Страница 4 из 10
«Свет не сходится клином – он в принципе создан иначе…»
Свет не сходится клином – он в принципе создан иначеи заточен под веер, порой уступающий тени – тот, японский…раз клетка открыта, а птица внутри – это значит,ей не надо летать, хоть могла бы по праву рожденья.Водопады отчаянья льются с висков по гортани.Да с чего бы? Поглубже вдохни, можжевельник утешит.Капиллярный подсос метафизики из подсознаньяснизойдёт к нелогичным весёлым русалкам да лешим.Ради цельной картины пришлось пренебречь мелочами —и состарились. Мелочи, в принципе, делают детство,в смысле – радость… Осталось расталкивать пипл плечами —дежавю, повторяемся. Пройдено, некуда деться,чистый Чехов кругом, торжество несмешного закона,и сама-то не лучше – иду, где протоптано – жутко,и уже на последней секунде бегу на зелёный —мне в награду за дерзость подходит восьмая маршрутка.Я танцовщица буто. Об этом спросите у тени,Может, вам объяснит. Мне велит, ничего не решаяи не слушая жалоб на занятость, хитросплетеньясуеты – удержать балансир на поверхности шара.В день рождения Будды мы выпили чашу муската,эта ложь во спасение – очень опасный наркотик.Все желанья твои есть твои ахиллесовы пяты,вiзерункове скло, правда, я обмануться не против.Ветер взяв за крыло, как-нибудь поднимусь по Рельефной,оглянусь – и замру от резной синевы и прозрачной —до Азова – планеты. Возможно, мы выживем, еслинас захочет спасти красота. Впрочем, неоднозначно.Площадь 2-й пятилетки
В чудесном месте – и в такое время!Последней лаской бередит октябрь,плывёт покой над хосписом. Смиреньеи взвешенность в струящихся сетях.Как трудно удержаться от иллюзий.Глазам не верю – верю своемуслепому чувству. Кто-то тянет узели плавно погружает мир во тьму.Рыбак свою последнюю рыбалкуналаживает в мятом камыше,шар золотой падёт, как в лузу, в балку,за Темерник, и с милым в шалашенам будет рай. Но где шалаш, мой милый,и где ты сам? Как хорошо одной.За этот день октябрьский унылыйпрощу июльский первобытный зной.Стрекозы, да вороны, да листва,я, бабочки – совсем немноголюдно.До донышка испить, до естествапрозрачный тонкий мир уже нетрудно.Я наконец-то становлюсь спокойной,когда уже побиты все горшки,горят мосты, проиграны все войныи даже стихли за спиной смешки.В нирване пробок, в декабре, с утра,в родимых неприветливых широтахприпомню, как скользит твоя кора,а я не знаю, вяз ты или граб,по времени скользя, не знаю, кто ты.«Научи меня, Господи…»
Научи меня, Господи,просто, свободно писать,взять стило и писать,позабыв о форматах и стиляхтех, кто знает, как надо…Забыть о долгах, о часах,о холодной ломающей боли —когда не любили.Не на север, не в лодке,не в холод, не в дождь, не в мороз,а в озноб подсознания,в ересь похожих, безликих,как в аду,в сирый ком закипающих слёз,оплетённый кругомпостулатами странных религий.На кушетке у Фрейдая вспомню такие грехи,за которые вертятсяна электрическом стуле.Научи ворошитьмой надёжно укрытый архивотделяя от боливсю прочую литературу.Мозг инерции просит,не хочет спиральных свобод,неучтённых, опасных,лихих, не дающих гарантий,не дающих плодов,уносящих бурлением води ребёнка в тебе —под сомнительным кодом «характер».Серпантины уводятвсё дальше от плоской земли,сублимации, скуки,привычки, инерции, дрёмы.Про Русалочку – помнишь?Часы отключились, ушливверх по склону – и в вечностьс постылого аэродрома.Я останусь вверху, на плато,здесь наглядней делаи слышнее слова Твои —ближе, наверное, к дому.Архимедов огоньнасылают Твои зеркалана корабль – и пылает фарватертак странно знакомо…Русскому языку
Язык мой, враг мой, среди тысяч словтвоих, кишащих роем насекомых, — нет, попугаев в тропиках, улов мой небогат и зелен до оскомы, и слишком слаб, чтоб миру отвечать —когда мгновенье бьётся жидкой ртутью, косноязычье виснет на плечах — а значит, ослабляет амплитуду. Я не могу поссориться с дождём —наверно, русский речь меня покинул.И старый добрый дзэн меня не ждёт. Шопеновская юбка балерины не прикрывает кривоногих тем,морфем и идиом – но я причастна! И я, твоя зарвавшаяся тень, ныряю в несжимаемое счастье. «Царь-колокол». «Гром-камень». «Встань-трава».О, не лиши меня попытки слова, пока такие ж сладкие слова не разыщу на глобусе Ростова! Вступили в реку — будем гнать волну.Что ж нам, тонуть? Куда теперь деваться? Всё разглядим – и выберем одну из тысячи возможных девиаций — верней – она нам выберет звезду. И полетит сюжет, как поезд скорый, и я в него запрыгну на ходупускай плохим – но искренним актёром.