Город Мёртвых

– Иногда я тебя ненавижу, – тихо, но чётко донеслось мне в след.

Невольно сморгнув, я почувствовала, словно огромная игла пронзает меня насквозь, как чёртову бабочку, но каким-то образом умудрилась удержаться от ответного высказывания. Даже не сбившись с шага, я притворилась, что ничего не слышала.

– Идём, – сухо повторила я.

Была причина, почему я вновь привела его сюда – я просто не хотела вновь привлекать внимание, кого бы то ни было, занимаясь обработкой раны прямо посреди дороги. А обработать стоило.

– Сядь, – указала я ему на лестницу. – Если сможешь, закатай штанину, если нет – просто рви. Я сейчас.

Дойдя до бани, я вернулась с куском хозяйственного мыла и молча осмотрела рану. Не знаю, как такая шавка умудрилась оставить такие глубокие укусы, но постаралась она на славу.

– Нужно промыть.

– Я сам, – раздражённо отозвался Том.

– Да, пожалуйста, – вручила я ему бутылку с водой и мыло, и скептически сложила руки на груди.

Том из последних сил сдерживал появившийся вопрос, но наконец не выдержал:

– С мылом?

– Обязательно, – покровительственно кивнула я. – И тщательнее. Тебе поведать какая удивительная микрофлора обитает в пасти собаки?

Стенсбери отрицательно мотнул головой, молчаливо принимаясь за дело.

– А ещё возможно заражение бешенством, – нервно кусая губы, словно между прочим добавила я, и уткнулась взглядом в землю.

Даже предполагать такую возможность мне не хотелось, поэтому и информировать об этом своего спутника мне было трудно. Но сказать я это всё равно была должна.

– И, что тогда? – выжидающе спросил Том.

– Действуй быстрее, – нетерпеливо попросила я, начиная мерить шагами небольшой дворик.

Ситуация была неприятной. Если Томас мог заразиться бешенством, а такая вероятность у него была, если собака была больна, мы ничего уже не сможем сделать. Вообще ничего.

Обеспокоено обернувшись, я осталась недовольна его работой и вновь оказалась рядом. Буквально силой отобрав у него мыло, я сама взялась за дело. Конечно же, он недовольно нахмурился, что грозило излиться в ещё парочку-другую неприятных фраз.

– Помнишь, в первый день нашей встречи ты помогал мне с ногой? – поспешно озадачила я его, отводя взгляд. – Я тоже могла сделать это сама, но у тебя получилось лучше. Поверь, сейчас лучше получится у меня.

К счастью, он больше не стал со мною спорить. После не самой приятной процедуры, я достала из рюкзака свою скромную аптечку и, залив результат перекисью водорода, наложила бинт. Это всё, что я могла сделать в данном случае. Антибиотиков я с собой не носила, и тем более уж не знала, какие следует применять в подобных случаях.

Отстранившись и собрав свои вещи, я молча присела рядом с англичанином на ступени и устало бухнула сумку между ног, давая себе время обдумать произошедшее.

– Как себя чувствуешь? – осведомилась я спустя молчание.

– Отвратительно, – довольно сдержано послышалось мне в ответ.

Я бесцельно окинула взглядом двор, отметив парочку недостающих в синем заборе тонких досок, и с силой запустила пальцы в волосы, пытаясь выбросить из головы навязчивые мысли.

– Если хочешь, сегодня мы можем остаться здесь, – вдруг сорвалось с моего языка.– Дом пустой, я проверила.

– Нет. Мне казалось, мы уже сошлись во мнениях, что не стоит здесь задерживаться.

– Послушай, у тебя на ноге рваная рана с перспективой на инфекцию…

– Ерунда.

– Как ты поедешь в таком состоянии?

– Сегодня ты за рулём, – вдруг бескомпромиссно заявил Том.

– Я не умею водить, – попыталась я запротестовать.

– А я не умею стрелять, – тут же отозвался англичанин. – Но ты почему-то от меня этого требуешь. Так изволь!

Через силу обменявшись напряжёнными взглядами, я глубоко вздохнула и заметила:

– У меня не получится.

– Это меня не волнует, – парировал мужчина.

– Я отправлю нас обоих на тот свет.

– Значит, такова судьба, – сделал философское заключение Том. – Я ужасно устал.

Он мог больше ничего не говорить, я и так видела, насколько паршиво он выглядит. Я очень переживала за его состояние. Не только за физическое, но и за моральное. Его уверенность с каждым разом словно истончалась, взгляд рассеивался, всё чаще он уходил мыслями куда-то внутрь себя, и мне казалось, что Томас теряет нечто важное. Отвратительнее всего было то, что я лишь подливала масла в огонь своими упрёками и никак не могла вовремя остановиться. А как исправить ситуацию не знала. То ли из-за собственной твердолобости, то ли из-за чрезмерной гордости, что так боялась сдать позиции перед чувствами. Только одно я знала точно, сейчас и здесь мы были как никогда одиноки.

– Хорошо, – наконец сдалась я, подымаясь. – Ладно, договорились.

Том с лёгким непониманием уставился на протянутую руку.

– Вставай, я помогу тебе дойти до машины. Старайся не опираться на больную ногу. Если нужно, я могу дать тебе обезболивающее.

– Пока не нужно, – грустно улыбнулся он мне, принимая помощь.

Добравшись до машины, я с готовностью поспешила к водительскому креслу, но Том вдруг остановил меня на полпути.

– Я могу вести, – оповестил он меня. – По крайней мере пока.

– Ты уверен? – лишний раз переспросила я, очень сомневаясь, что человек всю дорогу опиравшийся мне на плечо сможет выдавить педаль газа.

– Если не смогу – поменяемся.

– Ладно.

Несмотря на мой крайне скептический настрой, желание спорить с ним у меня пропало. Так, с горем по полам, мы выдвинулись дальше.

Всего через полчаса Том всё же попросил у меня обезболивающе и я, не на шутку встревожившись, предложила поменяться. Однако, собственные нервы Тому на сегодняшний день оказались дороже, и я снова получила отказ. Тогда-то мне и не осталось ничего другого, кроме как предложить выбирать место ночлега. Запланированный путь не был пройден и на половину, но я не собиралась больше рисковать, ибо мой спутник выглядел всё хуже.

Когда мы проезжали по дороге через лес, я заметила вдалеке строения, плотно огороженные забором, и настояла на остановке. Измученный дорогой англичанин не стал со мной спорить. С автоматом на перевес я быстро обследовала местность и предполагаемое место стоянки. Дом оказался пуст, а поблизости никого не было. Судя по всему, это была охотничья база и людей здесь не было уже давно. Решив, что даже если полумёртвый хозяин вдруг решит вернуться в свою тихую обитель, мне проще будет его пришить, чем тащить Тома дальше, я дала англичанину сигнал поворачивать во двор.

Как только мы зашли в здание, мой спутник буквально повалился на диван. Заподозрив неладное, я подошла, дотронулась ладонью до его лба и смачно выругалась.

– Всё настолько плохо, да? – мрачно хмыкнул Том, созерцая целую гамму чувств, недвусмысленно отражающуюся на моём побледневшем лице.

– У тебя поднялась температура!

Шекки, как ни в чём не бывало, вовсю уже обнюхивала апартаменты.

– Я знаю, но я всё ещё чувствую себя терпимо, – слабо посмеялся мужчина. – Дай мне пару часов на отдых. И перестань меня хоронить раньше времени.

Растерявшись, я обеспокоено обошла комнату.

«Это туристическая база, – быстро соображала я. – А значит, здесь обязательно должна быть аптечка». Только вот чтобы найти её, следовало осмотреть базу целиком, чем я и решила срочно заняться.

– Ты уходишь? – его голос остановил меня на полпути к дверям.

– Я вернусь. Надеюсь, скоро.

Дом состоял из гостиной, кухни, четырёх комнат и нескольких пристроек. Так как главный дом явно был гостевым, я вышла на улицу в поисках постройки более административного вида. Таковая, небольшая и кирпичная, к моей радости нашлась, но оказалась заперта.

– Ладно, не хочешь по-хорошему, будем по-плохому… – недружелюбно зыркнула я на дверь.

Окна располагались высоковато для меня, поэтому пришлось потрудиться и приволочь со стороны колодца проржавевшую бочку. Взобравшись на неё, я скинула автомат и перехватила его удобнее– прикладом вперёд.