Город Мёртвых

Раннее утро было тихим и угрюмым. Низкое серое небо так и давило, словно обрекая на провал все наши планы, словно напоминая, что куда бы мы ни поехали – оно всё равно будет над нашими головами и никогда не отпустит. В воздухе витала внезапная свежесть изморози. В квартире мне пришлось сменить куртку, испорченную зомби, и новая была хуже. Мне правда было жаль выбрасывать старую, так как она была моей, но здравый смысл пересилил эмоции, и я смирилась.

Некоторое время, пока Том изучал карту, я находилась возле машины с оружием наготове. Было грустно осознавать, что придётся покинуть свой город, вот так, даже не вернувшись в последний раз к себе домой, не захватив хоть какие-то памятные вещи.

Чтобы отвлечься, я нетерпеливо заглянула в карту.

– Разрушенный мост нам не помеха. Мы сможем выехать из этого района, – заверила я, отвлекая внимание Тома от длинной вьющейся ленты реки.

– Но рано или поздно нам придётся пересекать реку.

– Да, но не сегодня. Давай сориентируемся по обстановке, – резонно предложила я. – Всё равно, пока не окажемся на месте, сложно предсказать, что нас ожидает.

– Знаешь, всё наше путешествие – довольно опасная авантюра… – вдруг серьёзно заметил Стенсбери.

Я опёрлась о недовольно скрипнувшую дверь и посмотрела на англичанина, скептически приподняв бровь.

– То есть, ты предлагаешь нам зазимовать здесь и ждать неведомо чего? Так будет безопаснее? Если уж мы решили умирать, то давай это будет хотя бы в процессе борьбы, как-нибудь героически, а не просто от холода, голода и глупости, – я посмотрела на него выжидающе. – Или от того, что нас кто-нибудь сожрёт.

Том улыбнулся моему ироничному тону, но выглядел при этом как-то растерянно. Мне казалось, что даже тогда, когда он выбрался из самолёта и последовал за мной, он был куда решительнее, чем сейчас.

– И не говори мне, пожалуйста, что такой расклад тебя бы устроил, – чуть засомневавшись, добавила я.

– Тин, опять ты…

Он всё же оторвался от карты, но замолк на полуслове, встретившись с моим пристальным взглядом. Да, пусть это и был сарказм, но мне сейчас было не до шуток. Пожалуй, я могла понять, что с ним происходило. Он был подавлен, озабочен чем-то и, бьюсь об заклад, напуган. Наверное, тогда, в самолёте, он и испугаться даже не успел, а сейчас, поставленный перед фактом постоянной опасности, уже нахлебавшись проблем, наконец-то осознал неприглядную реальность.

– Будь проще, – вдруг посоветовала я.

– Я не могу, – тут же отозвался он, словно ожидая этой фразы.

– Ты когда-нибудь играл в компьютерные игры?

– Не особо…

– Спорт?

– Почему ты об этом спрашиваешь? – недоумевал Томас.

– Да уж, действительно, – довольно ухмыльнулась я, естественно, будучи частично осведомлённой по поводу его увлечений. – И почему это я спрашиваю…

Судя по реакции, мужчина действительно не понимал, к чему я клоню – и мне пришлось сдаться:

– Относись к сложившейся ситуации как к игре. Нацелься на итоговый результат – цель, финиш, победа и просто иди к ней! Плевать на неудобства, на страх и даже боль. Это же как квест. Просто играй в реальность.

– Странное сравнение…

– Тем не менее, поверь, это помогает. Весь мир вокруг нас сейчас будто бы встало с ног на голову. Хватит усложнять и придумывать дополнительные проблемы. Прими новые условия как данность, об этом бесполезно переживать, страшное уже случилось. Просто представь, что изменились правила жизни. О! Представь, что это твоя новая роль и некоторое время тебе придётся её играть. Когда ты сам выстраиваешь своё мировоззрение подобным образом, жить становится несоизмеримо легче.

Том внимательно дослушал меня и задумался.

– Если бы всё это действительно было лишь безобидной игрой, – обречённо произнёс он, спустя мгновение. – Если бы она не могла закончиться в итоге чем-нибудь… печальным.

Лишний раз осмотревшись по сторонам, я задумчиво пощёлкала языком. Вздохнув, я обошла машину и залезла на соседнее сидение, закрыв за собой дверь. Кресло жалобно скрипнуло под моим весом. Моя спина после этой ночи ужасно ныла и автомобильное кресло принесло мне некоторую долю облегчения.

– Ты удивляешь меня, Томас, – призналась я. –Ещё позавчера ты так воодушевил меня, а сегодня уже совсем расклеился. Если ты не соберёшься, я отказываюсь куда-либо отправляться. С таким настроем проще сразу застрелиться.

Мужчина виновато уткнулся в руль.

– Что в тебе изменилось? – предприняла я ещё одну попытку помочь ему выбраться из глубин запутавшегося сознания. – Что такого произошло, что подорвало твою веру в себя?

– Многое… – сдавленно ответил он.

Я почувствовала, что за его словами скрывалась череда последних неприятных событий. И поняла, что не могу сейчас настаивать и задавать уточняющие вопросы. Он всё равно не расскажет. Здесь и сейчас он должен был совладать с собой сам.

Предоставив Томасу время подумать, я, в свою очередь, вспомнила тот момент, когда осталась совершенно одна. Последняя смерть дорогого мне человека принесла столько отчаяния, что хотелось покончить с собой. Но что-то, всё же, меня остановило. Будь то любовь к жизни или страх перед смертью, но оно до сих пор продолжало держать меня на шаткой грани страшного настоящего и неизведанного будущего.

Сжав пальцами переносицу и с силой зажмурившись до чёрных кругов перед глазами, я мельком взглянула в зеркало заднего вида, и как раз вовремя – мелькнувшая тёмная тень не ускользнула от моего рассеянного взгляда.

– Том, – осторожно прошептала я, рефлекторно сжав цевьё автомата и неотрывно продолжая следить за отражением. – Кажется, я что-то видела…

Мужчина тут же напрягся и выпрямился, прислушиваясь. Никаких странных звуков я не расслышала, в зеркалах всё также было пусто, но неприятных неожиданностей мне, честно говоря, не хотелось.

– Я выйду проверить.

– Ты с ума сошла?! – тут же среагировал Том. – Давай просто поедем!

– Ну нет, я не хочу, чтобы по дороге на нашей крыше, на бампере или под днищем обнаружился какой-нибудь неприятный сюрприз. Мы так машину разобьём!

Не реагируя больше на гневные шипения англичанина, я перехватила оружие удобнее и быстро вышла из автомобиля. С моей стороны всё было чисто. Обернувшись на Тома, который гневно таращился на меня с водительского сидения и уже порывался выйти следом, я поспешно отошла от машины и заглянула под колёса.

– Ох, ты ж, Великий Всемогущий разум! – с явным облегчением высказалась я, опуская автомат.

– Что там? – обеспокоенно поинтересовался Стенсбери.

Но отвечать мне не пришлось. С радостным лаем чёрное вислоухое животное тут же выскочило из-под машины и закрутилось вокруг моих ног.

– Оно нашло нас, – удручённо огласила я факт, тем не менее, облегчённо выдыхая.

– О, старый знакомый! – улыбнулся Том жизнерадостности псины.

Я без особого восторга наблюдала за вьющейся и ластящейся к ногам собакой. Та, заметив Томаса, начала бегать от меня до машины и обратно.

– Малыш, малыш, – позвал мужчина, хлопая по сидению. – Иди сюда!

Собаку второй раз просить не пришлось – она мигом заняла моё место и начала ластиться к более расположенному к общению человеку.

– Эй! – праведно возмутилась я. – Вообще-то, это моё место!

– Ох, уж эта плохая, нехорошая девочка, да пёс? Не любит тебя совсем, не гладит… Да-да, хороший мальчик!

– Чтоб у тебя… блохи завелись, – процедила я сквозь зубы.

– Злое, адское создание… – на тон тише добавил Том, непонятно к кому обращаясь.

– Эй! – возмутилась я. – Я вообще-то всё слышу!

Том, как ни в чём не бывало, с душой потрепал наглую чёрную морду ещё раз и, наконец, обратил внимание на меня:

– Ты что-то сказала?

– Охренеть просто, – насупилась я.

– Я не силён в русском, – как бы между прочим напомнил он мне.

Собака по-хозяйски покружилась на моём сидении и улеглась, часто и прерывисто дыша. Заметно воодушевившейся англичанин состроил брови домиком и упёрся в меня взглядом, словно собираясь о чём-то слёзно умолять.