Страница 6 из 9
В силу нормы п. 2 ст. 249 ГПК РФ при рассмотрении дел, возникающих из публичных правоотношений, суд может истребовать доказательства по своей инициативе в целях правильного разрешения дела. Должностные лица, не исполняющие требований суда о предоставлении доказательств, подвергаются штрафу.
Гипотеза приведенной нормы, в отличие от положений арбитражного процессуального закона, не предусматривает возможность истребования доказательств лишь в определенной ситуации и не ограничивает круг лиц, у которых они могут быть истребованы. Тем не менее предусмотренный нормой судебный штраф, пусть и сугубо символический, подлежит взысканию исключительно с должностных лиц.
Словом, такое направление деятельности суда при рассмотрении административных дел, как выявление доказательств, указано в КАС РФ впервые. Более того, новеллы не привязывают право суда на истребование доказательств к какому-либо ограниченному набору оснований и предполагают возможность истребования у любого лица, ими располагающего. Перечень мер, которые имеет право принять суд для «всестороннего и полного установления фактических обстоятельств», не является исчерпывающим.
Можно заключить, что новая модель административного судопроизводства действительно базируется на активной роли суда, призванного всеми возможными способами содействовать постижению достоверных сведений о фактической стороне дела.
Да, практика может несколько нивелировать подлинный смысл, который законодатель заложил в нормы КАС РФ. Да, абсолютизировать полномочия суда в административном судопроизводстве не следует, и возложенное на него бремя должно находиться в состоянии баланса с процессуальными обязанностями участников дела и сроками его рассмотрения. Да, некоторые авторы могут заявить, что гносеологические возможности административно-судебной процедуры все равно ограничены установленными процессуальными средствами и диспозитивностью положения сторон.
Однако отрицать, что в нормах нового кодекса, регламентирующих доказывание, содержится значительный потенциал для установления реальных фактов, вряд ли возможно. Указанные новеллы в большей степени, чем ранее действовавшие нормы либо действующие нормы АПК РФ об административном судопроизводстве, приближают процессуальную истину к истине объективной, демонстрируя, что именно на постижение последней направлен процесс.
С учетом изложенного из законодательства следует, что целью доказывания в административном судопроизводстве является установление объективной истины об обстоятельствах, имеющих значение для дела.
Такая цель детерминирует постановку ряда задач.
Например, как указано выше, В. А. Новицкий выделяет такие задачи доказательственной деятельности, как задачу познания, задачу понимания и задачу убеждения.
Однако, как представляется, с практической точки зрения ценнее определить задачи как конкретные меры, без принятия которых доказательственная деятельность не сможет достигнуть поставленной цели и оцениваться как надлежащая.
Во-первых, следует выделить задачу представления доказательств, или, говоря более конкретно, собирания надлежащего объема доказательств по делу. Ее первостепенность подчеркивается нормами как КАС РФ, так и ГПК РФ, и АПК РФ. Наиболее существенные полномочия суда, выражающие его «активную роль», – выявление и истребование доказательств, призваны решить именно эту задачу.
Согласно п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.06.2008 № 11 «О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству»[46] при выполнении задачи, связанной с представлением необходимых доказательств, судья учитывает особенности своего положения в состязательном процессе, создает условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела.
Данное положение, как представляется, сформулировано не вполне корректно: проанализировав его, можно сделать вывод, что представление доказательств является задачей суда или в том числе суда. Тем не менее оно свидетельствует о понимании представления доказательств как процессуальной задачи и связывает специфику статуса суда с потребностью в ее выполнении. Разумеется, в норме имеется в виду не задача доказывания, а задача подготовки дела к судебному разбирательству, упомянутая в ст. 148 ГПК РФ.
В литературе также отмечается, что доказательственная деятельность сторон и других лиц, участвующих в деле, с точки зрения установления истины по делу имеет целью предоставление необходимых для этого данных[47].
Но, во-первых, на практике решение этой задачи хронологически не ограничено стадией подготовки дела. Во-вторых, совершенно ясно, что без должного объема доказательств существенно снижается вероятность тождества процессуальной и материальной истин. Следовательно, невыполнение задачи по представлению достаточного объема доказательств препятствует достижению цели доказывания, а выполнение, напротив, во всех случаях ему способствует.
Следует заметить, что представление доказательств неверно понимать лишь как их сугубо техническое представление в материалы дела. Во-первых, субъекту доказывания необходимо получить доказательства. В юридической науке соответствующую деятельность называют собиранием доказательств[48]. Процессуальным законодательством установлены основания принятия либо непринятия судом конкретных доказательств, а значит, субъекту доказывания вменена обязанность обосновать их относимость и допустимость, что подчас требует больших усилий, чем собирание доказательств. Однако все эти логические и технические действия направлены на решение общей задачи – собственно представление доказательств в административное дело.
Некоторые авторы выделяют такие задачи доказывания, как «проверка установления фактических обстоятельств дела судом первой инстанции», а также «установление новых обстоятельств»[49]. И хотя из приведенных формулировок следует, что данные ученые относят к субъектам доказывания и суд, выделение указанных задач имеет определенные основания.
Установление обстоятельств дела, безусловно, прерогатива суда. И само по себе оно не является задачей доказательственной деятельности, в силу чего с соответствующими авторами мы не согласны. Однако если речь идет об установлении достоверных фактов, оно может быть отождествлено с установлением истины, т. е. с целью доказывания.
Цель любой деятельности естественным образом связана с ее задачами, при этом достижение цели установления объективной истины по делу не исчерпывается решением задачи представления доказательств. Именно поэтому, на наш взгляд, следует выделять задачу надлежащего информирования суда о фактической стороне дела с тем, чтобы позволить ему надлежаще оценить представленные доказательства на предмет относимости и достаточности.
О том же говорит и общепризнанная практика правоприменения. В соответствии с прецедентным правом Европейского суда доказывание осуществляется на основе достаточно веских, четких и согласующихся выводов либо неопровергнутых предположений в отношении факта[50].
Проанализировав задачи, указанные выше, несложно уловить их соответствие «китам», на которых издавна «держалась» доказательственная деятельность, – бремени утверждения и бремени представления доказательств[51]. Однако для чего на субъекты доказывания может быть возложено какое-то бремя, если не для решения доказательственных задач? Поэтому определение в качестве задач доказывания его обязательных элементов видится весьма обоснованным.
В любом случае процессуальные задачи утверждения и представления доказательств только условно отделимы друг от друга: представление доказательств сопровождается указанием об их относимости к делу, о тех фактах, которые они подтверждают.
46
Российская газета. 2008, 2 июля.
47
См., например: Смолина О. С. Арбитражный процесс: доказывание и доказательства по делам об оспаривании результатов налоговых проверок: монография. М.: Норма, 2015. 176 с.
48
См., например: Андреев Ю. Н. Ответственность государства за причинение вреда: цивилистические аспекты. СПб.: Юридический центр Пресс, 2013. 374 с.; Шеменева О. Н. Признания и соглашения по обстоятельствам дела в гражданском судопроизводстве. М.: Инфотропик Медиа, 2013. 184 с.
49
Фокина М. А. Реформирование и развитие институтов доказательственного права России: итоги десятилетия // Вестник гражданского процесса. 2013. № 4; СПС «КонсультантПлюс».
50
Постановление Большой палаты Европейского суда по правам человека от 6.07.2005 по делу «Начова и другие против Болгарии», жалобы № 43577/98 и 43579/98. Официальный сайт Европейского суда по правам человека – http:// www.echr.coe.int
51
См., например: Баулин О. В. Суд как субъект доказывания в гражданском судопроизводстве // Вестник гражданского процесса. 2014. № 5; СПС «КонсультантПлюс»; Курс доказательственного права: Гражданский процесс. Арбитражный процесс / под ред. М. А. Фокиной. М.: Статут, 2014; СПС «КонсультантПлюс».