Страница 5 из 10
Итак, апостолы всю жизнь придерживались того ожидания, которое под конец оказалось ложным. И ввел их в это ожидание никто иной, как сам Иисус. Да, Он не ответил прямо на вопрос: когда? Да, Он не раз уклонялся от такого ответа. Кроме того, Он сообщил им практически очень важные наставления для еврейских христиан рода сего (т. е. Его поколения) о правильном поведении во дни начала Иудейской войны, чем спас им жизнь. Да, Он сообщил всем христианам важную для них весть о последнем суде и об обстоятельствах его приближения. Единственное, чего Он все-таки избежал – это временной конкретики. И поэтому все Его ученики относительно нее заблуждались на протяжении целого поколения. А Бог не счел нужным внести потом ясность посредством какого-то нового откровения. Почему?
Единственным ответом может служить лишь то, что состояние ожидания Его скорого возвращения – это правильное духовное состояние христианина. Несмотря на все возможные здесь перегибы и извращения, несмотря на все возможные опасности, впадая в которые человек явно отходит от пути Господня на путь секты. А отказ от ожидания дня Господня, подмена этого ожидания ожиданием своей личной кончины, соответственно, приходится признать неправильными. Но ведь мы сейчас и находимся в этой странной «вилке». С одной стороны, апокалиптическое сектантство, с другой – полное забвение о Господнем дне, точнее именно отказ ждать Господа, грядущего на гребне катастрофы. Впрочем, существует и третий рог у этой вилки: ожидание антихриста вместо Христа, явление тоже известное и, к сожалению, распространенное.
И хотя правильную линию поведения мы у апостолов вычитывали, но, помня, что они в сроках явно ошибались, мы не можем у них научиться.
Подвиг веры
Как-то раз мне попалась книжка одного христианского апологета под интересным названием: «Зачем верить? Бог есть!». На основе научных фактов в ней доказывалось наличие разумного замысла в природе.
Я понимаю намерение автора. Из наличия разумного замысла вроде бы следует наличие Творца нашего мира. Это как будто верно. Да и сам я знаю, какими доводами это можно обосновать. Все бы хорошо, да только проблемы веры не здесь. Немало людей сознают, что наш мир устроен по замыслу. Отсюда вовсе еще не следует, что творец этого мира – Единый, единственный и Абсолютный Бог, Который благ и любит людей, Который общается с ними через слово своего Писания. Есть масса людей, признающих разумный замысел о мире, но не верующих в библейского Бога. Деисты, дуалисты, гностики, – довольно много разных типов мировоззрения, не считая собственных личных философий.
На осознании разумности замысла о вселенной научные доводы кончаются. Наука и логика «сдают дела» вере. Дальше только вера может действовать, и без нее не обойдешься.
На первом этапе веру может заменить привычка. Привычка повторять штампы и не задавать вопросы. Если мир устроен разумно, – то, конечно, его устроил именно всемогущий Бог, открывающий людям свою благую о них волю. Так просто вроде! Пока не встретишь первого в жизни деиста или гностика, которые впервые сформулируют тебе вопросы:
– а почему именно Добрый Бог? И почему разумный?
– а почему ты уверен, что ты Ему нужен?
– а почему этот Творец – последний и абсолютный Бог? Вообще, с чего ты взял, что Он – один?
– и почему ты решил, что Библия – Его откровение?
Ответить на все такие вопросы наука не поможет. Здесь нет знания ни у кого. Есть вера, осуществление ожидаемого, уверенность в невидимом (Евр. 11, 1). О вере говорят лишь в связи с отсутствием прямого знания, опыта, достоверного свидетельства. Нет знания и опыта – дальше движемся только верою. Хорошо, если умеем веру обосновать на авторитете. Авторитете Писания, Церкви, разумных и добродетельных наших предков. Но ничей авторитет тоже не изъят полностью из-под ига искусительных вопросов.
Итак, обоснования нашей веры, взятые из области науки и знания, оказываются гораздо меньше, чем она сама по своему содержанию. Мы можем опереться на то, что Бог, Создатель миропорядка, существует. Мы можем, ощутив свое нравственное чувство, догадаться, что в нас объективно существует нравственный закон. Мы можем, покопавшись в истории, понять, что Иисус Христос – реальное историческое лицо, а за Его чудесами, включая Его воскресение из мертвых, должен стоять какой-то каркас реальных исторических фактов. Иначе само христианство не могло бы возникнуть, как явление из области религии.
Но вот и все. Дальше начинается область веры. Давайте ее обозначим по ее существу и по проблемам, которые она ставит.
Итак, то, что именно Высший, Абсолютный и Единственный Бог является Творцом и устроителем мира, является предметом нашей веры. Наука, к сожалению, не в силах «запретить» гностицизм, хотя бы на том уровне, как она выставляет абсурдом философский материализм. И вот, мы верим, что именно Единый Бог (не другой, не низший среди высших его) создал наш мир и нас самих, дал нам нравственный закон. Этот Бог обладает волей, сознанием, любовью к человеку и ждет от него ответной любви. Это все – уже предметы веры, а не свидетельства научного или психологического опыта.
Далее. Бог вошел в человеческую историю. Он давал человеку откровение в прошлом посредством пророков – и это откровение запечатлено в Библии. Это тоже предмет нашей веры, а не знания. Кто не верит, что в Библии заключается слово Бога к людям, тому Вы не сможете этого доказать, опираясь на чисто научное знание. Другой вопрос, как именно Божие слово пребывает в Библии, в каком смысле Библия несет Божие откровение. Это интересный и не простой вопрос, но мы его не станем здесь рассматривать, хотя он предполагает варианты решения в рамках единой веры.
И наконец, историческое знание подсказывает нам, что Иисус Христос – удивительное явление в человеческой истории. Но именно вера, и ничто другое, раскрывает нам, что Он есть наш Искупитель от грехов, что Он есть Богочеловек, воплощенное Слово Отца, Единородный и Единосущный Сын Отчий. Эта вера основывается на евангельских словах Иисуса. Мы верим в это, потому что мы верим апостолам, евангелистам на слово. Мы верим в то, что исторический Иисус действительно о Себе такое говорил, и что нам Его слова переданы верно. Как видим, и здесь доказательства из области знания, не столь обширны.
Историческая и научная апологетика отнюдь не подменяет главнейших положений нашей веры. Эти положения лишь отчасти поддерживаются опытом жизни человека в Божией вере. Кратко сказать, верующему Бог открывается через те «каналы», которые выше человеческого опытного знания. Называется ли это откровением или водительством Святого Духа, или мистическим озарением, – но это, несомненно, опыт жизни человека. Опыт, которым люди делятся между собою и находят при этом черты сходства этого опыта друг у друга. Такое обстоятельство усиливает веру. Усиливает, но не заменяет. Ибо каждый человек признает, что в основе общения с Богом, как бы оно ни протекало, лежит именно вера в Него. Религиозный опыт поэтому всегда субъективен: это тоже опыт веры.
Итак, мы ощутили веру в Божии свойства, в основные христианские догматы. Предмет веры – «мир над нашим миром», как он есть. Но это далеко не все. У мира этого невидимого предполагается своя динамика. И мы верим не только в то, как оно есть теперь, но и в то, что будет. А это – еще труднее.
Вера в христианские догматы сводится в конечном итоге к принятию наиболее непротиворечивого объяснения фактов и слов Писания. Здесь от данных опыта в область недоступного опыту сделан ровно один шаг. А вера в обетования предполагает уже следующий шаг. Одно дело, принять обоснования того, что уже произошло. Был, например, крест Иисуса Христа, а мы верим, что это было за наши грехи. Нас всегда поддержит здесь провал альтернативы. То есть, если Христос не за нас пострадал, то Его смерть (да и жизнь) становится бессмысленной. Выбирая веру в догматы, мы сравниваем альтернативные, еретические варианты, и наглядно видим, что, по меньшей мере, многие из них плохи, или даже явно абсурдны.