Страница 7 из 171
Мама всячески пыталась развлекать меня, пока я сидела, завернувшись в теплый плед, пила горячий чай с лимоном и пялилась в телевизор. Разумеется, я ценила её внимание, но горькая обида царапала и без того больное горло.
Так что, когда очередным утром я проснулась почти здоровой, злость на несчастную судьбу была такой сильной, что я решила до Сибири вообще не выходить из дома. Из друзей ко мне заходила только Софья, постоянно таская с собой своего парня, который после минутного общения вызывал у меня рвотный рефлекс. Денис – просто слабоумный кретин с большим запасом неуместных пошлых шуточек. Не проходило и минуты, чтобы я не хотела забыть о приличиях и пару раз окунуть его головой в лужу, предварительно засунув в рот мыло. Софья же встречалась с ним уже второй год и была счастлива. Может, это и есть любовь, когда не видишь, какой козел на самом деле твой избранник.
Сегодня все утро я сидела за столом в своей комнате, пытаясь нарисовать в старом ежедневнике улыбающуюся мордашку белого лиса из своего сна. К сожалению, художник из меня никудышный. Пришлось признать это, когда после трех лет обучения в художественной школе, я не смогла, или не захотела, сдать переходные экзамены. Однако в данном случае неприязнь к карандашу была все же меньше желания хоть как-то сохранить воспоминания о ночном путешествии.
День пролетел незаметно, и потом всю ночь я не могла уснуть. Ворочаясь с одной стороны на другую, я думала о предстоящем путешествии, но ничего утешительного найти не могла. Стоило только прикрыть глаза и забыться, как серые тени начинали метаться из стороны в сторону, приобретая странные угрожающие формы. Казалось, по телу еле заметно скользят их щупальца, обвиваются вокруг шеи, ласкают уши. Мои конечности сковывал ужас, и мне оставалось только в панике хватать ртом воздух.
В итоге, когда ровно в шесть прозвенел будильник в соседней комнате, я так и не сомкнула глаз. Ужасно подавленная, я встала с кровати и подошла к зеркалу, хотя мама ещё не вошла будить меня.
Выглядела я просто невыносимо. Красные припухшие глаза, огромные синяки под ними, которые на моей бледной коже оказались чертовски заметными, и спутанные, словно воронье гнездо, волосы. И внутри все было ничуть не лучше. Хотелось сесть на пол и закрыться от всего остального мира.
Конечно, я не позволила себе такой роскоши.
Я потратила почти десять минут, придавая волосам человеческий вид, но непослушные пряди продолжали торчать во все стороны. Психанув и швырнув расческу в другой конец комнаты, я заплела одну косу и вышла из комнаты. Мама и папа были на кухне и негромко переговаривались, сидя за столом.
– Доброе утро, дочка, – поприветствовала меня мама.
– Надо же, сама проснулась, – хмыкнул папа, попивая горячий кофе. – Что это с тобой?
В таком подавленном состоянии я даже не нашла сил огрызаться, хотя до сих пор не простила его.
– Была жуткая бессонница, – призналась я, опуская голову на стол. – Всю ночь глаз не сомкнула.
Никто не придал моим словам значения.
В десять утра мы всей семьей сидели в коридоре на сумках и прокручивали в памяти, снова и снова, какие вещи мы взяли, а какие забыли.
– Все, Тань, – устало вздохнул отец. – Нужно идти в машину, а иначе опоздаем на поезд.
Ну, вот и все. Следом за всеми я вышла из квартиры. План действий был следующий: два дня в поезде до Новосибирска, три-четыре часа от автовокзала до деревни. По поводу того, что мы не летим на самолете был отдельный скандал, но я снова проиграла.
Внизу нас ждало такси. Молодой водитель деликатно забрал у меня сумку с вещами, положил её в багажник и помог забраться на заднее сиденье иномарки. Я полностью проигнорировала его косые взгляды, потому что прекрасно знала, что выгляжу, как ведьма, а значит у него не все в порядке со вкусом.
Улицы потекли одна за другой, и мысли у меня были такими же тоскливыми, как и песни в плей-листе.
Но ведь люди не едут в отпуск в таком настроении. Назовите меня сумасшедшей, но я была уверена, что не вернусь из Сибири такой же Женей. Что-то важное изменится во мне. И больше мне не будет места в мире других людей.
Мы зашли в поезд спустя вечность, и через несколько минут он тронулся.
«Сибирь – не такое уж плохое место», – твердила я себе, пока родители затеяли мелкий спор, в какое место поставить сумку с едой.
У нас проверили билеты, и я поспешила укрыться на верхней полке.
– Ты уже ложишься спать? – удивленно спросила мама.
– Просто хочу полежать, мам. Говорила ведь, что всю ночь не могла уснуть.
Я отвернулась ото всех, уткнувшись в стену, засунула наушники и включила музыку. Наверное, мне следовало хоть немного вздремнуть, но ничего не получалось, и это стало порядком действовать мне на нервы.
Провалявшись на полке ещё около часа, я буквально силой заставила свое сознание погрузиться в сон. Но даже в сновидениях мне не было покоя. Не успела я сбежать от реальности, как вокруг заклубился густой туман. Он сковывал движения и поглощал все звуки, так что невозможно было услышать даже самый громкий крик. Озираться по сторонам не было смысла, я не видела ничего дальше вытянутой руки.