Страница 19 из 31
Королевские власти колебались между идеей уничтожения казачества как класса с превращением казаков в крепостных и стремлением использовать ратные способности казачества в своих интересах. В 1570-х годах было создано так называемое Реестровое казачье войско. Название происходит от особого списка, в который были внесены имена казаков на королевской службе. Реестровые казаки получили особый сословный статус, что ставило их положение шляхты. Во главе реестровцев стоял особый гетман. Польские власти должны были сквозь пальцы смотреть на православную религию казаков. Впрочем, реестровых казаков было немного, королевская казна была пуста, и жалованье казакам выплачивалось нерегулярно. Магнаты и шляхта смотрели на реестровых казаков как на потенциальных мятежников. Таким образом, создание реестрового казачества сыграло роль в определенном расколе между казаками, внесенными в реестр, и основной массой казачества.
Еще больше запутали ситуацию и изменения в этническом развитии Поднепровья. Помимо появления большого числа поляков, которые чувствовали себя полными хозяевами страны, изменилась и социальная роль старых знакомых киевлянам евреев. Из евреев состояла большая часть городского населения, занимавшаяся ростовщичеством, торговлей, содержанием кабаков. Кроме того, учитывая презрение благородных панов к работе, евреи в основном были управляющими шляхетских имений, нещадно эксплуатировавшие православное крестьянское «быдло». Не случайно возникла поговорка: «Нет пана без Абрама». Сплоченные и организованные евреи достаточно быстро вытеснили русское население почти из всех видов городской деятельности и экономически подчинили себе деревню, став арендаторами или управляющими большинства панских имений. На селе именно евреи были сборщиками налогов, арендовали корчмы и мельницы. Не случайно автор еврейской хроники времен Хмельниччины Натан Ганновер вспоминал слова Богдана Хмельницкого накануне восстания: «Мало того, что нас поработили паны, ведь даже племя, наиболее униженное среди всех народов, владычествует над нами»[38].
Поскольку религия запрещала верующим иудеям возделывать «землю изгнания», то понятно, что евреи в Малой и Белой Руси сельским трудом не занимались. Не случайно евреи в основном жили в городах или местечках – сельских населенных пунктах, жители которых, однако, не пашут землю. На государственную службу иудеев также не принимали, поскольку они не могли принести присягу верности христианскому государю. Зато христианство осуждает ростовщичество, которое, напротив, очень уважаемое занятие у иудеев. Понятно, что именно ростовщичество, шинкарство, торговля стали еврейскими занятиями в крае.
Государственная несостоятельность Литвы и Польши во многом была вызвана именно тем, что в этих странах, включая западнорусские земли, евреи фактически задушили зарождавшиеся городские средние слои. Задолжавшее и заложившееся еврейским кредиторам благородное шляхетство всю свою энергию тратило на дальнейшее ограбление своих крепостных, разоряя их и тем самым свою страну.
Наконец, для жителей Украины в те времена самым важным из всех вопросов был вопрос религиозный. Господствующий класс все больше становился католическим. Если паны издевались лишь телами зависимых от них русских, то католическая церковь пыталась вытравить из народа Западной Руси его русскую душу. Каких только ухищрений не придумывали в Ватикане с целью окатоличивания русских! Только католик мог занимать даже самые незначительные административные должности, получать образование в университетах и коллегиумах Речи Посполитой. Существовало множество оскорбительных для православных запретов и ограничений, одно перечисление которых займет много места. Впрочем, все то же самое, лишь с поправкой на технологические достижения XXI века, существует в отношении русских в новоявленных постсоветских «государствах». Но особым успехом в обращении католики похвастаться не могли. Сами католические священники не пользовались ни малейшим авторитетом. Папский посланник в Киеве Козимо де Торрес в отчете 1622 года жаловался, что русины «завидев латинского ксендза, плюют на землю от ужаса и отвращения»[39]. Даже орден иезуитов не мог действовать в Киеве из-за сопротивления православных и своей резиденцией сделал город Фастов.
Видя, что просвещенные и имущие слои в Малой и Белой Руси почти полностью стали ревностными католиками, а простой народ упорно держится за православную веру отцов, Ватикан и его знаменитый Орден Иезуитов решили окатоличить православных не мытьем, так катаньем. С этой целью была создана существующая и поныне на Западной Украине так называемая греко-римская, или же униатская, церковь, сохранившая большинство православных обрядов, но подчинившаяся римскому папе. Церковная уния была провозглашена иерархами-вероотступни-ками на церковном соборе в Брест-Литовске в 1596 году. Среди этих предателей был и киевский митрополит Михаил Рогоза. Но вскоре униатские пастыри остались без паствы. Большинство русского населения Малой и Белой Руси отказалось признавать унию. Среди них были лишь несколько иерархов и один из магнатов – православный князь Константин Острожский.
Киев стал центром сопротивления униатству. Киево-Печерская лавра отказалась подчиняться униатскому митрополиту и даже сумела добиться своей самостоятельности на польском сейме. Архимандрит Елисей Плетенецкий, уроженец Галичины, организовал в Лавре типографию и братскую школу. С помощью казаков Плетенецкий в 1613 году отбил имения Лавры, ранее конфискованные униатами. В Киев был направлен униатской верхушкой управлять церковными делами Антоний Грекович, который в начале 1618 года пытался захватить Михайловский Златоверхий монастырь. Но казаки просто утопили Грековича в Днепре, с грубым юмором заявив, что «под лед подсадили воды попить». Позднее казаки убили униатского сборщика податей Оклинского, униатского священника Юзефовича и др.
В 1620 году благодаря казакам и православным братствам иерусалимский патриарх восстановил православную иерархию, назначив митрополитом Киевским Иова Борецкого, который ранее был руководителем православной братской школы. Кстати, Борецкий был уроженцем Галичины. Постепенно почти все униатские приходы и церкви начали возвращаться к православию. В 1633 году польское правительство вынуждено было признать православие. Униатство не исчезло, при этом за пределами Киевщины в условиях сильных позиций латинского католического духовенства многие православные предпочитали формально признать унию, сохранив православную обрядность.
Выдающуюся роль в возрождении православия во всей Западной Руси сыграл митрополит Петр Могила, занимавший свой пост в 1632–1647 годах). Выходец из семьи молдавских князей, новый митрополит благодаря своей энергии и организаторским способностям вернул православной церкви прежнее видное место. Понимая значение науки, Могила превратил возникшую ранее Киевскую братскую школу в Академию – высшее учебное заведение университетского типа. В 1643 году митрополит Петр Могила напечатал текст молебна с поминанием небесных заступников – «в Малой Руси просиявших». Таким образом, католический и униатский натиск был отбит. Это, впрочем, не обещало спокойствия в будущем. Взаимоотношения между православным русинским большинством и католическо-униатским господствующим меньшинством обострялись все больше.
Весь этот клубок противоречий рано или поздно должен был закончиться взрывом.
Хмельниччина и воссоединение с Россией Киева и Днепровского Левобережья
Грандиозное народное движение, связанное с именем Богдана Хмельницкого, или Хмельниччина, стало по существу настоящей революцией, одной из самых грандиозных в XVII столетии. Это была и социальная революция против крепостничества и помещичьего произвола. Одновременно это было и национально-освободительное движение против иноземного господства. Это было также и религиозное движение в защиту угнетаемого православия. Хмельниччина была и движением казачьей старшины за присвоение прав и привилегий наподобие шляхетских. Наконец, восстанием Хмельницкого в своих интересах пользовались и все соседи Речи Посполитой – и Русское царство, и Швеция, и Османская империя. Названные обстоятельств и привели к крайней запутанности и противоречивости самого движения. Результатом было страшное разорение и запустение Малороссии, ее разделение по Днепру. Но вместе с тем нельзя не признать, что на полтора века на левом берегу Днепра исчезло крепостное право и сложилась достаточно демократическая система управления. В этом смысле революция Хмельницкого могла считаться первой в истории революцией, которая закончилась победой социальных низов. Через полтора века по просьбам украинской старшины, потомков казачьих атаманов, крепостное право вновь было введено в Гетманской Украине (и заодно в Слобожанщино). Примерно так же советские партократы организовали «перестройку» и приватизировали то, что было создано в советский период русской истории.
38
Яковенко Н. Очерк истории Украины в Средние века и раннее Новое время. М.: НЛО, 2012. С. 442.
39
Там же. С. 299.