Город Мёртвых

Пока его рвение на этом не закончилось, пришлось снова стрелять очередью. Животное «приободрилось» и, неожиданно даже для нас, дико взревев, запрыгнуло на забор. К сожалению, на такой вес забор рассчитан не был. Раздался громкий треск и надрывный рёв – медведь неумолимо падал, падал вместе с забором, и в его испуганном крике слышалось столько скорби и отчаяния, что у меня невольно выступили на глазах слёзы.

Конечно же, такая мелочь как забор не смогла принести каких-либо серьёзных повреждений этому бедолаге, и он, быстро выскользнув из-под брёвен, тут же припустился в лес что было сил. Прошло немного времени, прежде чем треск сухостоя затих где-то вдалеке. Медведь бесславно бежал. Нам оставалось лишь надеяться, что мы видели его в последний раз.

Убедившись, что животное решило не возвращаться, Том медленно опустил оружие.

– Ну, как? – выжидающе обратился он ко мне.

– Ты – просто герой! – с трудом, но всё же смогла я воскликнуть сквозь накатывающие приступы истерического смеха. – Бедный медведь, давно он так не… не… – замялась я, не зная, как правильно перевести ему то, что так и крутилось на языке.

Не подобрав слов, я в который раз разразилась хохотом, вспоминая, как косолапый в страхе пытался переваливаться через забор, и с наслаждением перешла на великий русский язык:

– Как же он обосрался – мама не горюй! Вот это пулемёт! О, эти глаза, наполненные вселенской скорбью!..

Томас с интересом прислушивался к незнакомым словам, но повторять в этот раз не решался. Наверное, он наконец смекнул, что некоторые особенности чужой культуры должны оставаться сокровенными и нести смысл исключительно для носителей языка.

– По-моему, убить его было гуманнее, – рассмеялся он, поддавшись моему безудержному веселью. – Первый раз такое видел…

– Видел! – меня слегка качнуло от подступающего хохота, и я вынужденно прислонилась к стене. – Да я за всю свою жизнь подобного не только не видела, но и не слышала о таком даже! Такое даже нарочно не придумаешь!

Англичанин, явно довольный собой, деловито поставил автомат на предохранитель и прислонил его к стене. Я же ещё долго и старательно размазывала рукой катившиеся по лицу слёзы, не в силах остановить их. В последний момент я вспомнила про простыню, в которую тотчас же благодарно и уткнулась.

– Как думаешь, он ещё вернётся? – вдруг спросил Том.

– Скорее всего – нет, – ответила я сквозь ткань. – Но теперь мы знаем, что могут прийти и другие. Поэтому, нам стоит перенести вещи из машины, избавиться от трупа и забить окна.

– Может, тогда лучше выехать прямо сейчас и не оставаться здесь на ночь? – обеспокоено предложил мой спутник.

– Нет, Том. Выезжать уже поздно, да и нам обоим нужен хотя бы короткий отдых. Иначе, мы точно свихнёмся.

Глава 16. Тайна

Чёрт побери! Пожалуй, это был самый отвратительный вечер в моей жизни! Я уверена, даже если я останусь в живых после всего происходящего в этом сумасшедшем мире, я буду вспоминать о нём до конца своих дней!

Оставаясь в доме ещё на одну ночь, я была готова и к возвращению медведя, и к гнетущему ожиданию утра, я была готова даже к стремительно нахлынувшей на меня апатии, но исход дня неожиданно переплюнул все мои ожидания! Не без моей же собственной глупости, конечно. А начиналось всё невинно и прозаично…

После изгнания медведя из наших владений, я и Том наконец-то занялись делом. Расправа с этим расторопным зверем не только приподняла нам обоим настроение и боевой дух, но и внесла некоторую трезвость в оценку происходящих событий. Том после пережитой ночи чувствовал себя хорошо, и меня это радовало. Однако, наш утренний разговор внёс свои коррективы – мы почти постоянно молчали, а если и говорили, то исключительно по делу. Немая, абсолютно бесполезная игра двух идиотов.

Одним из первоочередных занятий для нас оказалась утилизация трупа. Оставлять его на месте, фривольно свисающим с подоконника, нам обоим не позволила совесть. Глаз нет-нет, да цеплялся за это бренное тело и очень желал его развидеть. Долго подискутировав на тему, как это лучше сделать –забросить обратно и заколотить досками прямо в домике, спалить его к чертям собачьим как королей древности, или же тупо унести в лес и оставить там – я вновь вручила Стенсбери лопату и приказала копать. Что мы, варвары какие, в самом деле? Не буду вдаваться в подробности погребения, ибо после этого, казалось бы, нехитрого действа лично мне, не смотря на мой богатый опыт, однозначно поплохело. И морально и физически.

Мы быстро перетаскали вещи из машины и взялись за окна. Пришлось немного попыхтеть и взломать пару дверей, в поисках нужных материалов, но наши старания в итоге увенчались успехом. Мы самоотверженно заколотили окна, оставляя редкие зазоры. Наверное, наша предосторожность была излишней, но каждый вбитый гвоздь каким-то волшебным образом подымал чувство уверенности в собственной безопасности, пренебрегать которой после всего пережитого не хотелось. В любом случае, именно такие вот физические нагрузки отвлекали от посторонних мыслей и позволяли занять себя, не обременяя нас на долгие конструктивные разговоры.

К сумеркам мы справились со всеми делами и забаррикадировались изнутри. Ожидая, пока нас сморит сон, мы расположились в гостиной. Лично мне ни о чём разговаривать не хотелось, но игнорировать Тома было просто невозможно.

– Надеюсь, что ночь пройдёт тихо и мне не придётся оттаскивать тебя от автомата, – хмыкнул он полушутя, не выдержав долгой тишины. Мужчина растянулся на диване, в попытке снять накопившееся за день напряжение. – До сих пор нам везло…

– Да, везло. Особенно мне, – задумчиво отозвалась я. – Упавший самолёт, полуживой бесполезный англичанин, бродячие собаки, тупой медведь – в любом случае выкрутимся как-нибудь.

Том одарил меня саркастической улыбкой и покивал на мои слова головой, смиряясь. Я сидела на полу возле камина в обнимку с жестяным ведром, из которого стремительно исчезали ранетки, и периодически с подозрением поглядывала на окна.

В комнатах теперь было чертовски темно, а сквозь заколоченные проёмы ничего не было видно. Это неведение слегка меня напрягало. Однако надо признать, что этот дом был сейчас более надёжным убежищем, чем наша машина. Я даже начинала подумывать о том, как бы не перекантоваться здесь ещё пару ночей, ведь найденное нами жилище было вполне себе комфортабельным, а мысли о долгой дороге по брошенным человечеством землям не радовали. Кажется, Томас думал примерно о том же, что и я.

– Что у нас дальше по плану? – вдруг нарушил он молчание, всё же принуждая меня к столь не желательному сейчас общению.

Как назло, в моей голове было совершенно пусто, ни одной дельной мысли. Лишь что-то очень похожее на призрачное подобие плана с жалобным скрипом развернулось в моей голове.

– Ехать. Долго и нудно ехать, – тяжело вздохнула я. – Мы сейчас где-то…

– Где-то? Я думал, у тебя есть карта!

Я бросила на Томаса скептический взгляд и досадливо поджала губы. Он прав, карта лежала у меня в рюкзаке. Вот только понять, где мы сейчас конкретно на этой огромной территории – было почти нереально.

– Я не могу сказать точнее. В данный момент у меня нет никаких ориентиров, – сдержанно пояснила я. – Мелкие поселения на карте не отмечены. Если честно, я вообще не уверена, что создатель карты знал об их существовании.

– Так мы… потерялись? – неуверенно предположил Стенсбери.

Неопределённо разведя руками, я, кажется, повергла Тома в полное замешательство. Увы, как бы то ни было печально, одной моей головы здесь было недостаточно. Необъятные просторы родной страны для меня всегда оставались загадкой.

– И что нам теперь делать? – совершенно не сдерживая тревогу, осведомился мужчина, смотря на меня с укором.

– Когда мы наткнёмся на ближайший указатель, желательно обозначающий город, мы сможем скорректировать направление.

– А если будет поздно?