Ржавые цепи

Зигмунду невыносимо холодно.

- Спас… Спасите её, - из последних сил шепчет он прежде, чем закрыть глаза.

Чудовища рычат ему в ответ.

========== Ближе к истине. ==========

- Мы можем их убить, - она держит в массивных когтях лицо немца, хищно облизывается. Лакомый кусочек врага. – Отомстим за детей наших и народ. Только нужно всего лишь укусить!..

Она раскрывает пасть, с острых клыков тянутся нити слюны, примерзким дыханием обдаёт молодого фрица, но её тут же хватают за плечо и тянут назад; вампир недовольно вскакивает на ноги; её шёрстка вздыбливается от недовольства. Да как он смеет! Дикая хочет порешить своих же, но старший останавливает её: древний вампир присаживается рядом с чужаками, беря их руки в свои когтистые лапища – кровь ещё течёт по жилам - живы. Он берёт молодого солдата за подмышки, а затем кидает на спину, как мешок, и поворачивается к другой; та недовольно на него шипит.

- Хедрокс говорит, что мы должны исполнить пророчество, - рычит он, и вампир пятится назад; кольца в её грудях лениво покачиваются; когти увеличиваются в размерах, а из ладони показывается пасть – та, что обычно спит, теперь хочет насытиться свежим мясом. – И их нужно спасти.

- Ты сошёл с ума! – топчет ногой; она готова не просто попробовать молодое тело на вкус, но и высосать его мозг, чтобы узнать дальнейшие планы немцев по захвату их земли, но старший вампир не даёт этого сделать. Он знает цену всему этому, а две жизни могут спасти их род. С приходом фашистов их рода почти не осталось. – Скорч, плевать, что говорит Хедрокс!..

- Он наш правитель, - шипит на неё вампир, - а ты, Векс, сама сдохнешь от моей руки, если не станешь меня слушать. Тащи девку. Это приказ.

Она хочет вмазать Скорчу, расцарапать его лицо так, чтобы живого места не осталось, но всё же терпит и делает так, как он говорит: берёт полукровку на руки и идёт за ним вглубь их дома.

Векс говорит, что ей плевать на слова их вождя, но она не хочет признавать правду Скорча: Хедрокс никогда не ошибается. Но она всё равно не может смириться с тем, что ей приходится помогать врагу.

Старый собор хранит в себе ещё множество секретов.

========== Враги и союзники. ==========

Зигмунд резко даже для себя выдыхает, а затем привстаёт на локоть, пытаясь осознать, что только что произошло; до него не сразу доходит, что он жив. А когда осознаёт, что он не лежит возле массивной колонны, держащий свод огромного храма, а на шкурках, ощущая тепло костра, с хрустом поедающего поленья огнём, то понимает, что происходящее – вовсе не сон. Он силится встать, но боль сковывает, и немец больно ударяется о бок; он смотрит на себя – оголённый до живота, кто-то бережно перевязал его рану.

Рейн пришла в себя?

- Не так быстро, - рычит кто-то над ухом; Кригер поворачивается и, видя перед собой отвратительную морду чудовища, хочет отползти назад, но спиной упирается в руины разрушенной от времени колонны.

Вампир хищно улыбается; типичная реакция на тех, кто не привык видеть их вблизи. Она наливает плошкой из кастрюли, кипящей на огне, отвратительного цвета бульон и протягивает её немцу; Зигмунд с недоверием косится на монстра, но всё же принимает миску с горячим отваром.

- До дна пей.

Немец передёргивает плечами, подносит тарелку ко рту, хочет испить, но когда пойло обжигает своим гадким вкусом язык, он начинает судорожно кашлять и сплёвывать; лучше сдохнуть, чем вот так отравиться. Вампир недовольно прикусывает язык, но всё же, пересиливая себя, вежливо просит:

- Пей.

- Что за дрянь? Die Scheiße!

- Хочешь, чтобы рёбра срослись? Пей!

Зигмунд не решается сопротивляться; под взглядом жёлтых глаз, он, превозмогая, заливает в себя до дна эту гадость, натужено сглатывает, а затем резко выпрямляется, стискивая зубы от боли – в спину будто загоняют раскалённую спицу. Немец готов поклясться, что чувствует, как его собственные кости срастаются нечеловечески быстро. Он выдыхает спустя продолжительные несколько секунд, чувствуя странное облегчение; вампир довольно ухмыляется, продолжая помешивать варево в котле.

- Сп… Спасибо, - только и говорит Зигмунд, сминая бинты на животе.

- Была б моя воля, я бы тебя сожрала, - клацает зубами вампир. – Но Хедрокс говорит, что вас надо оставить в живых. Хотя именно вы виноваты во всём!

- Мы? – немец непонимающе вскидывает бровь.

- Уроды, - цедит вампир, - из-за вас мы лишились дома. Ваши солдаты напали на нашу деревню, уничтожили почти всё наше племя, резали наших детей… Как думаешь, мне приятно помогать одному из вас? А всё из-за какого-то дурацкого камешка!

Зигмунд молчит, стыдливо пряча глаза; вот в чём дело. Он знал, что Вульф исследовал территории горного хребта Гаркейн, но не думал, что он посягнёт на чужое; Фалькенбург – эта деревня была разорена вовсе не вампирами, а людьми. И теперь им приходится прятаться в старом заброшенном соборе – тем немногим, что остались в живых. Они ведь могли его убить, но посчитали иначе… Кригер встаёт на ноги; медленно, осторожно, опирается рукой о стены, а вампир не обращает на него никакого внимания.

Зигмунд по-человечески понимает это существо.

- А где?..

- Твоя рыжая, - перебивает она, указывая огромным когтем в сторону строительных лесов, расположившихся в другом конце собора, - там. Ею Скорч занимается.

Кригер коротко кивает, а затем, похрамывая, идёт в указанном направлении, надеясь, что с Рейн всё в порядке и её жизни больше ничего не угрожает.

========== Замок Гауштадт. ==========

- Рейн! – Зигмунд не верит своим глазам; как и дампир, увидевшая немца, бежит к нему и заключает в объятия.

Они оба не осознают, что все ещё живы.

Кригер рукой аккуратно перебирает рыжие локоны девушки, наблюдает за её лицом, за глазами, что блестят слезами; здоровая, на ногах, почти счастливая – ему большего и не нужно. Зигмунд улыбается ей, убирая прядь за ухо.

- Я беспокоился, Fräulein, - говорит немец, и полукровка упирается ладонями ему в грудь, игриво отталкивая. – Я ведь всё-таки поклялся вас защищать.

- Спасибо, что спас, - шепчет она, не поднимая на него глаза, - правда, спасибо.

Зигмунд молчит.

«Не за что».

- И всё же, - дампир отходит от него, обращаясь уже к вампиру, занимающемуся её лечением; монстр разливает по плошкам бульон, и Зигмунд морщится, догадываясь, как именно лечили его напарницу, - что это за место?

- Похоже на старый собор, - отвечает Кригер. – Вполне возможно, что и эти существа нуждаются в вере, как люди.

- Собор? – вампир щёлкает языком, смеясь; белая шёрстка с тёмными пятнами в виде рун хорошо маскирует множества колец и шипов на его теле; древние, они предпочитают обычаи своих предков, в том числе и пирсинг. – Нет, ребятки, это замок Гауштадт.

- Замок графа Войку? – не верит словам вампира Зигмунд. Рейн вопросительно смотрит на него. – Я в детстве читал о нём, но не знал, что…

- А, старый граф давно покойник, - махает лапой вампир. – Рассказал бы историю этого места, да времени нет – Хедрокс ждёт вас.

- Хедрокс? – очередь задавать вопросы Рейн.

- Я вас отведу.

Немец и дампир переглядываются и всё же решаются проследовать за вампиром вглубь древнего замка.

========== Хедрокс Бесконечный. ==========

Они молча поднимаются по лестнице, так и не проронив друг другу ни слова; древний вампир идёт вперёд, обгоняет их на пару ступеней, но оборачивается, чтобы удостовериться, что гости следуют за ним. Рейн хочет помочь Зигмунду, который ещё не оправился от ранений, но он не даёт ей этого сделать: я сам – говорит – справлюсь. Дампир вздыхает, но отходит в сторону; Кригер благодарно улыбается ей и, пока она не видит, хватается за бок; кажется, что собственные рёбра под бинтами перекатываются в странном танце, магически срастаясь. Немец медленно ступает наверх, и нагоняет их тогда, когда вампир уже открывает двери в тронный зал: замок Гауштадт притягательно отталкивает: каменные холодные стены плохо защищают от холода; пол слегка припорошён снежным ковром.