Северянин

Она приблизилась, и я почувствовал исходящую от нее волну силы. Бретоны от рождения хорошо чувствуют магию. Мы поглощаем ее, впитываем как губка, даже без защитных заклинаний. Я избегаю магии, но не могу уйти от природы. Сила Флемет, точно тончайшие иглы, проникала под кожу, касаясь души. Поморщился, но не отступил.

- О, вижу, - тяжело прошептала она. – Слабый ты очень. Совсем слабый. Боги Аурбиса все у тебя забрали. Хм, похоже, даже эти существа умеют учиться на ошибках, - лицо старухи вдруг помрачнело и выражение истиной жалости, глубокого сочувствия резануло по сердцу. – Ты не вернёшься. Тебя выгнали.

- Что? О чем ты лопочешь, старуха? – я отпрянул, морщась от боли во лбу.

- Изгнали, выбросили за ненадобностью, как пару истоптанных сапог. Ты поймешь, а пока, будь моим гостем, полубог. Подумать только, впервые за пять тысяч лет, изгой из Аурбиса. Морриган! Морриган!

- Что, мама? – девушка вышла из сарая и покосилась на меня уничтожающим взглядом. – Что, он уже уходит? Выдать вещи ему в дорогу?

- Приюти гостя из другого мира, девочка. И будь с ним повежливее.

- Конечно, я уже собрала его… ох, - красотка сокрушенно вздохнула. – Еще один. Я на тебя не готовила.

- А жаль. Ты слышала мать, женщина? Приготовь-ка чего вкусненького, полубогу из другого мира.

- На болоте мы стоим, и яды…

- Морриган, - мрачно протянула Флемет.

- Хорошо, - хмыкнула девушка и скрылась в доме.

Чувствовал я себя ужасно. Флирт и подколки помогали, но лишь на краткий миг, но даже десяток таких как Морриган не сумеют унять черное пламя, медленно пожирающее душу. Слова старухи не укладывались в голове, а все попытки уточнить или продолжить расспросы разбивались о старушечий бред и запутанные метафоры. Она не знала дороги в Нирн, она вообще мало что знала даже о моих способностях. Флемет называла меня полубогом, и я был им когда-то. В Совнгарде, сражаясь с Алдуином я чувствовал силу богов, текущую по венам. Я был всесилен и непобедим, а мой ту‘ум мог разбить в пыль фортовые стены. Но боги лишили меня силы, после гибели Пожирателя мира. Теперь я обычный человек, язык, с грузом пережитых ужасов на плечах. Рыцарь без земли, без семьи и без смысла в жизни. Я трижды лишился всех надежд на нормальную жизнь, упустил шанс стать героем Тедаса, потерял своих людей и чуть не подох на болотах. Хорош полубог. Божественный неудачник.

Но я был жив, а значит мог продолжать путь. Как всегда, вперед, в поисках возможностей. И если, думал я, кроме меня никто не выжил, если я единственный Страж во всем Ферелдене – то так тому и быть. Я найду верных людей и пойду по этой проклятой земле как подобает Предвестнику Соратников. Пойду «путем меча» и содрогнется враг! Может, я человек, а боги оставили меня, но в моих жилах течет кровь дракона. Я рыцарь, я Соратник и, даэдра меня разорви, герой! И не сдамся без боя. Победа или Совнгард!

За спиной что-то гулко рухнуло на землю. Резко обернулся и увидел округлившиеся глаза молодого блондинистого юноши, в потрёпанной пластинчатой броне. Он смотрел на меня раскрыв рот.

- Ты… ты ведь из командиров! – крикнул он. – Тоже Страж!

Я кивнул и хмуро улыбнулся. Что-ж, вот и первый брат по оружию. А что будет дальше – пусть решит судьба.

Комментарий к Глава 10. Вечный изгнанник

Итак! Довакин выжил и вскоре объединится с Анной, Алистером и Морриган. “Путь меча” ведет в Лотеринг. Вот только Адриан Горгона не терял времени даром. Героев ждет первая встреча с Культом Пламенного Обета, и его одержимыми проповедниками, захватившими умы и сердца отчаявшихся беженцев. Религиозные фанатики - ужасны. Но фанатики-демоны? Кто знает.

========== Глава 11. Культ Единения ==========

Мое появление поставило их на уши, особенно леди Кусланд. От прежней неприязни не осталось и следа, и она с дружеской улыбкой поприветствовала меня за обедом. Обмотанная бинтами, с побитым лицом и затянутыми в хвост рыжими волосами, она куда больше напоминала воительницу. Девочка держалась молодцом и почти не причитала о смерти Стражей. Знал, пережитый в замке позор все еще тяготит ее душу, но она прекрасно скрывала это. Не ныла, не жаловалась, и даже вопросы задавала больше по делу. Подумать только, семнадцатилетняя дочь аристократа, а выживаемость такая, что позавидует драконий жрец.

А вот Алистер мне сразу не понравился. Он не вел себя как мужчина и воин. Его жалобы нервировали, тупые вопросы вгоняли в ступор. Но больше всего удивлял его взгляд на Морриган и Анну. Когда воин смотрит на красивую женщину, в его глазах легко прочитать то, чем он может ее порадовать ночью. Алистер же будто смущался. Не делал Анне намеки на близость, старался не глазеть на вырез Морриган. Возможно, поэтому она его невзлюбила.

Он доконал меня вопросами о ходе битвы, о том, как я выжил и, особенно о Дункане. Пришлось придумать красивую сказку о его гибели. Вышло так себе, но я не решился рассказать правду. Казалось, юнец очень привязан к покойному командору и вполне мог драпануть в Дикие Земли, в поисках его пораженного скверной трупа.

— Поверить не могу, — сокрушался Алистер, мрачно разглядывая дно тарелки. — Не может быть, чтобы он погиб вот так. Это несправедливо! Проклятый Логейн поплатится…

— Алистер, — сказал я. — Они мертвы. Все. Это война и на ней убивают людей. Я здесь всего день, а меня уже достали твои сантименты.

Морриган хохотнула и злобно покосилась на молодого Стража.

— Сэр Томас, не перегибай, — встряла Анна. — Не все такие прожжённые вояки как ты.

— Дункан был мне как отец, — зло сказал Алистер, глядя мне в глаза. Зря он это, потому как встречного взгляда не выдержал и вновь уставился в тарелку.

— Мужчина скорбит молча, — хмыкнул я.

Наступило долгое, нездоровое молчание. Я доел, нужно признать, довольно вкусный грибной суп и сладостно потянулся. Раны полностью затянулись, голова не болела, и я вновь готовился к походу против всего плохого во имя всего хорошего. Разумеется, за золото. Да, Дункан просил остановить Мор, но тогда я не понимал, как вообще это можно сделать без помощи громадной армии. Да, договоры имели силу, но что-то подсказывало мне, что кучке оборванцев недостанет дипломатической силы даже для банального приема у короля Орзаммара, а эрл Эамон едва ли пойдет против Логейна и его громадной армии.

Тишину развеяла Морриган, вернувшись к любимой теме о моем родном мире. Если Анна и Алистер не верили в мою инородность, то ведьма, похоже, отнеслась к маминым словам серьезно. А, быть может, ее просто забавляли байки.

— Один вопрос. Ты сказал, что из другого мира, так?

— Да.

— И как в вашем мире относятся к магии? Гонения и ненависть обращены на нее, или же иначе? Любопытно мне.

— Везде по-разному. На моей родине магократия, вроде вашего Тевинтера. Маги правят в Альдмерском Доминионе, а в остальном мире маги состоят в гильдиях и университетах.

— И никаких кругов? — удивленно спросил Алистер?

— Нет, Круг Магов распустили четыре столетия назад. Но там не было храмовников. Разница в том, что в моем мире каждый может стать магом, если будет грызть гранит науки. Все магически одарены. Без исключения.

— И ты тоже маг? — ухмыльнулась Морриган.

— Нет, — резко ответил я, чувствуя неприятный холодок под сердцем. — Я могу колдовать, но не буду.

— А твой чудо-крик? Разве это не волшебство?

— Не совсем. Я сам не понимаю, что это такое.

В разговорах о Нирне прошел еще один день, а на следующее утро мы отправились в путь. Пафос и громкие слова — все, что было у Флемет для Анны и Алистера. Но и их, судя по воодушевлению молодых воинов, хватило с лихвой. Оба намеревались использовать Древние договоры Серых и созвать армию мира. Ну, а я? Я пошел с ними. Они были еще очень молоды и едва ли могли справиться с такой важной задачей. Да и командир из Алистера откровенно паршивый. А доверять лидерство женщине — так и вовсе глупая затея. Если я что-то и усвоил из многолетних странствий в компании бравых баб, так это то, что ведут они себя порой очень странно. Женщина-воин — прекрасный товарищ и храбрый солдат, но что-то в них не дает трезво взвешивать все риски и обстоятельства. К тому же, я боялся — пережитый Анной кошмар не даст ей сохранить голову, когда судьба столкнет ее с Хоу.