Маятник Судьбы

Франсуаз, недовольно ворча, ехала за мной. Она еще не решила, на кого обидеться больше – на развалины храма, которых не оказалось на месте, или на меня, раз я не поверил в ее способности гида.

Гоблин в полном доспехе и с кривым ятаганом за поясом стоял поодаль от караванщика. Это был охранник. Он проводил нас внимательным взглядом, но не счел за грабителей, поэтому промолчал.

Зато купец кричал за десятерых. Это был толстый гном с лопатообразной бородой и большим красным носом. Его толстое лицо покраснело, широкая борода вздрагивала при каждом слове. Размахивая руками, он бранил своего писца, высокого худого эльфа.

Длинные заостренные уши эльфа торчали из-под зеленой шляпы. Он ничего не отвечал разгневанному торговцу и лишь недовольно хмурился.

Прочие караванщики сбились в кучу поодаль, боясь попасть своему хозяину под горячую руку.

– Скажи-ка, уважаемый, – обратился я к одному из них. – Где нам найти храм великанов?

– Я всего лишь погонщик, – отвечал тот. – Мое дело править ездовой ящерицей.

Я хотел пойти дальше, чтобы задать тот же вопрос купцу.

– О нет, – испуганно произнес человек. – Лучше не тревожить хозяина, когда он в таком гневе.

– Жалкий мошенник! – кричал купец. – Воришка! Уши твои бесстыжие!

Эльф, на голову которого обрушивались обвинения, молчал, стиснув губы, и исподлобья глядел на торговца.

Погонщик вцепился в мою руку, не давая подойти ближе.

– Если он рассердится, жди беды! – причитал он. – Вон видите того гоблина, охранника? В первый же день хозяин рассорился с ним и тут же вполовину урезал ему жалованье.

– И гоблин стерпел? – заинтересованно спросила Франсуаз.

– Гоблины – народ чести, – кратко ответил я. – Он не мог бросить караван, раз взялся охранять его. Ладно. Вижу, ты была права. Мы пришли не вовремя.

Я повернулся, чтобы уйти, но в этот миг купец заметил нас. Его глаза вспыхнули, и он, подбирая полы халата, поспешил в нашу сторону.

– Благородные странники! – воскликнул он, неловко скользя по песку. – Помогите бедному торговцу, которого обманули и ограбили! Ограбили те, кому он сделал так много добра!

По лицам эльфа-писца, гоблина-охранника и караванщиков никак нельзя было заключить, что они видели от толстого торговца хоть сколько-нибудь этого самого добра. Тем не менее я остановился и постарался приветливо улыбнуться ему.

– Что случилось, почтеннейший? – спросил я.

– Да смилуются над нами небеса! – Купец платком вытирал взмокшее лицо. – Джинны пустыни знают – я никому в этой жизни не делал зла. Я только работал, работал в поте лица, и никто ни в чем не сможет меня упрекнуть.

Лица собравшихся с очевидностью опровергали эти слова.

– И? – спросила Франсуаз.

– Джинны пустыни не дадут мне солгать! Когда мой караван выходил из Эль-Хассра, я вез с собой шестнадцать рулонов превосходного шелка. Знаете ли вы, благородные путники, как дорого стоит сегодня настоящий шелк? – Торговец отдышался и бросил гневный взгляд на своего писца. – Завтра мы прибываем на большую ярмарку. И я захотел проверить, в порядке ли мои товары. И что же я увидел, о небеса! У меня осталось только пятнадцать рулонов! Что же это значит, благородные путники?

– Что же, – глубокомысленно ответил я, – по всей видимости, это означает, что одного не хватает.

Купец не заметил иронии в моем голосе.

– Вот видите! – торжествующе воскликнул он. – Вы сами это поняли. Кто же мог украсть мой шелк, кроме этого прохиндея-эльфа?

Услышав новое обвинение по своему адресу, писец еще больше нахмурил брови. Тем не менее он не оправдывался и не пытался найти в нашем лице неожиданных союзников.

– Эти эльфы – известные воришки, да простят меня небеса! – продолжал торговец. – Наверняка он отдал тюк кому-то из своих дружков, что тайно следовали за караваном! Мошенник не подозревал, что я решу посмотреть товар сегодня, и рассчитывал удрать раньше, чем его воровство откроется.

Бородатое лицо купца обратилось к гоблину.

– А ты? Что ты делал все это время, жалкий бездельник? Видите, благородные путники! Я нанял этого гоблина охранять караван, а рулон превосходного шелка увели прямо из-под носа этого зеленого бездельника!

Стражник был сильно оскорблен этим обвинением. Как я уже говорил, гоблины высоко ценят свою репутацию. Тем не менее наемник ответил спокойно:

– Ты говоришь, что твой шелк утащили воришки?

– Да, – отвечал купец.

– Меня ты нанял, чтобы охранять караван от бандитов-кочевников. Не от воров.

Торговец всплеснул руками.

– Вот видите! – воззвал он ко мне. – Все мне лгут, все меня обкрадывают.

Он гневно посмотрел на эльфа:

– Что до тебя, острые твои уши, то первым же делом в городе я отдам тебя городской страже! Судья научит тебя, как воровать чужие товары.

Впервые за все это время эльф подал голос.

– Мне надоели твои обвинения, скупердяй! – произнес он. – Ты дорого заплатишь за то, что сомневался в моей честности и смеялся над моими ушами!

Торговец ядовито засмеялся.

– Жалкий воришка! – воскликнул он. – Что ты можешь сделать мне, ничтожный мошенник?

Я попытался предостеречь купца, но было поздно. Эльф отступил назад, злобная усмешка появилась на его бледном лице.

– Ты больше не посмеешь издеваться над людьми только потому, что богаче их! – прошипел он. – Я научу тебя манерам.

Франсуаз выхватила меч из заплечных ножен.

Быстрым движением эльф повернул кольцо на левой руке. В тот же миг земля под нами содрогнулась, и громкий рокот донесся из самых недр пустыни.

Караванщики, донельзя перепуганные, попрятались за телегами. Толстый купец замер, скованный ужасом. Даже гоблин-охранник, доселе хранивший невозмутимость, положил руку на эфес ятагана.

Песок начал двигаться. Сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Огромный бархан вырастал возле лагеря караванщиков, и с каждой секундой становился все выше.

– Вот что бывает, когда люди ссорятся, – пробормотал я, – и не пытаются решить дело миром.

Бархан высотой уже втрое превосходил рост человека. Песчинки осыпались все быстрее, и стало видно, что это огромное чудовище вылезает из недр пустыни.

Плоская голова была покрыта хитиновым панцирем. Острые жвалы окаймляли огромный рот. Сотни членистых лап росли из гибкого тела.

– Да спасут нас небеса, – прошептал купец.

– Гигантская многоножка, – пробормотал я. – Эльф, без сомнения, вызвал ее при помощи волшебного кольца. Несложное заклинание, но очень эффективное.

– Она съест все твои товары, скупец, – воскликнул эльф. – И ты вернешься разоренным. Это научит тебя не обижать бедняков!

– Сделай что-нибудь! – взмолился купец, обращаясь к охраннику.

Гоблин сложил лапы на груди.

– Ты нанял меня для охраны от кочевников, – сказал он. – Разве это кочевник?

Гигантская многоножка вылезла из песка уже наполовину. Ее тело изгибалось, а хищная пасть опускалась все ниже, к людям.

– Если купец принесет тебе извинения, – негромко обратился я к эльфу. – ты повернешь кольцо в обратную сторону?

Эльф хмуро посмотрел на своего хозяина.

– Пусть поклянется джиннами пустыни, что никогда не станет обижать бедняков, – сказал он.

Торговец словно забыл об опасности, нависшей над ним и его товарами.

– Я не стану извиняться перед воришкой! – выкрикнул он. Жвалы гигантской многоножки распахнулись, нацеливаясь на первую жертву.

– Почему люди не любят делать все по-хорошему? – спросил я.

Вопрос был риторический, и ответа я не получил.

– Если я объясню, что эльф не брал твой шелк, мы сможем решить дело миром? – спросил я.

– Как это не брал? – возмутился купец. – Мошенник! Только на уши его посмотрите. Кто же еще взял, как не он?

Я мягко развернул торговца и молча указал ему на гигантскую многоножку. Толстяк испуганно сглотнул.

– Ну, – неуверенно произнес он, – раз уж благородные путники говорят, что ты не брал шелка… Тогда я извиняюсь.