Город Мёртвых

Положив нож на тумбу, я подцепила стул и подтащила его прямиком к камину. Взгляд Томаса поднялся на меня, когда ножки стула глухо стукнули о пол. Вообще-то, я планировала уладить свои мелкие бытовые дела менее экстравагантно… Но обстоятельства, а также собственные черти в голове, так и подстрекали вывести этого джентльмена из себя. К его же несчастью, я прекрасно знала, что это более чем возможно.

Стараясь смотреть на Тома исключительно в полглаза, дабы не передумать, я начала неспешно раздеваться. На лице мужчины тут же отобразилось недоумение.

– Предлагаю сегодня забить окна досками, раз уж мы остаёмся здесь ещё на какое-то время, – предложила я буднично, попутно стягивая свитер. – Я всю ночь боялась, что к нам кто-нибудь вломится через окно.

Выпутавшись из рукавов, я осталась в белой бесформенной майке, которую носила прямо на голое тело. Обычного, в общепринятом понимании, нижнего белья я не одевала уже давно за банальной неудобностью и ненадобностью. Благо, мой скромный размер в дополнительной поддержке никогда не нуждался.

Предприняв пару провальных попыток не смотреть в мою сторону, Том молча и с плохо скрываемым интересом наблюдал за разворачивающимся перед ним представлением. Я же в это время, размышляя о том, насколько болезненно моей совести обойдётся остаться без джинсов, стянула носки и отправила их на стул. Всё внутри так и вопило, что пора бы на этом остановится, но руки упрямо потянулись к ширинке.

– Может, всё-таки отвернёшься? – ехидно предложила я на всякий случай, уловив на себе заинтригованный взгляд своего спутника.

– Нет, – не задумываясь и на долю жалкой секунды, отрезал Томас, расплываясь в лукавой ухмылке. – Продолжай.

– Ну, ладно, – наигранно обречённо пожала я плечами, расстегивая молнию на джинсах.

Что-то внутри волнующе всколыхнулось: что бы там ни управляло мной, мне нравилось, что Томна меня смотрит. Не знаю, насколько хватило бы моего азарта, но я очень надеялась, что чувство стыда придёт уже значительно позже.

Расстегнув пуговицу, я выправила майку поверх джинсов и, как ни в чём не бывало, потянула штаны вниз.

– Вот так запросто? – уточнил мужчина. – Разденешься передо мной?

Словно не обращая внимания на его предостерегающий голос, я решительным движением стащила штаны с бёдер.

– Ты просто бесстрашная… – прокомментировал Том, тут же вынужденно утыкаясь бегающим взглядом в пол. – Боже, где твоё бельё…

Довольная донельзя тем, что мне всё-таки удалось его смутить, я с трудом подавила смех. Сняв изрядно отсыревшие джинсы, я встряхнула их и закинула на спинку стула.

– Я тебя прошу, оставь на себе хоть что-нибудь! – наконец умоляюще простонал англичанин.

– Можно подумать, ты голую девушку никогда не видел, – издеваясь, проворковала я.

– Но не тебя! – тут же резко отрезал англичанин, хмурясь.

– Что? – усмехнулась я. – Настолько жалкое зрелище?

– Ради бога! – мой собеседник, растянув тонкие губы в немного нервной улыбке, старательно исследовал замысловатый узор ковра. – Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду!

Пришлось пожалеть его и удалиться в комнату.

– Так сойдёт? – поинтересовалась я, появляясь чуть позже обмотанная белой простынёй.

Том, бегло осмотрев меня с ног до головы, тут же снова вернулся к изучению ковра и с силой сжал переносицу:

– О, бог мой, – трагично вздохнул он. – Нет, ты определённо надо мной издеваешься…

– Не ставила перед собой такой цели, – беспечно заметила я, бросая на пол прихваченный из комнаты рюкзак, и с усмешкой добавляя. – Но, если этот ковёр тебе более предпочтителен, могу завернуться и в него.

Не дожидаясь особого приглашения, я бухнулась на пол рядом с англичанином, и, выудив из сумки аптечку, настойчиво протянула ему очередную порцию антибиотиков.

Стенсбери скривился.

– Мне уже лучше, – попробовал увильнуть он.

– Одного раза недостаточно, – на самом деле я была уверена, что он и сам это прекрасно знает. – Обычно пропивается курс от трёх до пяти дней. Учитывая, что тебе было очень хреново этой ночью…

Я красноречиво посмотрела на него. Мужчина так тяжко и безвыходно вздохнул, будто бы я предлагала ему яд в чистом виде.

– Неужели мне придётся тебя заставлять? – улыбнулась я. – Позволь заметить: то, что сейчас тебе лучше, вовсе не значит, что ты уже здоров.

– Хорошо, не продолжай, уговорила, – проворчал Томас, резким движением выхватывая из моей руки таблетки.

– Ты какой-то нервный, – невинно улыбнулась я, подтягивая к себе голые ноги.

– Да ладно? – с досадой в голосе возмутился англичанин, кидая на меня затравленный взгляд.

Между нами повисло напряжённое молчание, наполненное лишь треском камина и сонным сопением собаки за нашими спинами. Я невольно улыбнулась себе под нос. Великий Всемогущий разум, я даже не помню, когда в последний раз была так увлечена мужчиной, что начинала совершать подобные глупости и откровенно наслаждаться этим! Всё это возбуждало какое-то странное колкое и щекотливое чувство, грозящее снести мне крышу.

Когда напряжение между нами после встряски несколько улеглось, я решилась наладить диалог с этим, постепенно вновь сникающим, человеком. Видеть его таким было неприятно и непривычно, и я подсознательно чувствовала, что просто обязана что-нибудь с этим сделать.

– А-а-а, – сдавленно протянула я, с силой упираясь лбом в его плечо. – Лучше пристрели меня, но не молчи! Расскажи мне, что тебя беспокоит!

От Тома пахло теплом, уютом и, несмотря на внешнюю нервозность, спокойствием. Не думаю, что он был обижен. Скорее, раздражён тем, что я вновь смогла так просто вывести его из равновесия.

– Конкретно сейчас? – ехидно уточнил Том, приподнимая бровь.

– Конкретно вообще, – пробурчала нетерпеливо я. – Своим приходом я явно прервала твои размышления. Судя по твоему лицу, могу сделать вывод, что они были отнюдь не радостными. К тому же, до этого ты всегда изъяснялся в слух, а тут что-то умалчиваешь. Поэтому – требую огласки, рассказывай!

– Ничего особенного, – опрометчиво отмахнулся мой спутник.

– Я сейчас тебя укушу…

– Что? – скептически переспросил Том.

Не имея привычки бросать слова на ветер, я, особо не церемонясь, с чувством цапнула его за плечо.

– Ау! – Стенсбери отшатнулся от неожиданности и по-детски обижено потёр место укуса. – Тин, какого чёрта?!

– Обманываешь! – проницательно сощурилась я, втягивая голову в белый кокон простыни.

Спустя секунду полного замешательства, его губы наконец-то тронула искренняя улыбка. Он тяжело вздохнул каким-то своим мыслям, окинув откровенно растерянным взглядом полутёмную комнату, и вновь повернулся ко мне.

– Иди сюда, – мужчина недвусмысленно развёл руки.

Не было нужды приглашать меня дважды, я тут же повалилась в его объятия, чуть не свалив нас обоих на пол и слегка приложив Томаса спиной о диван. Шекки возмущённо подняла на нас морду, чтобы посмотреть, кто таким наглым образом нарушил её сон и, недовольно поворчав, спрыгнула с нагретого долгим трудом места, очевидно, отправляясь на поиски более спокойного угла. Тёплые руки мужчины сомкнулись на моей спине, пока я усердно сопела ему в грудь, пристраиваясь поудобнее. Пожалуй, моё рвение было слишком уж откровенным, но подумала я об этом уже значительно позже.

– Ты правда так хочешь знать, что меня беспокоит? – обратился Том ко мне практически шёпотом.

– Я бы не спрашивала, если бы мне было всё равно.

Стенсбери задумчиво покусал губу, практически неощутимо перебрал складки простыни под своими пальцами, и лишь после этого заговорил снова.

– Моя семья вылетела раньше меня, – несмело поведал он. – Родители, сестра с мужем и мой племянник. Я не знаю, где они сейчас и что с ними… Я стараюсь об этом не думать, но… но ты же знаешь…

До сих пор Томас ни разу и словом не обмолвился о судьбе своих близких, поэтому для меня его слова были настоящим откровением. Я задумчиво потёрлась щекой о ткань его футболки и машинально прикинула возможные варианты.