Страница 18 из 30
Артикул воинский 1715 г.
Глава третья – о команде, предпочтении и почитании вышних и нижних офицеров, и о послушании рядовых
Артикул 18. Впервых имеют, и принуждены все вышния и нижния, которые воинскаго чина люди суть, кто бы они ни были, наивящшее и единое свое намерение к службе его царского величества, яко самовластнаго монарха, от своих государств и земель употребить.
Також де везде, где его царское величество своею высокою особою присутствен, то всех начальников власть и сила отнята есть, кроме тех, которым от его величества нарочно что управить повелено будет.
Артикул 19. Есть ли кто подданный войско вооружит или оружие предприимет против его величества, или умышлять будет помянуто е величество полонить или убить, или учинит ему какое насилство, тогда имеют тот и все оныя, которыя в том вспомогали, или советсвой подавали, яко оскорбители величества, четвертованы быть, и их пожитки забраны.
Толкование. Такое же равное наказание чинится над тем, которого преступление хотя к действу и не произведено, но токмо его воля и хотение к тому было, и над оным, которой о том сведом был, а не известил.
Артикул 20. Кто против его величества особы хулительными словами погрешит, его действо и намерение презирать и непристойным образом о том рассуждать будет, оный имеет живота лишен быть, и отсечением главы казнен.
Толкование. Ибо его величество есть самовластный монарх, который никому на свете о своих делах ответу дать не должен.
Носилу и власть имеет свои государства и земли, яко христианский государь, по своей воле и благомнению управлять. И яко же о его величестве самом в оном артикуле помянуто, разумеется таки и о его величества цесарской супруге, и его государства наследии.
И хотя Пугачёв был неграмотный и не читал «Артикул», но ему было известно, что за нарушение присяги на верность российскому императору виновных всегда приговаривали к смертной казни.
И, что кроме непосредственных виновников уголовному наказания подлежали все родственники до третьего колена включительно! С конфискации имущества!
А у Пугачёва была живой старая мать, брат, две сестры, жена и трое малолетних детей!
О них то думал Пугачёв поднимая на «БУНТ» Яицких казаков?
Я думаю, что нет.
В силу своей безответственности, склонности к авантюризму, расстроенной психикой усиленной ожесточением, полученным на войне и во время скитания по Российской империи, пьянством Е.Пугачев потерял всякую связь со своей семьи и его не интересовала их дальнейшая судьба в случае неудачи его предприятия.
Кстати после захвата г. Казани к нему «приехала» жена с двумя детьми.
Но Е. Пугачёв уже вошедший в роль» императора Петра Третьего» ее не признал (он уже был женатым и естественно обвенчанным в церкви!
Да к тому же имел еще и нескольких наложниц), хотя и не выгнал их своего лагеря.
Это еже более усугубило дальнейшую судьбу Софии Пугачевой и ее детей после подавления восстания. Они были осуждены и длительное время содержались в заключении, а потом доживали свой век в ссылке.
Теперь давайте разберем вопрос почему Е. Пугачев объявил себе «императором Петром Третьи»?
А потому что, до Е. Пугачева это уже пытались сделать несколько других российских подданных!
Ведь для России император Пётр III является абсолютным рекордсменом по количеству самозванцев, пытавшихся заступить на место безвременно умершего царя.
По новейшим данным, в одной только России насчитывалось около сорока лже-Петров III.
Я тут приведу только данные на предшественников Е. Пугачева примерявших образ Петра Третьего на себя.
Так в 1764 году в роли лже-Петра III выступил Антон Асланбеков, разорившийся армянский купец. Задержанный с фальшивым паспортом в Курском уезде, он объявил себя императором и пытался поднять народ в свою защиту.
Самозванец был наказан плетьми и отправлен на вечное поселение в Нерчинск.
Вскоре после этого имя покойного императора присвоил беглый рекрут Иван Евдокимов, пытавшийся поднять в свою пользу восстание среди крестьян Нижегородской губернии, и украинец Николай Колченко на Черниговщине.
В 1765 году в Воронежской губернии объявился новый самозванец, во всеуслышание объявивший себя императором.
Позже, арестованный и допрошенный, он «показал себя рядовым Лант-милицийского Орловского полка Гаврилой Кремневым».
Дезертировав после 14 лет службы, он сумел раздобыть себе лошадь под седлом и сманить на свою сторону двух крепостных помещика Кологривова.
Вначале Кремнев объявлял себя «капитаном на императорской службе» и обещал, что отныне винокурение запрещается, а сбор подушных денег и рекрутчина приостанавливаются на 12 лет, но через некоторое время, побуждаемый сообщниками, решается объявить своё «царское имя».
Короткое время Кремневу сопутствовал успех, ближайшие селения встречали его хлебом-солью и колокольным звоном, вокруг самозванца постепенно собрался отряд в полтысячи человек.
Однако необученная и неорганизованная ватага разбежалась при первых же выстрелах. Кремнев оказался в плену, был приговорён к смертной казни, но помилован Екатериной и выслан на вечное поселение в Нерчинск, где его следы окончательно теряются.
В том же году, вскоре после ареста Кремнева, на Слободской Украине, в слободе Купянке Изюмского уезда появляется новый самозванец.
Им оказался на этот раз Чернышёв Пётр Фёдорович, беглый солдат Брянского полка.
Этот самозванец, в отличие от своих предшественников, оказался умен и речист. Вскоре схваченный, осуждённый и сосланный в Нерчинск, он и там не оставил своих притязаний, распространяя слухи о том, что «батюшка-император», инкогнито инспектировавший солдатские полки, был по ошибке схвачен и бит плетьми.
Поверившие ему крестьяне пытались организовать побег, приведя «государю» лошадь и снабдив его деньгами и провизией на дорогу. Впрочем, самозванцу не повезло. Он заблудился в тайге, был пойман и жестоко наказан на глазах своих почитателей, отправлен в Мангазею на вечную работу, но по дороге туда скончался.
В Исетской провинции казак Каменьщиков, ранее судимый за многие преступления, был приговорён к вырезанию ноздрей и вечной ссылке на работы в Нерчинск за распространение слухов о том, что император жив, но заточён в Троицкой крепости. На суде он показал своим сообщником казака Конона Белянина, якобы готовившегося выступить в роли императора. Белянин отделался наказанием плетьми.
В 1768 году содержавшийся в Шлиссельбургской крепости подпоручик армейского Ширванского полка Иосафат Батурин в разговорах с дежурными солдатами уверял, что «Пётр Федорович жив, но на чужбине», и даже с одним из сторожей пытался передать письмо для якобы скрывающегося монарха.
Случайным образом этот эпизод дошёл до властей, и арестант был приговорён к вечной ссылке на Камчатку, откуда позже сумел бежать, приняв участие в знаменитом предприятии Морица Бенёвского.
В 1769 году под Астраханью попался беглый солдат Мамыкин, во всеуслышание объявлявший, что император, которому, конечно же, удалось скрыться, «примет опять царство и будет льготить крестьян».
Неординарной личностью оказался Федот Богомолов, бывший крепостной, бежавший и примкнувший к волжским казакам под фамилией Казин.
Строго говоря, он сам не выдавал себя за бывшего императора, но в марте—июне 1772 году на Волге, в районе Царицына, когда его сослуживцы по причине того, что Казин-Богомолов показался им слишком уж сообразительным и умным, предположили, что перед ними скрывающийся император, Богомолов легко согласился со своим «императорским достоинством».
Богомолов, вслед за своими предшественниками, был арестован, приговорён к вырыванию ноздрей, клеймению и вечной ссылке. По дороге в Сибирь он скончался.
В 1773 году попытался выдать себя за императора бежавший с Нерчинской каторги разбойничий атаман Георгий Рябов. Его сторонники позже присоединились к пугачёвцам, объявляя, что их погибший атаман и предводитель крестьянской войны – одно и то же лицо. Императором безуспешно пытался объявить себя капитан одного из расквартированных в Оренбурге батальонов Николай Кретов.