно, Грэй.
Мужчина передал мне мальчика и, напоследок чмокнув сына в щёку, поспешил вверх по лестнице. Двое стражников и дворцовый управляющий, к моему удивлению, последовали за ним.
А я осталась с Элли, которая, дотронувшись до моей руки, улыбнулась и тихо сказала:
– Не против немного прогуляться по закрытой части императорского парка? Ты что скажешь, Эдди?
Мы с моим волчонком были солидарны, ответив:
– Да.
***
Чем глубже мы уходили в парк, тем тревожнее становилось у меня на сердце. Не понимая, в чём причина подобного состояния, я нервно оглядывалась по сторонам, но не замечала решительно ничего необычного.
А в воздухе всё сильнее пахло осенью. И даже листья уже начали немного желтеть. С самого края, и совсем чуть-чуть, но всё же.
Осень в Арронтаре я всегда любила, интересно, полюблю ли здесь?
Впрочем, главное, чтобы рядом были Грэй и Эдди…
– Ронни…
Я обернулась. Задумавшись, я не заметила, как ушла чуть вперёд, и теперь Эдвин и Эллейн остались позади. Они играли в огненный мяч, на поверхности которого герцогиня то и дела выращивала волшебные цветы, отчего ребёнок поминутно радостно взвизгивал.
– Кое-кто хочет с тобой поговорить. Иди по этой дорожке вперёд, а мы подождём тебя здесь.