Страница 8 из 171
Туман рассеялся быстрее, чем я сделала еще один шаг, словно кто-то сдул его, как пар, идущий от горячего чая. Дальше время остановилось, и я тоже перестала дышать. В следующее мгновение вокруг меня уже кружили жуткие существа, липкие от собственной слюны и яда, сочившегося из шипов по всему телу.
Ноги подкосились, и я с беззвучным криком упала на колени. Один из них двинулся прямо на меня, вытягивая вперед длинную худую руку. Я не могла закричать, увернуться или броситься бежать. Меня парализовал не только страх, но и что-то еще.
Существо словно бы насмехалось надо мной, приближаясь маленькими, неспешными шагами. Я смотрела на него, но видела лишь очертания, словно нас отделяло полупрозрачное стекло.
Стоя на коленях, я наблюдала, как с каждым шагом рука становится все ближе и ближе. Она целилась мне прямо в сердце.
Это произошло внезапно, когда я думала, что существо еще далеко. Рука врезалась мне в грудь, пронзая ребра. Боли не было, но по всему телу прошел электрический разряд, окончательно парализуя конечности. Я поняла, что теряю контроль над сознанием. Последнее, что я помню, это черный коготь, с невыносимым хрустом пронзающий мне сердце. А потом я проснулась и изо всех сил зажала рукой рот, чтобы не завизжать на весь поезд. За окнами темнело.
Я долго лежала, не в силах восстановить дыхание. Потом дрожащими пальцами я попыталась коснуться груди, но ощутила жуткую боль и отдернула руку.
Нельзя было, чтобы меня видели в таком состоянии. Я осторожно перевернулась на другой бок и приоткрыла глаза. Мама и Лера мирно спали на одной из нижних полок, на другой отец разгадывал кроссворд.
Облегченно вздохнув, я перевернулась на спину и принялась осторожно массировать грудную клетку. Боль медленно уходила и превращалась в легкое покалывание.
По ощущениям только что пережитый ужас сильно походил на недавнюю прогулку с духами: словно меня вынули из собственного тела и перенесли в какой-то другой мир.
Через некоторое время проснулись мама и Лера, и вскоре разбудили меня, чтобы поужинать.
Все с удовольствием уплетали лапшу и весело болтали, мне же кусок в горло не лез. Как можно думать о еде, когда во сне тебя преследуют жуткие монстры и хотят выкрасть из груди твое сердце?
– Почему ты не ешь? – спросила мама, заметив, что я тереблю в руках вилку и не решаюсь опустить её в лапшу.
– Не хочу, – призналась я.
– Евгения, сколько можно, – подал голос отец, неправильно поняв смысл моего ответа. – Мы уже в поезде, и ничего не изменишь! Сколько можно дуться по этому поводу!
– Папа, я не… – начала оправдывать я, но отец стукнул кулаком по столу, давая понять, что не желает ничего слушать.
– Отлично, – фыркнула я. – Ну и пожалуйста! Думай, что хочешь, а есть я не хочу, потому что не голодна.
– Женя, ну ведь нужно поесть хоть чуть-чуть, – забеспокоилась мама.
– Все нормально, мам.
– Ты не заболела? – снова спросила мама, прикасаясь губами к моему лбу. – Вроде бы, нет. А живот не болит?
Вскоре мне удалось от них отделаться.
Я не спала всю ночь, вздрагивая каждый раз, когда проваливалась в легкую дремоту. Только под утро мне удалось ухватить несколько часов здорового сна.
Проснувшись, я увидела в окне густую лесную чащу, и страх только усилился. Теперь я точно ничего не понимала. Пугал меня не сам лес. Было чувство, словно в его сердце затаилось что-то враждебное, неправильное, готовое причинить мне вред. Оно скрывалось, следило за поездом и заставляло мое сердце ежесекундно ускорять темп.
Остальные были в полном порядке, и я решила, что теперь действительно схожу с ума. Когда-то я читала, что беспричинный страх является одним из главных признаков подступающего сумасшествия.
Я хотела домой. Так сильно, что готова была биться в истерике. А еще я боялась, что, когда через восемь часов мне придется сойти на перрон, мой рассудок откажет окончательно, и родителям придется отвезти меня в больницу с острым психическим расстройством.
Скованность движений на пару с невыносимой, давящей на мозг жарой меня добивали.
Все оставшееся время я читала, но даже тогда ни на секунду не могла выкинуть из головы свои придуманные страхи.
В девять пятнадцать вечера наш поезд остановился на вокзале Новосибирска, и мы выбрались на перрон. За час до этого моя паранойя растаяла без следа, так что я даже чувствовала некий прилив сил.
Мы взяли такси и доехали до центрального автовокзала.
– Так, мы с вами едем до Перетовки, – сообщил отец и продолжил, словно кому-то было дело до его слов. – Виталий Геннадьевич находится там уже несколько дней и успел снять нам отличный домик. А завтра мы уже отправимся на поиски. Такой интересный маршрут. Никогда еще так высоко не забирался. Там ведь и горы есть. Вот красота!