Сонм

— Нет! — болезненно воскликнул Гаскойн. — Живым… он нужен… живым.

— Из-за него я глаз лишилась!

— И он предстанет… архх, перед судом! Его повесят, Перри. Он… кх… приведет к сообщникам!

Охотница вдруг зло улыбнулась и зарядила лежащего в челюсть, отправляя его в сон, куда менее глубокий, чем тот заслуживал.

Охотница судорожно вздохнула и с трудом поднялась на ноги. Чутье исчезло, и она вновь стала беспомощной жертвой кромешной темноты. Она тихо выругалась и, выставив руки вперед, двинулась туда, где еще мгновение назад ей ощущался Гаскойн.

— Я здесь, — простонал он, поднимаясь на ноги.

— Да, я знаю.

— О Оедон, если выживем — придется пересмотреть правдивость пословицы «сила есть — ума не надо», — болезненно хохотнул Гаскойн.

— Это был твой хоровец?

— Да. Нужно уходить. Скоро они будут здесь.

— Хорошо. Куда идти?

— Понятия не имею. Эта… штука перемешала мне «видение». Я слеп.

— Я тоже, — хохотнула Перри.

— Знаешь, думаю, мы отличная команда, Перри Вайпер. Пара слепых охотников за мгновение до смерти, — страдальчески засмеялся отец Гаскойн, облокачиваясь на охотницу.

— Да, вот уж не думала, что умру в темноте и рядом со священником… перемазанная в крысином дерьме. Как думаешь, нас сразу расстреляют?

— Думаю да. Проклятье, я думал ты не слепа. Надо было убить этого мерзавца Дамиана!

— Ну, можем поискать его на ощупь. Вряд ли он уже очнулся.

— Вряд ли мы успеем.

— Но попытаться стоит?

— Хах… кх…кх, черт. Ребра сломаны. Все!

Вдали застучали сапоги. Кто-то испуганно закричал и послышался выстрел.

— Это… это ведь не по нам стреляют? — встрепенулась Перри.

Затем еще один выстрел. И еще. И еще, а затем ночную тишину наполнила целая канонада. Грохот выстрелов, громоподобные взрывы гранат, рев гомункулов и вопли перепуганных, умирающих охранников.

— Пощады никому! — заорал Джон Хеллвей, а затем завизжала какая-то адская пила.

Гаскойн удивленно хмыкнул.

Банда Хеллвея пошла в атаку, и Яаар’гул запылал.

***

Вальтер довольно улыбнулся, наслаждаясь глотком только что сваренного кофе. Напиток обжигал, пары дорогостоящих зерен ласкали носовые пазухи, обожжённые порохом. Кабинет освещал косой свет солнца, и пыль плясала в его лучах. Отложив чашку, глава Лиги вновь опустил взгляд на свежую газету «Ярнамских Известий». Заголовок на первой странице крупным шрифтом:

Война в черте города! Ворон мертв!

Вчера, примерно в полночь жестокую и безжалостную «банду Ворона», облюбовавшую заброшенные дома к западу от старых Мануфактур настигло жестокое и неумолимое правосудие! Силы доблестной городской жандармерии схлестнулись с безжалостными разбойниками в отчаянной перестрелке. В ходе штурма все члены банды оказывали ожесточенное сопротивление властям и были убиты на месте шквальным огнем! Глава городской жандармерии Вальтер Дюмхерн назвал проведенную операцию — успехом, сравнимым разве что с уничтожением «банды Ван Дер Беса» в 1674 году…

Дверь кабинета открылась, и Вальтер, все с такой же удовлетворенной улыбкой встретил гостя. Роскошный бело-золотой мундир сверкал на солнце, длинные черные волосы ниспадали на плечи.

— Вальтер, ты даже не представляешь, что ты натворил, — устало произнес Людвиг, опускаясь в кресло.

— Уничтожил банду? — невинно развел руками жандарм.

— Занятная статейка, — Людвиг угрюмо кивнул на газету.

— Отличная! Как и мой кофе, — Вальтер улыбнулся, сделал глоток и с наслаждением выдохнул.

— Это была бойня, Вальтер. Тридцать два человека погибло, целый квартал в труху. Пожары еле потушили и это я еще не говорю о гибели члена Хора, черт подери! О чем ты только думал?!

— Я?! — фальшиво удивился жандарм. — Это все Хеллвей учинил. Я бы наказал его за самоуправство, если бы не прошение оттуда, — Вальтер указал пальцем наверх, намекая на королеву. — Ох уж эти аристократы. Что с них возьмешь?

— Аристократы? — передразнил его Людвиг. — О, конечно. Особенно «аристократично» смотрелся Хенрик или тот странный мужик в незнакомой униформе с ведром на голове. Вроде, он появился из неоткуда и помог «жандармам» убить особо большого гомункула, — Людвиг зло оскалился. — И дрался он пилой-вертушкой, Вальтер. Кто бы это мог быть?

— Не имею понятия, — пожал плечами жандарм. — Не верь всему, что слышишь, дружище.

— А я не верю, — Людвиг откинулся в кресле. — Вот только не могу никак решить, что мне сказать Герману. Среди «бандитов Ворона» был один из его охотников.

— Герман не дурак. Он все прекрасно понимает, — отмахнулся Вальтер. — Намекни, этого будет более чем достаточно.

Людвиг тяжело вздохнул и провел ладонью по волосам.

— Хор в ярости. И жаждет крови.

— Ну ты ведь сможешь их умаслить, старый друг?

— А куда я денусь? — хмыкнул Людвиг. — Куда я денусь.

***

В больничной палате пахло спиртом и тыквенной кашей. Яркий свет пробивался из окна, делая кожу лежащей на кровати женщины почти белоснежной. Гилберт вошел, и расплылся в улыбке, глядя на потрепанную, но живую Перри Вайпер.

— Гил! Какими судьбами?

— Как ты догадалась? — спросил он, садясь на стул рядом с кроватью. Плотная повязка закрывала следы хирургической операции, но лицо охотницы все еще казалось ему очень красивым. Старик коснулся ее руки и Перри тепло улыбнулась.

— Что говорит Йозефка? — спросил Гилберт.

— Что глаза будут «прирастать» недели полторы — не меньше. Раствор, где они плавали был на основе целительной крови, и они не «испортились». Четырнадцать дней, старичок, и буду смотреть на восходы и закаты… и на твою морщинистую физиономию.

— Эй, бьёшь в самое сердце, «куница».

— Ага — ага. Только, Йози говорит, что зрение будет слабым. Придется носить очки, а белки глаз года полтора будут красные, как у опиумного наркомана. В общем, не без проблем, но охотиться смогу. Жаль, что глаза Гаскойна уже «переработали». Он хороший мужик. Хоть и священник.

— Да, жаль.

— А где Джон? Я все жду, когда он придет. Это ведь он все организовал. Ну… мое спасение?

— Хелл… Дрейден сейчас не вылезает из Кейнхерста. Пока шумиха не уляжется, он будет жить там, погружаться в дела семьи. Логариус, эта сушеная выдра, требует его повесить, на заседании Синода лица всем заплевал– так верещал.

— Оедон, и он ради меня это сделал, да? Он же ненавидел отца?

— Не думай об этом. Я вот, принес тебе кое-что, — улыбаясь, Гилберт достал их сумки несколько фарфоровых чашек с ароматным варевом. — Виола прям всучила мне это. Абрахам как ей рассказал ту историю, так она прям помешалась на идее тебе что-нибудь приготовить.

— А что это?

— Тушёное мясо, бобы, клубничный торт и, что-то непонятное, но пахнущее внушительно. Если не хочешь возьму себе!

— Эй! Руки прочь! — смеясь рявкнула Перри. –Йози меня тут как арестанта кормит. Хотя после крысиной печени мне и больничная каша — термису.

Повисло неловкое молчание.

— Гил, ребята не пострадали? — вдруг спросила Перри.

— Джура потерял глаз. Все было легко, пока не появились эти твари. Троих мы уложили из пистолетов, а потом появился четвертый. Дьявол, он был метра четыре ростом! Если бы не этот странный парень с ведром на голове — кто-то бы точно там и остался.

— Парень с ведром на голове?! Обалдеть!

— А представь как мы обалдели, милая, когда этот хмырь спрыгнул с крыши и начал надирать задницы. Ты бы видела, чем он дрался. Здоровенная пила размером с него! В жизни таких сильный маньяков не видел!

— Он из церковных?

— Пес знает кто он такой! Загадка, прям мститель в маске! Но он нас здорово выручил, скажу я тебе.

— А Саманта?

— Джон ее пристрелил. Собаке — собачья смерть, — сказал как плюнул Гилберт.

— Поделом.

Перри расплылась в улыбке и, откинувшись на подушке с наслаждением вздохнула. Тепло солнечного света приятно грело, запах вкусного варева распалял аппетит, а запах пороха и огнемётного топлива, исходивший от старика Гила заставлял сердце трепетать. Все было кончено. Похитители уничтожены и Ярнам, наконец, сможет вздохнуть хоть немного, но спокойнее.