Очищение (ЛП)

— Не обсуждаешь ли ты очевидное? — спросил Вошберн. — Ты не допускаешь, что они могут быть просто недалёкими, глупыми и неумелыми, что они ни черта не соображают, что творят? Это правительство, оккупированное сионистами, и Пентагон уже почти поколение воюют с кучкой голоногих копчёных чурбанов на Ближнем Востоке, и там всё ещё не допёрли, как их разбить. Нами правят идиоты!

— Что случается в системе, когда людей назначают на важные рабочие места и должности по цвету кожи или размеру сисек, вместо их способностей справляться со своей работой? — риторически спросил Экстрем. — Вы получаете катастрофу за катастрофой, как на Ближнем Востоке. Как здесь. Зак, может быть у нас больше шансов нанести здесь урон противнику, чем ты думаешь. Очевидно, что этот паром с транспортными средствами подходит первым и один.

— Боже мой, да это всё — звуковое оформление! Всего-навсего одна большая предвыборная съёмка этих людишек! — задохнулся Зак от внезапной догадки. — Спорю на что угодно, но они собираются опустить сходни парома, и первый, кто сойдёт с него, будет тот самый черножопый конгрессмен Роланд Роллинз, скалящийся как паршивая дворняга. Потом сзади него появятся всякие марширующие типы, «Срайкеры» и «Хаммеры», а эти грёбаные вертушки будут летать над головами! Я слышал, что эта обезьяна собирается бросить вызов Челси Клинтон на выборах президента, и это должно стать его первым появлением в ходе избирательной кампании, когда он ступит на нашу землю как какой-то черномазый Иисус!

— Кажется, Кастер тоже подумывал избираться на пост президента, — заметил Вошберн. — Ведь мы же — смешная кучка индейцев.

Хэтфилд достал рацию.

— «Большие ударники», когда эта бандура пристанет к берегу и опустит сходни, почти наверняка с корабля спустится павиан Роланд Роллинз. Держите его на прицеле и по моей команде все пятеро откроете по нему огонь.

Зак получил пять подтверждений. Голоса стрелков звучали воодушевлённо.

Вошберн тихо засмеялся.

— Что смешного? — спросил Хэтфилд.

— Я подумал, какое лицо будет у Кота Локхарта, когда я расскажу ему про всё это, а его здесь не было! — ответил Вошберн.

Пока компания СМИшников лениво ждала быстро приближающуюся «Вентуру», Сету Голдстайну становилось всё более и более неуютно.

— Слушай, приятель, мне нужно отлить, — сказал он Гастингсу. — Если я брызну в прибой здесь, обещаешь не снимать меня?

— Никаких обещаний, — засмеялся Гастингс. — Мы уже приготовили наши отходы монтажа и кассету с ляпами для съёмки. Поднимись и сходи за дюны.

— Слишком далеко идти, — заныл Голдстайн.

— Так спустись на берег и покажи всем своё орудие, — ответил Гастингс. — Думаю, все мы знаем, что ты обрезанный, Сет. Я не скажу съёмочной группе. Честное индейское.

Голдстайн посмотрел на него и сказал: «Ерунда, ты этого не сделаешь», и зашагал к началу подъездной дороги.

На мостике «Хигби» младший лейтенант Дей обратился к старшему помощнику лейтенанту Хакеру: «Один из группы на берегу покидает группу, сэр».

Хакер взял ручной радиомикрофон:

— «Слитерди», это «Медведица». Кто это отходит от вас, и куда он пошёл?

Моряк с рацией через минуту ответил:

— «Медведица», это парень с «МТВ». Ему надо по малому. Он не захотел сделать это на берегу, так как у нас есть женский персонал.

— Хорошо, в общем, проследи за ним, — приказал Хакер.

— Следи за ним сам, очко, я больше не на флоте, — проворчал моряк, засовывая рацию в футляр и продолжая заигрывать с девушкой-гримёршей Леонарда Познера.

— Один из них идёт сюда, — сказал Экстрем.

— Блин! — выругался Хэтфилд. — Прячьтесь, ребята, может, он нас не заметит.

Голдстайн с трудом поднялся с очевидно пустого берега к дороге, в поисках хорошо укрытого места, чтобы помочиться, чтобы его весёлые коллеги не сняли его и не сохранили плёнку «для потомков». Он увидел небольшую кучку песка и морской овёс внизу её правого уступа, который выглядел многообещающим. Подошёл к кучке, расстегнул молнию на брюках, вынул свой обрезанный шванце (член — на идиш) и шагнул к холмику, поросшему морским овсом, готовясь опорожнить свой пузырь. Посмотрел вниз и увидел трёх мужчин в неглубокой яме, с направленными на него винтовками — двумя «Калашниковыми» и «Винчестером». Толстогубая челюсть Голдстайна отвалилась, он развернулся, чтобы бежать, но Зак Хэтфилд бросился на него, обхватил толстый живот и стащил в яму.

— Что это было? — внезапно спросил лейтенант Дей, опуская бинокль.

— А что? — переспросил Хакер.

— Мне сейчас что-то показалось, — ответил Дей. — Тот парень, который ушёл помочиться, исчез.

— Мы не несём никакой ответственности за гражданский персонал, лейтенант, — раздражённо вмешалась капитан Сандовал. — Они могут отливать, где хотят.

— Так точно, мэм, — согласился Хакер.

Второй мужчина зажал Сету рот, а третий схватил и связал ему руки. Голдстайн пытался закричать от боли и ужаса. Голдстайн узнал Хэтфилда, который наклонился к нему, изучая его верблюжью физиономию, прыщавую кожу, мясистый нос и курчавые волосы.

— Жид, — тихо произнёс Хэтфилд низким голосом, полным отвращения. — Проклятый жид.

Голдстайн взвизгнул под железной рукой, зажимавшей ему рот, и скорчился от ужаса, понимая, что перед ним древний враг его расы, и видя свою смерть в голубых глазах, как и многие его соплеменники раньше, на протяжении веков.

Хэтфилд наклонился, обхватил руками круглую голову Голдстайна, и, прошептав жиду в ухо единственное слово «Дрезден!», с хрустом свернул ему шею. Сет Голдстайн дрыгнул ногами, свалился, обгадился и умер.

— Нам нельзя его выкидывать, — сказал Хэтфилд. — За ним могут наблюдать.

— Прекрасно, теперь мы должны терпеть мёртвого жида с дерьмом в штанах, — проворчал Чарли.

С берега раздался скрежет, когда «Вентура» врезалась в берег, собрав горы мокрого песка, которые как гигантские песочные замки взгромоздились по бокам носовой части. Зак оценил обстановку в бинокль.

— Бог мой, они опять облажались! — изумлённо воскликнул он.

— О чём ты? — спросил Экстрем.

— Этот корабль! Посмотри, где он пристал к берегу! — показал Хэтфилд сквозь морской овёс. — Глазам не верю! Просто не могу в это поверить!

— Прямо над нашей бомбой из «Семтекса», нашим главным зарядом, — подтвердил Экстрем. — Если заряд был не слишком потревожен и взорвётся, мы сможем достаточно повредить разгрузочные сходни, и они не смогут выгрузить свой колёсный транспорт. Может, мы даже выведем из строя весь корабль!

— Но и это — не всё, — подчеркнул Чарли. — Обрати внимание на положение транспортника и военного корабля! Весь наш правый фланг до роты «А» в парке будет прикрыт от орудий сторожевика большой частью парома.

Зак схватил рацию.

— «Дама червей» и «Свинарник», это — «Горец». Слушайте внимательно. Немедленно сменить позиции. Отведите людей с позиций на восточной стороне ската, затем отойдите на север, через дорогу, и займите позиции для поддержки рот «Альфа» и «Браво». Это не касается «Больших ударников» и других стрелков. Вы, парни, остаётесь на своих местах, потому что мы должны перекрыть зону поражения со всех углов, так что оставайтесь на своих замаскированных позициях и не обнаруживайте себя. «Ковбой» и «Гитарист», пошлите кого-нибудь к шоссе и приведите роты «Чарли» и «Дельта» на места своего расположения. Мы должны держать, как щит, этот корабль, который только причалил, между нами и военным кораблём. Вы всё поняли, товарищи?

— Вас понял, — подтвердил Шерри Томчак. — «Дельта» пошла. «Дама червей» в дороге.

— Понял вас, «Горец», — доложил Парментер.

— Мы теряем время, — сказал Хэтфилд. — Этот надутый павиан в любую минуту может сойти с корабля, и к этому моменту мы должны быть готовы стрелять, а не бегать вокруг. Быстрее!

В этот момент СМИшники на берегу зашевелились и снова передвинули свои камеры. Познер говорил по телефону с кем-то на корабле. Сью Лумис оглянулась вокруг с трепетом и удовольствием, когда золотые лучи восходящего солнца внезапно осветили пляж мягкими тёплыми янтарными лучами.