Бегущая по снам

— Эммм, что?

Перри вспомнила тот сон. Ей казалось, Миколаш и его ученики действительно вторглись, пусть и ненамеренно, в ее голову. Студент подглядывал за ней, обнаженной, а Миколаш сводил охотницу в дорогой ресторан, демонстрируя способности менять реальность сна по щелчку пальцев. Все это оказалось лишь игрой переутомленного разума, вытащившего из чулана воспоминания о лекции профессора для охотников и похотливом взгляде студента, пустившего слюну на туго стянутые корсетом груди.

— Это доказывает мою правоту! Наши исследования идут верным курсом! — воскликнул Миколаш. Охотница почувствовала противный холодок. Глаза Миколаша Вуйика горели инфернальным пламенем. Лицо исказила маниакальная эйфория. С таким видом обратившиеся в чудовищ горожане пожирали плоть. Лик безумия. — Если вы сумели вырваться из собственного сна в чужой, то гипотетически… гипотетически способны вырваться и в коридоры, библиотеки, возможно даже тронный зал! И…

— Стоп! — крикнула Перри. — Мне не нравится, куда все это идет. Если я воспринимала чужой сон как реальность, что бы со мной было в случае смерти?

Прогремел гром и дождь сильнее забарабанил по окну. Миколаш сел за стол и хмуро посмотрел в глаза охотнице.

— Скорее всего, мисс Перри, вы бы никогда не проснулись.

Охотница сглотнула едкий ком.

— Оедон.

— Перри…

— Мисс Вайпер, пожауйста.

— Прошу прощения, — опустил взгляд Миколаш. — Ваши сны — феномен, требующий тщательного изучения. Прошу, умоляю, дайте согласие на эксперименты. Неужели вы…

— Нет! — рявкнула Перри. — Я уже сказала: не хочу иметь дел с Менсисом, после того что вы натворили в Яар’гуле! Ищите другую подопытную крысу!

— Вы уникальны, мисс Вайпер, — грустно ответил Миколаш. — Дайте нам шанс, молю вас!

— Нет.

Миколаш тяжело вздохнул.

— Ну хорошо. Я не вправе вас заставлять, хоть молю Оедона о том, чтобы вы передумали.

— Вы молитесь напрасно, — холодно ответила Перри.

— Возможно. Тем не менее вы — уникальны, мисс Перри. Будьте осторожны. Сны могут навредить вам.

— Обойдусь без вашей заботы, профессор. Лучше скажите, как свести риск к минимуму.

Миколаш хмыкнул, потер подбородок, немного постучал пальцами по столу и ответил:

— Чем стабильнее работает ваш мозг, чем ровнее эмоциональный фон, чем больше в крови дофамина — тем крепче стены вашего сна. Положительные эмоции, полноценный отдых, временный отказ от ковослужений так же будет полезен.

— Почему? — нахмурилась Перри.

— Они — стресс для организма. Вопрос бестактный, но как у вас половой жизнью? Есть ли муж? Любовник?

— Я не буду отвечать на этот вопрос, — фыркнула Перри. — Какая наглость, профессор.

— Никаких пошлых намеков, — сказал тот, подняв ладони. — интенсивная сексуальная жизнь насыщает кровь огромным количеством гормонов, нормализующих как общее состояние организма, так и течение сна. Длительный период воздержания может сну наоборот навредить. Причем серьезно. Среди моих студентов, участвующих в изучении сна, успеха достигли только развратники и Ром. Но она — феномен.

— Довольно, профессор. Вы провоцируете снести вам голову, — распалялась Перри. Тема больно резала по сердцу, напоминая о прошедших годах. Когда она в последний раз занималась любовью? Два? Три года назад? Больше? Ночные вылазки, постоянная боль и усталость — все это не располагало к романтике. Да и к тому же, она никак не могла встретить подходящего мужчину. Многие смотрели на нее с похотью, многие заигрывали, но сердце никого не выбирало. Она никого не хотела. Даже красавца Джона Хеллвея, несколько лет бывшего ее напарником. Гилберт — первый и единственный мужчина в ее жизни давно стал просто другом.

Перри сжала кулаки и бросила на профессора злобный взгляд. Хотелось разбить ему лицо за то, что он всковырнул болезненную рану.

— Прошу простить, — виновато буркнул Миколаш. — Я не хотел обидеть вас, мисс Вайпер. Позвольте, в качестве извинения, посоветовать вам некоторые сорта чая. «Августовский лист» и «Черный слон». Ни не очень дорогие, но замечательно успокаивают нервы и прочищают разум. В лавке Кристины Сфоца можно купить. Это у Музея Птумеру.

— Я знаю, спасибо, — тяжело вздохнула Перри. — Я куплю.

— Вы уникальны. Берегите себя, мисс Перри, — повторил Миколаш.

— Всего хорошего, профессор.

— Вам тоже, мисс Перри. Если передумаете, или возникнет желание встретиться и поболтать о высоких материях — приходите в любое время.

Охотница кивнула, встала с кресла и, скрыв синяк за черным шарфом, вышла из кабинета.

***

Беседа не принесла облегчения. Сказанное Миколашем тревожило, наводило на мрачные мысли, да и глаза снова зачесались. В такие моменты часть ее мечтала схватить ложку, нагреть и выковырять их собственными руками, лишь бы не бороться с этим ужасным зудом. Гомон студентов заглушал шум дождя. Молодежь, погруженная в хлопоты, сновала по коридорам со стопками бумаг. Все пялились на охотницу. Девушки на глаза, юноши на филей. Их было так много, что Перри не придала значение странному парнишке, стоящему у ее кареты.

— Мисс Перри! — воскликнул кучер, поправив грубый капюшон. Вода стекала по нему, точно по гранитной горе. Кони недовольно ржали, звонко стуча копытами о камень. — Уже уезжаем?

— Да, — крикнула она, проклиная погоду. Поднялся ветер, и ее зонт не спасал от дождя, насквозь помочившего брюки. Сапоги ощущались аквариумами, от сырости хотелось выть, и еще этот хмырь у кареты странно пялится на нее.

Незнакомец выглядел странно. Круглое, почти женское лицо, нелепо зачесанные волосы, черная жилетка и насквозь мокрые штаны и тускло зеленые глаза. Как только Перри подошла к карете, тот, не обращая внимания на бьющие в лицо тяжелые капли побежал к дверце и джентльменски раскрыл ее, приглашая Перри сесть.

— Как это понимать? — нахмурилась охотница, глядя на робко улыбающегося юношу.

— Я… прошу, садитесь, леди Вайпер. Я Калеб, Калеб Бринджер.

— Рада за тебя, — фыркнула она, садясь в карету. Мокрые брюки противно стягивали кожу, жилетка на животе промокла и холодила. Одно слово — мерзко.

Калеб залез следом и уселся напротив.

— Как это понимать? — вспыхнула Перри. — Выметайся!

— Ой… Я… то есть, я охотник.

— Ты КТО?! — изумилась Перри.

— Охотник Лиги, — робко ответил Калеб, опустив взгляд. — Дядя… то есть Вальтер меня приставил вам под опеку. Он хотел сказать сам, но я решил вас найти и сказать… чтобы не вышло как в романах, когда… я, в общем то… ну, как бы… вот, — парнишка достал из-за пазухи амулет-значок лиги. — Я ваш новый напарник.

— Чего?!

Перри жестоко ошиблась. То, что гораздо хуже зуда и страшных мыслей о снах, настигло ее с неумолимостью груженного динамитом поезда. Паренёк улыбался как идиот.

«Оедон, вы издеваетесь?!»

========== Часть 3 ==========

— Вальтер! Как это понимать?!

Глава оторвал взгляд от бумаг и хмуро уставился на охотницу. Та выглядела взбешенной, и он знал тому причину. В кабинете пахло сыростью, пылью и бумагой. За год минувший с «Дела о Похотителях» его кабинет не изменился. Тот же военный минимализм, то же оружие на стенах, те же аккуратные стопки дел и документов. Но вот сам Вальтер немного изменился. На золотистых волосах проступили седые пряди, красивое лицо полоснуло несколько свежих морщин, а на погонах мундира засверкала еще одна полоса.

— Правила Лиги — приставлять новичков к кураторам, Вайпер, — ответил он, опустив взгляд на отчет Саймона. — Таковы правила.

— Я знаю, — рявкнула Перри, захлопнув за собой дверь. — Я знаю правила! Но почему ты всучил мне именно этого ушлепка?!

— Ушлепка? — хмыкнул Вальтер, откладывая документ на дальний конец стола.

— Я не желаю работать с этим… Калебом! Ты его видел вообще?

Перри сжимала кулаки, вспоминая полтора мучительных часа езды до города. Калеб Бринджер оказался юнцом, со следами от сиськи на губах. Первую половину пути он робко пыжился, пыхтел, краснел, думая, как заговорить, а когда заговорил, чуть не нарвался на взбучку. Перри и так была страшно уставшая, и слушать рваную, дрожащую и полуразборчивую болтовню ну совсем не хотелось. Она не могла поверить, что Вальтер поставил этого пыхтящего юнца ей в напарники. Не широк в плечах, средний рост, слабый подбородок, рваная речь — ну настоящее ничтожество.