Горький-политик

Монизм занимал центральное место в философской и научной мысли того времени и отражал тенденции, связанные с коренными изменениями в европейском обществе на рубеже XIX и XX вв. и с кризисом естественных наук. Главным тезисом Маха, от которого отталкивается в своем философском рассуждении Богданов, была необходимость «объединить экономическое знание с опытом биологии и физики»[119]. В основе теории познания Маха лежит отказ от узкоспециального подхода и стремление разложить материальный мир на простые элементы, которые в то же время являлись бы элементами духовного мира. Для Маха задачей науки было изучение связи и взаимозависимости между этими общими для всех областей элементами, это помогло бы построить единую монистическую систему и избавиться наконец от «злосчастного, вечно сбивающего с толку дуализма». Эта точка зрения позволяла многим интеллектуалам того времени выгодным образом оправдать тесную связь натуралистического монизма с антиметафизической (антиинтеллектуалисткой) концепцией истины.

Богданов одним из первых сделал попытку обнаружить универсальный закон развития природы, общества и мышления на основе организационного принципа. Это стремление, возникшее в ходе многолетней работы, характеризует весь процесс его теоретического размышления, направленного на построение системы, которая включила бы в себя весь опыт человечества и преодолела бы тесные рамки узкоспециального подхода к отдельным наукам. Результатом этих попыток стали три тома под названием «Тектология. Всеобщая организационная наука»[120], опубликованные с 1913 по 1919 гг., – произведение, которое и по сей день считается предвосхищением современной кибернетики.

Ленин с его чрезмерным догматизмом не одобрял увлечения Богданова подобными тенденциями, однако оба товарища единодушно решили оставить в стороне философские прения, тем более что первый из них был недостаточно подготовлен в этой области. Как подчеркивает сам Ленин, после долгих споров с Богдановым он убедился в ошибочности его философских взглядов и «в правильности взглядов Плеханова»[121].

Конфликт партийных лидеров[122] начался, когда в период с 1905 по 1907 гг., в связи с подъемом революционной волны и последовавшей за этим реакцией Столыпина (министр внутренних дел в период правления Николая II), рабочее движение переживало глубокий кризис. Многие представители революционной интеллигенции были арестованы и приговорены к ссылке, другие скрывались за границей, третьи просто покинули ряды партии, а местные рабочие движения оказались предоставлены сами себе, лишившись руководителей, способных направлять их деятельность: образовалась пропасть между организациями и их представителями в Думе[123]. Разная оценка создавшейся политической ситуации вызвала резкий конфликт между сторонниками Ленина и последователями Богданова. С этого момента идейные позиции недавних соратников по партии разошлись как в теоретических, так и в практических вопросах.

Что касается политической практики, разногласия в большевистской фракции вызвал вопрос об участии в выборах. Ленин, в целях распространения идей большевизма, настаивал на присутствии в думе депутатов от социал-демократической партии, в чем был тактически солидарен с меньшевиками; Богданов же, при поддержке Луначарского и Алексинского, высказывался за продолжение революционных действий альтернативными прямому выступлению способами в обход парламента. Таким образом, он был твердо намерен бойкотировать выборы в третью Думу. Позиция Богданова, в то время гораздо более известного в пролетарской среде, чем Ленин, в особенности благодаря непосредственному участию в революции 1905 года (Ленин вернулся в Россию только в конце 1905 года), нашла сторонников среди рабочих, которые в большинстве своем воздержались от голосования. На Всероссийском Съезде социал-демократов в 1907 году Ленин был единственным представителем большевиков, согласившимся участвовать в выборах, в связи с чем был отстранен от должности официального представителя партии в пользу Богданова. В мае 1908 года на Региональном Съезде большевиков была подвергнута жесткой критике деятельность депутатов, в частности, Станислав Вольский (Валентинов) заявил, что их необходимо отозвать. С этого момента сторонники Вольского объединились под именем «отзовисты», в то время как «ультиматистами» стали называться те, кто, подобно Богданову и Алексинскому, считал необходимым предъявить ультиматум всем депутатам от социал-демократической партии, требуя их выхода из Думы[124]. Разногласия Ленина с «левыми большевиками» (такое определение дал Ленин группе интеллектуалов, объединившихся вокруг Богданова) возникли также по другим принципиально важным вопросам – таким как, к примеру, роль интеллигенции в руководстве партии. Ленин предлагал строго централизованную структуру партии, возражая против принципа спонтанности; в противоположность ему Богданов, связывая поражение революции с той ситуацией смятения, которая воцарилась среди неспособных к самоуправлению местных организаций, был убежден, что у пролетариата должна быть своя интеллигенция. По мнению Богданова, причины неудачи следовало искать в глубокой политической незрелости пролетариата, которую необходимо было преодолеть путем постоянных усилий интеллигенции, направленных на развитие в рабочих сознания своего угнетенного положения и на достижение их реальной эмансипации. Для этого партийная интеллигенция должна выполнять роль идеологического посредника, постепенно освобождаясь от присущего ей от природы индивидуализма. Авторитаризм партийной верхушки был, считал Богданов, буржуазным пережитком, который необходимо искоренить.

Популярность Богданова, поддержка его идей со стороны многих представителей партии подрывала центральные позиции Ленина в большевистской фракции, в том числе лишая его контроля над ее бюджетом, основным источником которого была в те годы незаконная экспроприация на Кавказе, осуществлявшаяся самыми настоящими преступниками. Эта деятельность была поручена военно-техническим группам, находящимся под непосредственным контролем финансовой комиссии, которую составляли Красин, Ленин и Богданов. В 1907 г. после ограбления банка в Тбилиси на несколько сотен тысяч рублей, члены комиссии разошлись во мнениях по поводу того, каким способом использовать указанную сумму. С одной стороны, Красин и Богданов намеревались целиком потратить ее на финансирование революционной деятельности, с другой, Ленин настаивал на более умеренной политике. Ситуация внутри группировки осложнилась после ареста в Женеве нескольких большевиков при попытке разменять банкноты, добытые в ходе ограбления[125]. В сложившейся ситуации Ленин отдалился от двух других скомпрометированных членов финансовой комиссии. Однако не исключено, что разрыв был обусловлен поступлением в пользу социал-демократической партии наследства со стороны принимавшего участие в революции 1905 г. миллионера Шмидта, который был арестован и покончил с собой в тюрьме[126]. Шмидт заявлял о том, что хотел бы отдать все, что имеет, большевикам, но не оставил письменного завещания. Большевикам удалось завладеть частью наследства путем сомнительных матримониальных сделок: одна из сестер Шмидта вступила в фиктивный брак в А.Н. Игнатьевым, передавшем впоследствии всю свою часть наследства большевикам. Другая сестра Екатерина была замужем за другим большевиком Н.А. Андриканисом, который отказался отдать свою долю наследствам товарищам по партии и обратился в арбитражный суд[127]. В конце концов, Н.А. Андриканис был вынужден отказаться от части наследства. Вследствие споров по поводу раздела имущества Таратуте удалось сделать так, что наследство перешло к группе, объединившейся вокруг Ленина. Богданов и Красин, отвечавшие за финансовую комиссию партии, оказались не у дел. В результате ленинисты оказались независимы от фондов экспроприации и, соответственно, получили свободу действия.

119

Относительно философских теорий Богданова см.: 1) Steila D. Scienza e rivoluzione. La recezione dell’empiriocriticismo nella cultura russa (1877–1910). Firenzе, 1996; 2) Stanzione M. Selezione, organizzazione e metodo scientifico // Bogdanov А.А. Quattro dialoghi su Scienza e Filosofia. Roma 2004.

120

Богданов А.А. Тектология. Всеобщая организационная наука. М. 1979.

121

Письмо Ленина В.И.М. Горькому от 25.02.1908 / Ленин В.И. Полное собр. соч. Т. 47. M., 1970. С. 141.

122

О конфликте между Лениным и Богдановым см.: Sherrer J. Bogdanov e Lenin: il bolscevismo al bivio // Storia del marxismo. T. 2, Torino, 1979, c. 496–538; Sochor A. Z. Revolution and culture. The Bogdanov – Lenin controversy, Ithaca and London, 1988; см. также работы D. Grille, K. G. Ballestrem, K. E. Bailes, R. Williams (ук. в библиографии).

123

См.: Платформа группы «Вперед» // Неизвестный Богданов. Кн. 2. М., 1995. С. 36–37.

124

Sherrer J. Bogdanov e Lenin: il bolscevismo al bivio. Указ. произв. С. 499

125

Ср.: Богданов А.А. История частной финансовой группы социал-демократов большевиков // Родина. № 8–9. 1992; затем в сб.: Неизвестный Богданов. Т. 3. М., 1995. С. 110–119.

126

По другой версии его убили.

127

Фельштинский Ю.Г. Как добывались деньги для революции // Вопросы истории. № 9, 1998 г. С. 34–51.